- Мама! - взвизгнула я. - Нет у меня нервного расстройства!
- Есть, - убежденно сказала мама. - С моей кузиной Бетти - она, кажется умерла еще до твоего рождения - как-то раз такое стряслось. Симптомы я до сих пор помню. Сначала она...
- Мама, расскажи мне про свою гостью!
- Какую гостью?
- Которая только что уехала.
- Ах, ты имеешь в виду Марину? Я бы не называла ее гостьей, золотце. Она просто составила мне компанию за чаем. Я ведь сама ее пригласила.
- Хорошо, мама, будь по-твоему. Но почему ты не задержала ее до моего приезда? Я ведь так тебя просила!
- По-моему, золотце, ты стала слишком требовательна к матери, - с упреком промолвила она.
Я вздохнула. - Расскажи мне про Марину.
Мама забралась поглубже в кресло, и ее кринолины взбились еще выше. Она - само очарование. Необыкновенно тактичная. Большинство моих знакомых готово трещать без умолку, а вот Марина не только позволяла мне время от времени словцо вставить, но и вообще больше меня слушала.
- Не сомневаюсь. Какой метод сработал - пентатол натрия или бамбуковые щепки под ногти?
- Ну, а кто теперь язвит, золотце? Между прочим, она даже тобой интересовалась.
- Вот как? - насторожилась я. - И что же ее интересовало?
- Обычные дела.
- Что ты имеешь в виду?
Мама пожала плечами. - Ну, чем ты занимаешься, и все такое. Была ли замужем. Есть ли дети.
- Мама, надеюсь, ты не рассказала ей, где я живу?
- Нет, конечно, - оскорбленно ответила мама. - Не настолько же я глупа.
- Но про мою лавку ты проболталась? - настаивала я. - Держу пари, что это так.
- Марина увлекается антиквариатом, золотце. Она это подчеркнула.
- Еще бы. Итак, мама, из какой части Орегона она родом? Из Портленда? Юджина?
Мама снова пожала плечами. - Я не спрашивала.
- А чем она зарабатывает на жизнь?
- Абби я не допрашивала эту бедную женщину.
- Но на ее расспросы обо мне ты отвечала!
- Не на все, золотце. Она спросила про твою личную жизнь, и я сказала, что ты встречаешься с Грегом.
- Я вовсе с ним...
- Знаю, знаю, золотце, одно время ты была увлечена этим коронером из Джорджтауна, но...
- Мы с Грегом помирились.
Мама просияла. - Боже, как ты меня порадовала, золотце. Ты ведь знаешь, как я люблю Грега.
- Спасибо, мамочка. Как ты любишь Грега, я точно знаю. Но я очень надеялась, что ты и доктора моего полюбишь.
- Как, Грег решил получить медицинское образование? - мамины глаза плотоядно заблестели.
- Нет, мама, Бастер - уже давно доктор.
Мама нахохлилась. - Почему ты мне раньше не говорила?
- Это была моя козырная карта, которую я берегла про запас, - со вздохом пояснила я. - Но теперь надобность в ней отпала. Я снова с Грегом, а Бастеру вскружила голову Буфер. Так что, как видишь, я разменяла доктора на детектива. Мама, твоя мечта сбылась.
Мама напомнила мне девочку из Майами, которой только что на Рождество подарили зимние санки. - Так ты уверена насчет Грега?
- Абсолютно уверена. Впрочем, в жизни всякое случается, сама знаешь. Вдруг Бастер покажется Буфер чересчур умным, и она снова вцепится в Грега. Хотя это, конечно, маловероятно, ведь помимо мозгов у Бастера и деньги неплохие водятся. Весьма неплохие. Он унаследовал огромное состояние.
- Но это нечестно, - прохныкала мама. - Ты скрыла от меня самое главное.
- Не беспокойся, мамочка - я загоню картину, и сама стану богачкой. Пару поколений спустя - если детки все не растранжирят - мои внуки тоже унаследуют кучу денег.
Мама в волнении заломила руки. Они с папой были учителями, уважаемая профессия в свое время, и оба происходили от практичных пионеров, но она всегда мечтала о том, чтобы в ее жилах текла аристократическая кровь.
- Кстати, о твоих детках, золотце. Тебе известно, что они затевают?
- Конечно. Чарли с приятелем улетел в Европу. У них бесплатный проезд по всем железным дорогам. Расписание их тура у меня на холодильнике лежит. Если не ошибаюсь, сегодня они должны быть в Бельгии - нет, там они были в четверг. Значит, сегодня они в Дании. Впрочем, ты же сама знаешь детей. Может, им наскучила Северная Европа, и они в Испанию укатили. Я очень рада, что гонять по улицам быков в этом году уже не будут.
- Вообще-то меня больше интересует твоя дочь, Сьюзен.
- С ней все просто. Сьюзен снимает на двоих квартиру здесь, в Рок-Хилле, и посещает летнюю школу в Уинтропе, а с сентября пойдет в аспирантуру. Да, она еще подрабатывает на раздаче блюд в кафетерии Джексона.
- Это прекрасно, на известно ли тебе, как она проводит свободное время?
- На пляж ходит? - Сьюзен твердо решила еще до тридцатилетнего возраста стать мулаткой.
- Да, но с кем?
- Сейчас подумаю. Наверно, с Джинной, своей соседкой по квартире.
- Я имею в виду ее мальчиков.
Моя дочь Сьюзен прехорошенькая, хотя материнская оценка, быть может, не вполне объективна, а по части притягательности даст сто очков вперед даже Биллу Клинтону. Я рада была бы сказать, что в очереди за ее благосклонным взглядом выстраиваются целые стаи кавалеров с изысканными манерами, но это не так. Сьюзен всегда отдавала предпочтение мальчикам - а теперь мужчинам - диковатым и необузданным. Иначе говоря, к аристократии и сливкам общества моя дочь симпатий не питает.
- Видишь ли, мамочка, в отличие от некоторых знакомых мне мамаш, я стараюсь лишний раз к дочери не приставать.
- Ах, так!
- За исключением самых экстренных случаев, конечно. Надеюсь, ты согласна, что я даже сейчас суюсь в дела собственных детей куда меньше, чем ты в мои, хотя мне уже скоро полтинник стукнет.
- Спорить не стану, но, согласись, что Сьюзен могла бы подобрать себе более пристойную компанию.
- Ты намекаешь на юного Томпсона?
- Нет, Абби. Я имею в виду того, который гоняет на мотоцикле. Видишь ли, золотце, возможно езда без шлема и не противоречит законам Северной Каролины, но, на мой взгляд, это глупо. Сын Эдвины Ранкин, угодив в аварию, раскроил себе череп. Говорят, он уже никогда не сможет ходить, да и речь стала настолько неразборчивой, что даже Эдвина его не понимает.
- Ты хочешь сказать, что Сьюзен ездит на мотоцикле без шлема?
Мама торжествующе кивнула. Сама она себя ябедой не считала, а зря. И детки мои знали эту ее слабость. Они любили бабушку, но всякий раз безмерно огорчались, когда она закладывала их за курение, питье и прочее.