Я прокашлялась. - Извините, милые, не подскажете ли мне, где можно найти Адель Суини?

Лишь одна из трех пар старческих глаз повернулась в мою сторону. Какой сегодня день? Вы знаете?

- Да, мэм. Сегодня четверг.

- Как вам мой шерстяной платок?

- Он изумительный.

- Его моя сестра связала, - похвасталась престарелая дама. - Бедняжка утонула вместе с "Титаником".

- Ах, какая жалость! - воскликнула я. - Господи, но ведь это было страшно давно!

Должно быть, в моем голосе слышалось недоверие. - Мне уже восемьдесят девять. Сестра была на четырнадцать лет старше. Вы не знаете, какой сегодня день?

- Четверг, - терпеливо повторила я. По правде говоря, меня продолжали терзать сомнения. Нет, не из-за возраста моей собеседницы. Я была почти уверена, что "шерстяной" платок - чистейшая синтетика.

- Сестру звали Сара. Росточком она была с канарейку. И пела ничуть не хуже. Моя Сара была профессиональной певицей. Она на инаугурации самого президента Кулиджа выступала.

Я прикусила язык. Джона Калвина Кулиджа избрали президентом в 1923 году, через десять с лишним лет после трагедии "Титаника".

- А какой овацией наградили Сару, - мечтательно продолжила одряхлевшая леди. - Говорят, ее даже в самом Джорджтауне* (*Престижный район Вашингтона) слышно было.

- Знакомая актриса, - сказала я, пытаясь сменить тему. - Где-то я, по-моему, уже ее видела.

- Я никогда не смотрю эти фильмы, - с достоинством промолвила старушка и отвернулась.

- Но ведь телевизор включен.

- Я не смотрю его.

- Понимаю, вы просто за компанию со своими подружками сидите, догадалась я. До сих пор ни одна из "подружек" рта не раскрывала.

- Они тоже его не смотрят.

- Вот как?

- Они спят.

Я решила, что старая перечница водит меня за нос и, наклонившись вперед, уставилась на ее соседок. - Но ведь глаза у них открыты!

- В таком возрасте, знаете ли, уже трудно глаза закрывать.

- Вы это серьезно? - По моей спине пробежал холодок. А вдруг бабульки уже мертвы?

- Да, в таком возрасте уже многое становится непосильным трудом, продолжила моя собеседница. - Доживите до наших лет, и тогда сами это поймете.

Я уже хотела было попытаться прощупать пульс у ближайшего бездыханного тела, как вдруг оно пришло в движение. Старушка моргнула и дважды кашлянула, после чего снова погрузилась в привычное коматозное состояние.

- Вот видите? Маргарет просто спит.

Я поежилась. - Но ведь здесь жуткая холодрыга. Как вы можете спать?

- Да, мой сын говорит то же самое. Ко всему потихоньку привыкаешь. Из-под платка вынырнули пять скрюченных пальцев и ощупали левый рукав синего махрового халата. - Это мне Гилберт подарил, - похвасталась она. Когда навещал меня в последний раз. Красивый, да? И к тапочкам моим подходит.

- Да, мэм. Значит, Гилберт - ваш сын? - Голова моя пошла кругом. Возможно ли, чтобы в столь крохотном заведении сын по имени Гилберт был не у одной, а, допустим, у двух постоялиц? Но беседовавшая со мной женщина походила на Адель Суини, злобную и коварную мачеху, в такой же степени, как, допустим, на Монику Левински. При всем желании, я не могла представить, чтобы этот божий одуванчик избивал кого-нибудь проволочной распялкой.

- Гилберт Суини, - с гордостью произнесла она. - Он, правда, доводится мне приемным сыном, но люблю я его, как свою плоть и кровь. Он живет в Рок-Хилле. Вы его знаете?

- Я... Видите ли... Кстати, мэм, вас сегодня кто-нибудь навещал?

- Гилберт приезжает ко мне по воскресеньям. Сегодня ведь не воскресенье?

- Нет, мэм.

- Конечно, он не в каждое воскресенье приезжает, Гилберт - человек очень занятый. - Она вздохнула, при этом в ее горле что-то забулькало. - У меня ведь еще и дочь есть. Хортенс Симмс. Занята она даже больше, чем Гилберт. Хортенс я не видела уже с... Какой сейчас месяц, не знаете?

- Июль.

- Ага. Да, кажется, Хортенс ко мне на Рождество приезжала. Хотя нет, возможно, я перепутала ее с бывшей женой Гилберта. Не помню даже, как эту стервозу зовут - я никогда ее на дух не выносила.

Я опустилась рядом со старушкой на колени и легонько прикоснулась к ее предплечью. Даже, несмотря на толстый халат, впечатление было, будто я к кости притронулась.

- Скажите, миссис Суини, а вам сегодня никто не звонил?

- А какой сегодня день?

- Четверг.

- Нет, тогда никто.

- Вы уверены?

- Конечно. Гилберт звонит только в том случае, если не может приехать. А приезжает он по воскресеньям. Сегодня ведь не воскресенье?

- Нет, мэм. - Я встала. Поразительно, неужели никто не удосужился известить ее о смерти сына? Хотя, с другой стороны, она могла и забыть об этом.

Я, запинаясь, пробормотала слова прощания, и уже хотела было улизнуть, когда заметила в проеме двери, ведущей, по всей вероятности, в спальные комнаты, какого-то тощего мужчину в болотного цвета комбинезоне, который висел на нем мешком. В глаза мне бросились его уши, непомерно огромные и оттопыренные. В жизни не видела подобных у живых людей, исключая, разве что, принца Чарльза. Хотя, по правде говоря, воочию я принца никогда не лицезрела, но зато фотографий видела предостаточно. И четко уразумела, что стоит только ветру дунуть на Виндзор с нужного направления, и наследник британского престола взмоет в небеса.

- Скажите, сэр, - обратилась я к лопоухому незнакомцу в мешковатом одеянии. - Вы не техник?

Хотя нас с ним разделяли футов двадцать, он, судя по всему, меня не слышал. Возможно, то, что я приняла за уши, на самом деле были мини-кондиционеры.

- Извините, сэр, - снова воззвала я. - Вы не смогли бы немного кондиционер подвернуть? Здесь просто ледник.

Ушастый недоуменно пялился на меня, недвижный и немой. Возможно, иностранец, подумала я, без всякой задней мысли. Лично я ничего против иностранцев не имею, даже если они из Мичигана* (*штат на Северо-западе США). Широко улыбаясь, я направилась к нему.

- Холодно здесь! - выкрикнула я, когда между нами осталось всего несколько шагов. - Жутко холодно. Вы не можете отключить кондиционер?

- Извините, мэм, - промямлил он, обнажив длиннющие зубы, и бегом устремился к выходу. Проводив его недоуменным взглядом, я увидела, как он вскарабкался в фургон с табличкой "НОС". Тут же взревел мотор, заскрипели покрышки, и фургон, взметнув фонтан гравия, умчался прочь.