- Если ты про Катю, - ответил Игорь, - то она теперь мне бывшая жена, мы развелись. А Машенька, дочка, растет. Все красивее становится.

Иван был явно удивлен:

- Как же развелись? Да ты что? Нашла себе другого или ты на сторону свернул?

- Да вроде никого она не нашла, да и я не вилял, - ответил Игорь, как-то не сложилось. Черт его знает. Говорит, не люблю, мол, уходи.

- И ты ушел?

- Ну, а что? - пожал плечами Игорь. - Я в ее квартире жил. Там еще ее родители. Ну, я и ушел в общагу. Нет, так нет. Не бегать же мне за ней! Не любит, значит, не любит. Какая жизнь без любви?

- Ну, а ты? Ты сам-то любишь ее до сих пор что ли? - спросил Иван.

- Не знаю, - ответил Игорь, - поначалу вроде бы страдал, а теперь все остыло. Время лечит.

- Стало быть, она тебя покинула? - спросил Иван.

- Выходит так, - согласился Игорь, - покинула, выше меня себя почувствовала. Стирать мне перестала и готовить.

- Да на фиг она нужна такая! - вскипятился Иван. - Мы тебе здесь такую красавицу найдем - кровь с молоком! И по дому, и по хозяйству! Наши девки знаешь какие! Вон Верка у меня, как веник - ширк, ширк! И за мной, и за детьми, и сама из себя красавица! Наши поселковые девчонки не так воспитаны, как эти городские! Найдем тебе! Так что не горюй!

- Я уже отгоревал, - усмехнулся Игорь, - и искать мне никого не надо, сам найду. А твои-то сорванцы где? - спросил Игорь, чтобы перевести тему.

- Пашка с Мишкой в школе, - ответил Иван, - целый день почти торчат в этой школе. У них вторая смена. С утра уроки только дома делают, потом уходят в школу, учатся все уроки и идут в спортзал в секцию. Борьбой занимаются, как одурелые. Фильмов насмотрелись. Так что домой только под вечер и приходят. Голодные, грязные. Их теперь не поймешь, эту молодежь. Они не такие, как мы.

- Да уж, это точно, - согласился Игорь.

- Эх, давай, что ли еще по одной рюмочке опрокинем, - предложил Иван, да ты ешь, сало свое, свежее. Такого в городе не купишь. У нас целый год кабанчик в сарае питался, как член политбюро в ведомственном санатории. Так что никаких нитратов, фосфатов и прочей дребедени.

Игорь кивнул и отведал сала. Оно было действительно мягкое, свежее, само таяло во рту. Иван тем временем налил еще по одной и в это время в соседней комнате зазвонил телефон. Иван, не торопясь, поднялся, с достоинством прошел в спальню. Игорь слышал, как он говорил там по очереди: "Да, нет!", иногда: "Ну, ладно" или "Хорошо". Возвратившись, он сказал:

- Вера звонила. В поселке только о том все и говорят, что ты на ремонт школы денег дал. Лучше бы ты, Игорь, так не светился. Теперь те, кто тебя ищут, враз прознают, где ты. У нас в ментовке не только наши друзья работают, но и всякие уроды. Обязательно стуканут в Питер, раз директива им такая была - тебя ждать и сообщить при необходимости.

- Очень хотелось повыпендриваться, - сказал Игорь, - пойми.

- Я-то понимаю, - кивнул Иван, - но пора уже начинать думать. А-то мы так за столом досидимся, пока твои гости прямо в хату нагрянут. Давай посчитаем. Ты сюда приехал полтора часа назад.

- Да, где-то так, - согласился Игорь.

- В худшем случае тебя засекли на улице сразу и сообщили бандитам, продолжил Иван, - они там среагировали и сразу выехали тебя ловить. На машине от Питера при хорошем раскладе не раньше чем через десять часов здесь будут. Так что нам время еще есть и закусить, и выпить, и встречу "дорогих" гостей подготовить.

Игорь согласно кивнул, а Иван тем временем наполнил рюмки.

- Выпьем теперь за нашу дружбу, - предложил он, - мы ведь с тобой не разлучались до самой армии. Только на призывном попали в разные команды, а потом я в Афган, а ты в Забайкалье. А до этого - в школу вместе, из школы вместе, гуляли, дрались. Эх, времена были.

- Да, - поддержал воспоминания Игорь, - на танцы ходили по всем окрестностям. Даже за Верой твоей вместе ухаживать начали.

- И поссорились из-за этого, - кивнул головой Иван, - чуть не подрались.

- Да, она тебя одного всегда любила, - усмехнулся Игорь, - у меня даже шансов никогда не было никаких.

- Да ладно тебе, - махнул рукой Иван, - мы, когда узнали, что ты едешь, тебя вместе с Верой ждали, она тебя очень увидеть хотела. Конечно, ты же у нас нечастый столичный гость.

- Как там наш дом, моих мамки с батькой? - спросил Игорь.

- Стоит пока, хотя вперед накренился, - покачал головой Иван, - как ты думаешь за шесть лет он лучше, что ли, стал? Соседка ваша баба Оля смотрит за ним, а если что по крупному, то я помогаю подремонтировать. В прошлом году забор завалился, так я ставил, в позапрошлом крыша текла, починили мы с соседом. Мы же думали, что ты приедешь дом продавать, поэтому и старались, а тебе и дела нет?

- А что были покупатели? - спросил Игорь.

- Не то чтобы было много, но спрашивали люди, - ответил Иван, - сейчас дачников много с севера в нашем районе дома покупают. Спрашивали. Много денег, конечно, не срубил бы ты за свой домик, но все равно хоть какая-то сумма, деньги не лишние.

- Да, я думал поначалу дом продать, да закрутился в Питере, - сказал Игорь, - все руки не доходили домом заняться, а теперь уже ни к чему. Да и не знаю я, ведь дом только формально мой, а официально я его и не оформлял. Завещания никакого не было, а законы теперь такие, что черт ногу сломит. Фиг с ним с домом, бери его себе.

- Ишь, какие мы щедрые, - усмехнулся Иван, - богатые стали, домами раскидываемся!

- Я не поэтому, ты не понял, - обиделся Игорь, - ты за ним смотрел, забор чинил, крышу, баба Оля топила, чтоб не отсырел. Он без вас сгнил бы, так что безо всяких задних мыслей я сказал. Мне сейчас его продавать некогда, а как дальше меня жизнь крутанет никто не знает.

Игорь помолчал и спросил Ивана:

- А могилки отца моего и матери как? Не заросли?

- В нормальном состоянии, - ответил Иван, - у нас же тут не город, всем до всего есть дело. Многие твоих знали, отца уважали, мать любили. Ограду им поставили всем миром, совхоз помог. Я своим красил и твоим покрасил, правда, будущим летом нужно подновить, краска начала облезать. Тут у нас молодежь уезжает, старики остаются, умирают в одиночестве, приходится тем, кто остался для них сыновьями и дочерьми быть. Я, когда ты только уехал в Питер, часто к твоей матери заходил. Потом когда она болела, мы с Верой ходили. Она тебя сильно перед смертью увидеть хотела в последний раз.

- Не успел я тогда, ты же знаешь, - оправдываясь, сказал Игорь.

- Перед богом объяснишься, - ответил Иван.

Иван налил еще, и они, молча и не чокаясь, выпили.

- Сам-то ты как? - спросил Игорь. - Все так же на тракторе работаешь?

- На тракторе, - кивнул Иван, - бригадир звена.

- Это хорошо или плохо? - спросил Игорь.

- Что хорошо? - не понял Иван.

- Ну, то, что ты бригадир звена, а не простой тракторист?

- А-а, ты об этом, - покачал головой Иван, - хорошо, зарплата больше на сто рублей.

- А вообще, сколько ты получаешь, если не секрет? - спросил Игорь.

- Никакого секрета, - простодушно ответил Иван и назвал цифру.

Игорь едва сдержал горькую улыбку. Иван все понял и как-то неосознанно начал оправдываться.

- Немного, конечно, зарабатываю. У нас в совхозе такие зарплаты. Но как видишь, с голоду не умираем, на столе все со своего огорода, скот держим, в магазине только хлеб покупаем. Видишь даже водку не нужно покупать, сами гоним "огненную воду". Да у нас все так живут. "Новых русских" у нас нет, от этого и зависти, и злости ни у кого нет. Человеку много не надо, было бы где голову преклонить, да еда какую бог послал. Еще любовь нужна, без нее никак. У меня все это есть. Я этим богат. И счастлив. А ты счастлив со своим чемоданом баксов?

Игорь вспомнил о содержимом своего чемодана, о том, что за ним идет охота, и ответил:

- Нет, Иван, не счастлив я, да и не был счастлив и деньги вот эти тут не при чем. Просто я долго гонялся за птицей счастья, а нужно было остановиться и приглядеться - может быть, она рядом была. И что бы ты мне не говорил Иван про личное счастье, я тебе скажу, что деньги счастью не помеха. Вот когда ты, например, на море был последний раз?