– Я ей рассказал, что ее подруга родила дочку, и она попросила передать им подарки.

– Пошли, провожу. - Самконг встал и пошел наверх. Гордость не позволила ему попросить Таша показать, что же Рил передала Пиле, но посмотреть краем глаза на подарок она ему не помешает.

Пила как раз закончила кормить Дану и переодевала ее, когда муж постучал в дверь. Удивившись, она открыла, потому что стук означал, что он не один. Увидела Таша, обрадовалась, сходу начала расспрашивать его, но Таш молча полез в карман, достал оттуда маленький сверток и вручил Пиле:

– Это тебе и Дане. Рил просила передать.

Пила радостно вскрикнула, напугав Дану:

– Она возвращается, Таш? - И повисла у него на шее. Таш под неодобрительным взглядом Самконга обнял ее и похлопал по спине.

Его друг демонстративно взял хнычущую дочку на руки и отвернулся с ней к окну.

– Ну, посмотри же, что она прислала!

Пила положила сверток на стол, развернула его и вскрикнула еще громче.

– О, богиня, какое чудо! Милый, ты только посмотри! - И она стала раскладывать на столе украшения. Самконг подошел и, наконец, смог удовлетворить свое любопытство.

– Таш, похоже, твоя женщина все-таки научилась разбираться в драгоценностях.

На что тот ответил:

– Пила, вот эти для тебя, а бриллианты для Даны. И лучше припрячь все это на время, пока все не забудется.

Пила опустила руку, в которой держала серьгу.

– И как же я сразу не догадалась! Ты увезешь ее. Когда, если не секрет? Мне хоть можно будет с ней попрощаться?

– Сегодня, или завтра в крайнем случае. А что до прощания, то с этим можно не торопиться, твой муж согласился нас спрятать на время. Так что мы поживем у вас внизу с неделю, ты не против?

– Конечно, нет, я сейчас же велю все приготовить! Таш, я так рада, и за тебя, и за нее, и за себя! Я так соскучилась по ней! Мне столько нужно ей рассказать! Пусть она ничего не помнит… Она ведь не вспомнила? - Таш покачал головой. - Это ничего, уж я-то постараюсь рассказать ей все про нашу жизнь в Закорючке!

Таш не захотел это обсуждать.

– Нам пора, Пила.

Она опять обняла его.

– Будь осторожен, прошу тебя!

– Буду.

Пила забрала у мужа Дану и спустилась вместе с мужчинами вниз, осмотреть потайные комнаты. Там было вполне прилично, если не считать слоя пыли, который покрывал и пол, и простую мебель, которая там стояла. Из служанок решили привлечь только немую Гару, на нее в этом деле можно было положиться. Она была хоть и немая, но умная, преданная и сообразительная. Пила как-то подобрала ее прямо на улице, куда ее выкинули родственники после смерти матери, и с тех пор Гара на Пилу чуть ли не молилась. Пила тут же позвала ее, показала, как открывается потайная дверь, и велела все вымыть, объяснив, что здесь будут жить их друзья, которым Гара будет прислуживать. Гара все поняла правильно и принялась за дело.

Пока Самконг с Ташем были у Пилы, Франя времени даром не терял. Он выбрал из Бадановых, оставшихся без присмотра прощелыг, двоих, которые по комплекции сошли бы за Таша и Рил. Первому, высокому и широкоплечему, он велел побрить голову и покраситься, а второму - надеть женское платье. Потом он собственноручно надел на второго белый парик, случайно завалявшийся в закромах у их покойного начальника. Набросил на плечи обоим длинные плащи с капюшонами, и немного отошел полюбоваться результатами своего труда. Это было то, что надо. Для тех, кто не знал, они вполне могли бы сойти за тех, кого изображали. Уже предвкушая, какова будет реакция у Таша и Самконга, он повел парней к ним на суд. По пути он объяснил ребятам то, что им предстояло делать. Тем приказы Франи обсуждать было не с руки, они только слушали и кивали.

Таш и Самконг коротали время за разговором и стаканом вина, когда к ним вошел Франя, а следом за ним и те двое. При виде их Таш, не склонный к бурной реакции, удивленно поднял брови, а Самконг разразился смехом и бранью, что свидетельствовало о глубине его потрясения.

– Таш, это просто вылитый ты, только шрама не хватает! Франя, ты гений!

– Ну, а то! - Весьма нескромно согласился довольный признанием его мыслительных способностей Франя. - А шрам наш друг у нищих сам возьмет, - Франя выразительно глянул на парня, изображающего Таша, - не маленький уже. Так? - Тот кивнул. Не ссориться же с Франей из-за такой ерунды.

Ну, что ж, план был готов, исполнители тоже, дело оставалось за малым - забрать Рил. И чем ближе подходило время, тем сильнее нервничал Таш. Он слишком долго этого ждал и теперь просто боялся, что из-за ерунды что-нибудь пойдет не так, и ему придется отложить все до лучших времен. А теперь, когда цель была так близка, сил ждать у него уже не оставалось.

В полдень он отправился сначала в казарму, а потом во дворец, чтобы сопровождать Рил на прогулку. Там царила суета, все слуги бегали, как заведенные. Оказалось, что после обеда ожидается возвращение князя вместе с малой дружиной, и намечается большой праздник по случаю его возвращения. Таш матерился про себя всю дорогу, пока шел к покоям княгини. Рил была еще в утреннем платье, он застал ее в тот момент, когда служанки делали ей замысловатую прическу. Она повернулась к нему, из глаз выплеснулась радость пополам с отчаянием. Он поклонился.

– Ваше высочество! Мне сообщили, что вы желали меня видеть.

Она тут же выпрямилась.

– Да, Инор, я хочу поехать на прогулку. Подожди за дверью, я скоро.

Он еще раз поклонился. Служанки заохали и запротестовали. Рил отмела их возражения царственным движением руки.

– Я так хочу. Князь приедет еще нескоро, я ненадолго. Приготовьте мне зеленую амазонку.

Таш вышел и стал ждать ее под дверью. Следом за ним вышла Тилея. Воровато оглядевшись, она зашептала ему последние новости:

– Будиан с утра приходил. Как будто что-то чует, изверг! Госпожа Ирила его выставила, но он точно что-то заподозрил! Она все утро сама не своя, после его ухода. А тут еще князь возвращается.

– Спасибо, Тилея. Я сегодня сказал Самконгу про твоего сына. Не бойся, за ним присмотрят. Пусть проигрывает сколько угодно, его долги теперь долги Самконга, так что отчитываться за них он будет перед ним! А теперь иди, и виду не подавай. Какое-то время оставайся здесь, чтобы не вызывать подозрений. Если все получится, мы тебя заберем. Все, иди!