- Ничего, ничего, нас на этот случай предупредили.

- Предупредили? Кто же?

Архимед промолчал и оглянулся.

- Я, - произнёс карточный джокер, появляясь из-за декораций. Посовещавшись, мы решили дать вам ещё один шанс. Хотите снова стать нормальным мальчиком и вернуться домой?

Отвернувшись от шута, Петя обиженно молчал.

- Вас понял, - сказал джокер. - Кстати, по поводу последнего очка, вы в курсе из-за чего продули?

На счёт этого, кстати говоря, Петя был не в курсе.

- Ну и? - хмуро сказал он вполоборота.

- Вы, молодой человек, позавидовали. Позавидовали мышонку Пете, которого готовили к полёту. Вам устроили маленькую проверочку, и вы прокололись. Позавидовали, позавидовали, не отпирайтесь. Так позавидовали, что истерика началась: я могу! я хочу!..

Петя покраснел, а поскольку все молчали, хмуро произнёс:

- Ну, и что дальше?

- А дальше, товарищ генералиссимус, как я уже докладывал, у вас есть шанс. Будете правильно отвечать на вопросы - вернётесь домой нормальным мальчиком. Правильный ответ - спускаетесь на следующий уровень, и я задаю новый вопрос. Неправильный - остаетесь здесь навсегда. Девять уровней, девять вопросов.

- Скажите, какой я сейчас - большой или маленький? - задал Петя мучавший его вопрос.

- Вы такой, какой надо. Вы соразмерны окружающим вас персонажам.

- Персонажам?!

- А вы как будто и не заметили? Было бы тут все настоящее...

- Но ведь Архимед не персонаж!

- Бросьте. О нем столько всего насочиняли, что от настоящего ничего не осталось.

Петя поносился на Архимеда: не обиделся ли он от таких слов. Но грек только весело и ободряюще ему подмигнул. "Значит не обиделся", - подумал Петя.

- Тут вообще-то много разного доисторического народа на этом уровне, продолжал шут. - Места много. Сами понимаете, геометрия, площадь поверхности... - и он подмигнул Архимеду.

Петя ещё хотел спросить, что это за рёв младенцев изредка доносится со всех сторон, но не успел. Теперь вопросы задавали ему.

- Итак, внимание. Зачитываю первый вопрос, - повысив голос, объявил джокер и вытащил из колоды игральную нарту с вопросительным знаком на рубашке. - На раздумье одна секунда. Шучу, пока ещё девять. Готов?

Петя собрался.

- Готов!

- Вопрос: ОСВОБОЖДАЕТ НЕЗНАНИЕ ОТ ОТВЕТСТВЕННОСТИ?

- Нет! - уверенно крикнул Петя, не раздумывая.

- Правильно! - в тон ему крикнул шут, а древнегреческий Архимед зааплодировал.

В тот же миг ноги у мальчика потеряли опору, он провалился в темноту и заскользил по гладкому жёлобу. Впереди замаячил свет, и он вылетел...

2

... И он вылетел прямо на пуховую перину широченной кровати.

Утопая коленками, Петя привстал и огляделся. По стенам богато убранной спальной комнаты висели картины бесстыдно обнажённых женщин. Все они были белокожи и хорошо, если не сказать чрезмерно, упитаны. Пахло вином, духами, приторными помадками и несвежим телом. Из-под одеяла выглядывала испуганная голова красавца-мужчины с завитой шевелюрой золотистых волос до плеч, усами и бородкой.

- Здрасьте, - сказал ему Петя.

Мужчина продолжал настороженно смотреть.

- Извините, - сказал Петя, - я не хотел вас беспокоить.

- Ничего, - откликнулся лежавший на кровати неожиданно высоким и даже писклявым голосом. - Меня предупредили.

- А, понятно. Меня Петей зовут. Фамилия - Огоньков.

- Дон Гуан, - пискнул красавец.

- Очень приятно. А с голосом у вас что такое? Чего-нибудь холодного выпили после бани?

- Какая там баня...

Пете показалось, что в глазах у Дон-Жуана блеснула слеза.

Чтобы не молчать, он огляделся по сторонам и заметил:

- Богатая у вас обстановочка. Живопись. Голландская школа?

- Да чтобы провалились они все до самого дна! - внезапно прокричал в сердцах Дон-Жуан. - И тканью завешивал их, и кинжалом резал, и жёг дотла в камине - утром смотришь, хоть бы что, висят бесстыжие!

Петя хотя и не понимал ещё всей глубины катастрофы величайшего из литературных любовников, но сочувственно произнёс:

- Проблема...

- Если бы только эти! Живые проходу не дают, липнут как мухи. А я... что я могу!..

Дон-Жуан упал лицом на подушки и разрыдался. А Петя слез с кровати и на цыпочках вышел. Он начал догадываться о причине столь невыносимых страданий этого купающегося в роскоши и окруженного назойливым женским вниманием красавца.

За богато накрытым столом в гостиной сидел джокер и уплетал завтрак, накрытый, по всей видимости, для хозяина. Шут громко чавкал, то и дело подливал в золотой кубок вина, шумно глотал.

- Вопрос на засыпку! - прокричал он с набитым ртом, едва завидев мальчика. - Восемь секунд! ЧЕГО БОЛЬШЕ В РЕВНОСТИ - ЛЮБВИ ИЛИ САМОЛЮБИЯ?

У Пети в голове завертелось все, что он читал о любви. "Больше любви... нет, нет, больше самолюбия... зависит от чувств..."

- Всё зависит от чувств того, кто ревнует! - прокричал он как можно быстрее, чтобы уложиться в отведенные секунды.

- Правильно! - похвалил джокер и потянулся за новой бутылкой.

А Петя снова полетел вниз, заскользил по желобу и влетел...

3

... И влетел в нарисованную картинку из детской книжки.

Он стоял на дороге, по обе стороны от которой росли одуванчики, каждый из которых был величиною с фонарный столб. За поворотом виднелись уютные двухэтажные домики, в стороне голубела речка и золотился пляж. Всё было до боли знакомо... Несомненно, это была картинка художника Лаптева из книжки "Приключения Незнайки".

Кто-то осторожно подёргал Петю за рукав. Он обернулся и увидел толстенького забавного человечка с огромным упитанным лицом, в курточке со множеством карманов.

- С восьмого уровня? - деловито поинтересовался человечек, кивнув вверх бровями. Он был чрезвычайно серьёзен и чем-то озабочен.

Петя наконец узнал его.

- Пончик! - закричал он вне себя от радости. - Пончик, дорогой ты мой!..

И Петя полез обниматься к герою своей любимой детской книжки.

В ответ на бурные излияния восторженного почитателя Пончик довольно прохладно отстранился. Задыхаясь от восторга, мальчик пожирал его глазами.

- Ладно, ладно, я вижу, что вы хороший коротышка, - озираясь по сторонам, почему-то шёпотом заговорил Пончик. - У вас есть с собой хотя бы немножко соли?