– Каким это танковым батальоном ваша армия исправила положение? спросил Манштейн. - Согласно нашим сведениям, у вас нет такого батальона.

Ничего не поделаешь - Венку пришлось признаваться. Он доложил о том, как все происходило, и добавил:

– У нас не было иного пути, если мы хотели разрешать все те критические ситуации. Если необходимо, я прошу, чтобы мои действия расследовал военный трибунал.

Пораженный услышанным, генерал-фельдмаршал фон Манштейн только покачал головой. Потом на губах его появилась тень улыбки. Он решил придать весь инцидент забвению, но "умыкание танков" в дальнейшем строго запретил. "Мы передали некоторые из наших машин в распоряжение 6 и 23-й танковых дивизий и отныне и впредь применяли только танковые части не более роты, чтобы не привлекать внимания высшего начальства".

Таким образом широкая брешь, прорванная советским наступлением в немецком фронте в тылу 6-й армии, была заделана - настоящий триумф талантливых военных руководителей. В течение недель рубеж протяженностью 200 километров удерживался формированиями из железнодорожников, личного состава служб труда, строительных подразделений организации Тодта и добровольцев из кавказских и украинских казаков. Нужно также добавить, что многие румынские части, отбившиеся от своих армий, поступили под немецкое командование. Под руководством немцев и сверх того с немецким вооружением и снаряжением они прекрасно сражались, а многие по своему личному почину на долгое время оставались служить в немецких войсковых формированиях.

Первое крупное регулярное соединение, появившееся на чирском фронте, прибыло в конце ноября, когда 17-й армейский корпус генерала пехоты Холлидта проложил себе путь в район боевых действий румынской 3-й армии. Все вздохнули с облегчением.

По предложению Венка, командование группы армий вверило под начало генерала Холлидта весь участок Дон-Чир со всеми сражавшимися там формированиями. Они были сформированы в "Оперативную группу Холлидта". Таким образом, пестрая мешанина частей, известная как "Армия Венка", прекратила свое существование. Она с блеском выполнила свою задачу, по сложности едва ли имевшую себе равную в военной истории.

Кроме всего прочего, своими действиями она заложила основу для второго акта боевых действий на Чире - захвата высот на юго-западном берегу реки, необходимых для любой контратаки. Эту задачу удалось выполнить в начале декабря специально переброшенной в этот район 336-й пехотной дивизии и подтянувшейся вслед за ней 11-й танковой дивизии.

Немцы овладели высотами в ходе ожесточенных боев и отбили все советские атаки. В соответствии с планом Манштейна, позиции на Чире имели жизненно важное значение для освобождения запертых в Сталинграде войск. Для этого наступления генерал-фельдмаршал использовал армейскую группу Гота из района Котельникова к востоку от Дона. Чирский фронт обеспечивал фланговое и тыловое прикрытие операции по спасению 6-й армии. Более того, как только позволила бы ситуация, 48-й танковый корпус, находившийся теперь под командованием генерала танковых войск фон Кнобельсдорффа, должен был поддержать Гота атакой в северо-восточном направлении силами 11-й танковой, 336-й пехотной дивизий и полевой дивизии Люфтваффе. Трамплином для этой вспомогательной операции предстояло послужить последнему донскому плацдарму 6-й армии в районе Нижне-Чирской, в том самом месте, где Чир впадает в Дон. Там полковник Адам, адъютант генерала Паулюса, держал ключевую точку силами наскоро собранных сводных частей 6-й армии, ведя поистине героические оборонительные бои.

Итак, делалось все необходимое, все, что было в человеческих силах, чтобы военным талантом и беспримерной храбростью исправить ошибки Гитлера и спасти 6-ю армию. 7. Гот начинает операцию по деблокированию "Зимняя гроза" и "Удар грома" - 19 декабря - Еще только 50 километров - Довод в пользу "Удара грома" - Рокоссовский предлагает почетную капитуляцию.

12 декабря Гот начал атаку. Задача, стоявшая перед его опытными, изобретательными и смелыми танковыми командирами, была трудной, но выполнимой.

Обеспечение правого фланга группы Гота осуществлялось, как и оборона на Чире, самыми необычными методами. Полковник Дёрр, возглавлявший немецкий штаб взаимодействия в румынской 4-й армии, создал тонкую линию прикрытия силами сводных частей и надерганных отовсюду где только можно и нельзя "лоскутов" немецких мобильных формирований, действуя методами, похожими на те, к которым прибегал полковник Венк на севере. Боевые группы под командованием майора Зауванта из частей 14-й танковой дивизии и полковника фон Паннвица из казачьих эскадронов, частей ПВО и сводных формирований восстановили некое подобие порядка в отступавших румынских войсках и немецких тыловых службах, на которые перекинулась паника.

16-я моторизованная пехотная дивизия отступила из Калмыцкой степи на заранее подготовленные позиции. По пути на южном фланге ей также удалось предотвратить попытку русских ударить с востока в тыл группы армий "Кавказ" и отрезать ее.

Резонно было предположить, что уж теперь-то Гитлер направит все имеющиеся в его распоряжении войска на деблокировочный рейд Гота, чтобы тот мог осуществить 100-километровый прорыв по вражеской территории с максимальной отвагой и скоростью. Но Гитлер вновь поскупился. За исключением 23-й танковой дивизии, он не снял с Кавказского фронта ни одного войскового формирования. Единственной в полной мере сильной и эффективной частью, приданной группе Гота, являлась переброшенная на Восточный фронт из Франции 6-я танковая дивизия генерала Рауса, насчитывавшая в своем составе 160 танков. Она прибыла 12 декабря с 136 танками. 23-я танковая дивизия прибыла с 96 танками.

Готу предстояло преодолеть сто километров - сто километров территории, удерживаемой крупными силами противника. Но началось все хорошо. Почти без труда 11-й танковый полк 6-й танковой дивизии, которым командовал полковник фон Гюнерсдорф, в первый же день выбил советские части с позиций и заставил их спасаться бегством на восток. Русские оставили южный берег реки Аксай, а подполковник фон Гейдебрек с частями 23-й танковой дивизии создал плацдарм на противоположном берегу.

Советские войска оказались застигнутыми врасплох. Генерал-полковник Еременко позвонил Сталину и с волнением доложил:

– Есть опасность, что Гот может ударить в тыл нашей Пятьдесят седьмой армии, которая держит юго-западный участок Сталинградского кольца. Если одновременно Паулюс атакует изнутри котла в юго-западном направлении, будет трудно предотвратить его прорыв.

Сталин очень разозлился.

– Вы будете держаться. Мы собираем для вас резервы, - произнес он жестко. - Я посылаю вам Вторую гвардейскую армию - лучшее, что у меня осталось.

Но до прибытия гвардейцев Еременко предстояло выкручиваться самостоятельно. Со своего кольца вокруг Сталинграда он снял 13-й танковый корпус и бросил его наперерез 6-й танковой дивизии Гота. Он рискнул лишить свою группу армий последних резервов и послал против немецкого наступления 235-ю танковую бригаду и 87-ю стрелковую дивизию. Бои за высоты к северу от реки Аксай продолжались в течение пяти дней. К счастью для Гота, 17-я танковая дивизия, на которую в последний момент расщедрился Гитлер, поспела в срок. В результате 19 декабря немцам удалось вытеснить противника с его позиций.

После незабываемого ночного марша, ранним утром 20 декабря танковая группа 6-й танковой дивизии вышла на участок реки Мышкова в районе Васильевки. Но 2-я гвардейская армия Сталина уже находилась там. Несмотря ни на что, частям генерала Рауса удалось создать плацдарм глубиной три километра. Всего от 50 до 55 километров по прямой отделяло острие рейда Гота от передовых постов Сталинградского фронта.

А как тем временем складывалась обстановка в котле? Снабжение 230 000 немецких и союзнических солдат оказалось на поверку болезненным занятием. Скоро выяснилось, что в середине зимы Люфтваффе не в состоянии осуществлять снабжение армии в глубине России по воздуху с временных взлетных полос. Не хватало транспортных самолетов. В качестве таковых задействовались бомбардировщики. Но они не могли нести более полутора тонн грузов. Более того, их снятие с боевых полетов скверно отразилось на всех участках фронта. Вновь обнажилась самая большая проблема кампании: материальные ресурсы Германии не соответствовали потребностям этой войны.