И тут,перебив его,я задал совершенно логичный ворос.Я спросил:

- А почему бы нам не встретиться и не поговорить?

- Нельзя, - отвечал он. - Я сейчас уезжаю.

От этих слов явственно запахло какой-то опасностью.

- Тогда скажите... если можно: зачем в нашем разговоре нужны такие меры предосторожности?

- Скажу.Меня,м-м... разыскивают.Я говорю с вами по радиотелефону.Но я почти уверен,что нас подслушивают.

- Вот как... А кто?

- Я не знаю, - сказал он с какой-то безнадёжностью в голосе. - Всё очень запутано.Может быть,даже свои...

- Чьи это - свои? - завопил я.

В ответ в трубке что-то щёлкнуло,послышался нарастающий шум,перешедший в грохот,как от падающей воды.Напрасно кричал я "Алло! Алло!".Внезапно наступила тишина; связь прервалась.

В задумчивости я долго стоял у окна,глядя в темноту за стеклом.Потом разделся и лёг спать.

* * *

Но утром проснулся рано.Жена,отработав вчера две смены,собиралась ехать с утра на дачу.

- Что поднялся так рано? - удивилась она.

- Не спится, - буркнул я. - Ты вот что... Ты вчера вечером новости по телевизору смотрела?

- Смотрела.

- Там какое-то происшествие показывали...

- В НИИФРИСе? Показывали.

В НИИФРИСе! Ясно.В НИИФРИСе я бывал на конференциях и знал,чем там занимаются.Впрочем,после девяносто первого года там многое изменилось; дирекция жила тем,что разгоняла научные отделы,увольняла сотрудников и сдавала в аренду чёрт знает кому целые этажи.

- Что у них стряслось?

- Что-то взорвалось на первом этаже в лаборатории.Учёный погиб.

- Угу.Фамилию сказали?

- Сказали,да я забыла.Старинная фамилия.

- Лошадиная? - решил пошутить я.

Жена немного подумала.

- Да,с лошадьми как-то связана.

- Гм... Овсов?

- Не выдумывай.Овсов - у Чехова.

Угадывать я,конечно,не собирался,поэтому,повернувшись,отправился выполнять водные процедуры.И когда окончил их,жена,стоявшая уже у двери,вдруг вспомнила:

- Каретников его фамилия.

- Каретников?!

- Ты что,знал такого?

- Немного.

Она ушла.А я остался и мысли мои побежали тут же в разные стороны.

Первой,осветившей путь остальным,была: вот кто поместил историческое объявление в газету! И сидел после этого в кабинете медстатистика,поджидая энтузиастов.Жаль,что не дождался меня... А следом за этой мыслью заспешили другие: значит,ушёл он от федеральной службы безопасности... Где же он работал? В какой конторе? И что в этой конторе могло так сильно грохнуть? При непонятных обстоятельствах,заметьте. Неужели гиперболоид,о котором он толковал в поезде? Вот уж не повезло... Отчего всем хорошим людям так фатально не везёт в жизни? Ладно,это сейчас лишнее.А вот почему кто-то усердно ловит моего доброго знакомого Владислава Евсеевича? С какой целью и,главное,кто? Он сказал: может быть,свои... Но кто для него свои?

И тут в голове моей из тёмных закоулков памяти выплыла лысоватая голова научного консультанта фирмы "Контакт".Вне всякой связи с описываемыми обстоятельствами.Вспомнилась - и всё тут.

Я долго тёр лоб,соображая,почему он пришёл мне на ум,потом взял телефонный справочник и сел к аппарату.Фирма "Контакт" имела офис на улице Октябрьской Революции,229.Наследнички социализма... Я посидел,глядя на телефон,подумал.Потом набрал номер.На том конце провода подняли трубку и сказали женским голосом:

- Хи-хи...

Потом,отнеся трубку подалее,продолжили:

- Не лезь... А то скажу...

Наконец,после негромкого шуршания женский голос произнёс невинно:

- Аллоу?

- С добрым утром! - гаркнул я. - Так.У меня неувязочка...

И я поведал в трубку,что машина с грузом у меня простаивает с ночи,а я не знаю адреса,потому что экспедитор,едрёна мать,со вчерашнего вечера в загуле,а время идёт и работа стоит.Короче,как проехать в ихнюю лабораторию?

- Это... - подрастерялась девушка с телефонной трубкой. - Какой у вас груз?

- Научный,научный, - заверил я,удивляясь собственной наглости. - Я уже полсуток в гараже стою.Мне за аренду платить - не расплатиться... Где ваша лаборатория,едрёна мать? А то на свалке всё оставлю,мне до лампочки.

- Улица Якоби,57, - отвечала девушка. - Но... если там не примут приезжайте сюда.

- Почему не примут? - фальшиво удивился я,однако в ответ услышал короткие гудки.

Впрочем,в ответе я и не нуждался: по указанному адресу был расположен НИИФРИС.А после вчерашнего взрыва там было,вероятно,не до научных грузов.Девица,конечно,права.

Прекрасно,думал я,уложив на рычаг трубку,теперь я уже кое-что знаю.Именно: научная лаборатория "Контакта" находится в НИИФРИСе; в ней работал Каретников; в лаборатории проводились опыты,связанные,возможно,со сверхсветовой скоростью и закончившиеся трагически.Но это не всё!

Там же работает научным консультантом Наумов Анатолий Николаевич. Который совсем недавно жаждал нас консультировать и даже предлагал за это деньги.Странно.Зачем? Неужели Каретников его не устраивал?

Но ещё страннее было то,что по следам Наумова к нам явился его загадочный двойник.Это вообще ни в какие ворота не лезет...

Я было застучал ритмично ногою об пол,чтобы получше сосредоточиться на этой странности,но тут в голову мою пришло воспоминание о ночном телефонном разговоре.Вот ещё проблема...

Проблема заключалась не в трагедии при загадочных обстоятельствах.Проблема была в чём-то другом.Не зря он вспомнил об огне,подаренном людям Прометеем.

В большой науке существует принцип,проверенный веками: ни перед какими исследованиями нельзя останавливаться из нравственных соображений; ибо если истину,какая бы она ни была,не узнаешь ты - её непременно узнает кто-нибудь другой.Сатанинская ситуация.Она приводит к тому,что учёный нередко попадает в опасное пространство между молотом и наковальней: молотом нравственности и наковальней интересов истины.Откуда больней прилетит - неизвестно. Яркий тому пример - атомная бомба.Попробуй из такого пространства выбраться, если интересы истины и морали противоречат друг другу. И никакого очевидного и понятного для всех решения этой проблемы нет.Это одно из фундаментальных противоречий в науке.Впрочем,Галилей верил,что научная истина - божественна и не может быть вредной.Однако теперь,когда благодаря науке и технике экологические проблемы уже держат человечество за горло,вряд ли кто разделяет его мнение.

Владислав Евсеевич призывал меня не заниматься сверхсветовой скоростью: потому что это опасно; и это грозит тем,что мы выпустим из бутылки джинна.Какого джинна? Я не знал.

А если он ошибается?

Тогда нас обязательно обгонят,причём в скором времени.На что же решиться?

Ни на что не решившись,вечером я пошёл на работу с распухшей от разных мыслей головой.

* * *

В подвале вокруг стола сидели трое: Тарас,Павел и Таисия.Лица у всех были вытянуты.

- Ну? - спросил я хмуро. - Что случилось?

Все трое посмотрели на меня и не менее хмуро ответили,что не случилось ровным счётом ничего.Просто Таисия Ивановна рассказывает подробности чрезвычайного происшествия в НИИФРИСе.

Взрыв там произошёл в конце дня в угловом помещении цокольного этажа.Во время какого-то эксперимента взорвалась небольшая ёмкость со сжатым газом.Взорвалась неудачно - осколками убило начальника лаборатории,который работал в тот момент с новым прибором. Все горюют.Жалко начальника и прибор.

- Что говорят по этому поводу местные мудрецы? - поинтересовался я.

- Говорят,что ёмкость была перед тем исправной.Ещё говорят, что взрыв был какой-то необычный: полкорпуса этой ёмкости куда-то пропало.Даже среди осколков не нашли.Так не бывает,говорят.

- Всякое бывает, - не согласился Павел; возражать ему никто не стал.

- Тая,будь добра, - попросил я. - Припомни: называл кто-нибудь из мудрейших тот прибор по имени?

- Какой прибор?

- А с которым перед взрывом работали.

Таисия посмотрела на меня с интересом: зачем мне нужны такие детали?