Вечером, после торжественного собрания, посвященного Первому маю, стали вспоминать родные места. Здесь, на чужой земле, весна казалась совсем другой. Ни шумных весенних паводков, ни тающих снегов. Все чужое.
- Это ж представить только, - вздохнул сибиряк Александр Полетаев, тайга душистая, вся в ландышах. Идешь - не надышешься.
- Нет уж, братцы, - задумчиво улыбнулся Миша Двилянский. - Самая чудесная весна у нас в Подмосковье. Скорее бы домой.
Взял аккордеон и заиграл грустную мелодию. Летчики притихли, заслушались. Но вот он встряхнулся, повел плечами и что-то разудалое, русское подняло всех на ноги. Долго слышались еще веселый смех и топот сапог вокруг Мишиного аккордеона - это плясали и пели ребята.
Поднялся светлый круторогий месяц, затеплились в ночной глубине яркие звезды. Чутко присматривались и прислушивались к небу часовые. Пока все тихо. Враг молчит. Наблюдает.
Первого мая 1945 года шел решительный штурм столицы фашистской Германии. Самые ожесточенные бои развернулись в районе Тиргартена и правительственного квартала. Там располагалась имперская канцелярия, во дворе которой бункер ставки Гитлера. В 12 часов дня с аэродрома Альтено поднялись восемнадцать советских истребителей и взяли курс на Берлин. Под посадочными щитками самолета ведущего группы находилось Красное знамя. В 12 часов 25 минут летчики пролетели на высоте 800 метров над самым центром столицы Германии. Ведущий группы выпустил щитки. Кумачовое полотнище под тяжестью прикрепленных к двум его углам грузиков медленно опускалось над рейхстагом. Советский алый стяг видели офицеры, сержанты и солдаты, завершавшие разгром вражеского гарнизона. Развеваясь в дымном берлинском небе, знамя медленно опускалось в расположение советских войск. Как символ нашей победы.
В состав этой группы истребителей входили два бывших летчика нашего полка - Герои Советского Союза Иван Лавейкин и Павел Песков. Во второй половине дня над дымящим Берлином гвардейцы эскадрильи Попкова Провели воздушный бой с группой "Фокке-Вульф-190". Четыре сбили, остальные врассыпную. Среди четырех упавших фашистских самолетов на краю Берлина рядом с автострадой был сороковой, сбитый Виталием Прпковым. В день своего рождения двадцатитрехлетний Виталий завершил свой боевой счет.
К 15 часам 2 мая остатки берлинского гарнизона сдались в плен. Главный город фашистской Германии пал.
По разрешению командования летчики и техники на двух машинах выехали 4 мая на экскурсию в Берлин. По пути завернули в район, где не так давно шли бои с окруженной группировкой немцев юго-восточнее Берлина. Наши летчики участвовали в них.
Машины углубились в лес. Прошел теплый дождь, мелкий, весенний. Омыл вековые деревья. И наступила гнетущая тишина. Здесь не было ни одной птицы. Но вот деревья внезапно кончились. Ну и зрелище! Весь лес на десятки километров уничтожен. Все выжжено, вырвано с корнем. Всюду торчат смятые стволы изуродованных орудий. Развороченные танки, минометы, пулеметы, автоматы.
- А ну их к бесу, - махнул рукой Виталий Попков, - получили по заслугам.
- "Поднявший меч от меча и погибнет", - вспомнил Сергей Глинкин.
Остальные молчали, потрясенные. Ну зачем нужна была эта война с ее страшными жертвами? О чем думали гитлеровские орды, хлынув через советские границы на наши поля и нивы? Столько загублено человеческих жизней...
Город еще во многих местах горел. Клубы дыма поднимались кверху, насыщали воздух едким запахом гари. Мрачные серые здания с остроконечными крышами разрушены пожарами. Из окон и чердаков уныло свисали белые простыни и тряпки, но кое-где уже колыхались ярко-красные флаги. На улицах груды битого кирпича и щебня, обрывки проводов и изуродованные столбы. Все взрослое население было мобилизовано на расчистку улиц. По узким коридорам, проделанным в завалах, машины с трудом добрались до центра города.
Вот и Бранденбургские ворота. Над куполом дымящегося рейхстага победно раззевалось красное полотнище боевого знамени.
По ступенькам огромной лестницы поднялись вверх. На огромных колоннах и стенах, закопченных от пожара, фамилии героев штурма, овладевших этим бастионом. Взобравшись друг другу на плечи, мы поставили и свои подписи. А рядом написали имена тех, кто не дошел до Берлина: Соколова, Мещерякова, Сытова, Мастеркова... Список был длинным, но дописали его до конца.
Внутри здания кучи разбросанной бумаги. Огромная статуя Вильгельма сброшена с пьедестала. Сфотографировались всей группой на память. Мрачное здание рейхстага и веселые лица летчиков-истребителей. Все закинули головы, жмурятся от солнца, бьющего в глаза.
Последние вылеты.
Все ждали сообщений о конце войны. Эфир был наполнен разноголосой крикливой трескотней комментаторов западных радиостанций, наперебой кричавших о капитуляции Германии. Только из СССР передавали музыку и вели обычные радиопередачи.
А утром 8 мая в полк прибыли командир корпуса с командиром дивизии и, собрав летный состав, дали подробную информацию о положении дел на фронте. Если берлинская группа немцев капитулировала, то другая группа, находящаяся на юге, продолжала оказывать нашим войскам упорное сопротивление. Поэтому командир корпуса поставил истребителям задачу: совместно со штурмовиками произвести несколько вылетов в район боевых действий южной группировки на подступах к Дрездену и штурмовыми операциями помочь наземным войскам сломить сопротивление немцев.
За три вылета на штурмовку ходило более двух десятков истребителей. Одну из групп повел заместитель командира авиационного корпуса Зайцев.
Вот и главная автострада, в узком коридоре которой скопились отборные части фашистов. Заговорили зенитки. Противник неистовствовал. Казалось, по истребителям стреляло все, что могло стрелять - зенитки, ручные пулеметы, даже винтовки.
- По фашистским машинам огонь, - скомандовал Зайцев, и его белолобый Ла-7 первым ринулся в атаку.
Вниз полетели бомбы, заработали пушки. Самолеты пронеслись над вражескими машинами, поливая их свинцовым огнем. Набирая высоту и развернувшись, Зайцев 'повел гвардейцев на второй заход. С нарастающим ревом моторов мчались "лавочкины" навстречу земле. Летчики косили немецкую пехоту, поджигали бронетранспортеры и бензозаправщики.
Новый заход. В этот момент фашистские танкисты и зенитчики услышали по радио общую команду:
- Всем! Всем! Всем! Бейте по ведущему истребителю со звездочками на фюзеляже...
8 мая наши войска полностью овладели Дрезденом - крупнейшим промышленным центром Саксонии.
Водил на штурмовку своих летчиков и командир эскадрильи гвардии капитан Попков. Расстреляв весь боекомплект и успешно выполнив задание, наши летчики без потерь возвращались на аэродром.
Краснозвездные истребители шли на посадку. Смолкли моторы. Кажется, уже ничто не может нарушить тишину прифронтового аэродрома. Прифронтового? Нет. Теперь его можно называть обыкновенным мирным аэродромом.
Победа! У машины командира первой эскадрильи Виталия Попкова собрались летчики. Техники, мотористы и оружейники во главе с Вадимом Чубаровым преподнесли им букеты полевых цветов, собранных на аэродроме. Хозяева чистого весеннего неба, они еще не решались назвать очередной свой вылет последним. Да и сам гвардии капитан, покидая кабину самолета, на фюзеляже которого сорок красных звезд, пока не свыкся с мыслью, что больше не придется ему ловить в перекрестье прицела клейменные свастикой фашистские самолеты.
К концу дня из штаба дивизии сообщили радостную весть: боевую работу прекратить.
Конец войны.
Всю ночь на 9 мая авиаторы не спали. Как только дежурные радисты услышали правительственное сообщение о безоговорочной капитуляции гитлеровской Германии, многие начали салютовать из ракетниц и личного оружия. Это был стихийный салют в честь долгожданной победы.
А утром в напряженной тишине с замиранием сердца все слушали торжественные слова диктора, передавшего обращение Верховного Главнокомандующего к советскому народу.