Глава 2.

Алексей проснулся разом, как от толчка, и сел. Бледный рассвет наполнял комнату, лишая предметы теней. Через форточку сильно сквозило, вздувая парусом шторы. Он нехотя выбрался из постели и босиком прошлепал в прихожую к дребезжащему телефону.

-- Валяев. Слушаю.

-- Леша, выгляни в окно,-- раздался в трубке насмешливый голос Махнева.-- Посмотри, дорогой, что там внизу? Возле подъезда?

-- Карета, надо полагать?

-- Приятно, ей богу, иметь дело с умным человеком. В общем, повязывай галстук и срочно на место происшествия.

В трубке раздались короткие гудки.

Алексей проглотил вчерашний кофе и сошел вниз. Едва хлопнула за ним дверь подъезда, из-за угла вынырнул, кренясь набок, прокурорский "УАЗ" и с визгом осадил у самых ступеней. Алексей отметил про себя, что хотя прокурора Хлыбова давно нет в живых, хлыбовский нахрапистый стиль, даже его манера вождения прочно вошли в обиход работников здешней прокуратуры. Определенно, был в этом человеке некий божественный замысел.

В салоне, кроме водителя, сидел эксперт-криминалист Дьяконов с обиженным на всех и вся видом. Машина рванулась с места и на вираже обоих пассажиров бросило друг на друга.

-- Что случилось, Вадим Абрамыч?

-- Понятия не имею,-- Дьяконов втянул коротко остриженную голову в плечи.-- Говорит, сурприз!

-- Махнев?

-- Все потешается, забавник хренов.

-- Нормальная позиция.

-- Бог с вами, Алексея Иванович. Это психоз. Способ самозащиты слабого человека. Весьма уязвимого. Уверяю вас, долго не протянет, сдаст позицию.

-- Что так?

Дьяконов сокрушенно вздохнул и не ответил.

Машина с асфальта нырнула вправо, в гору. Мелькнула вывеска продовольственного магазина, и они въехали во двор мимо деревянного забора, ограждающего строительную площадку. Из-за кустов с поднятой рукой вышел участковых Суслов. Слегка козырнул.

-- Садись, лейтенант,-- Алексей толкнул переднюю дверцу.-Проинформируешь.

-- Сегодня восемнадцатое? -- начал Суслов.-- Ночью... время можно уточнить, в дежурную часть поступило устное заявление от гражданки Запольских Веры Ильиничны. Заявительница местная, пенсионерка, проживает по улице Красноармейская, дом 3. Это рядом. Из заявления следует, что ее дочь Глухова Татьяна Васильевна в присутствии мужа Глухова Ивана Андреевича обнаружила у себя в квартире отчлененную человеческую голову. Как голова попала в квартиру, гражданка Запольских объяснить не сумела. Сама она ничего не видела, но со слов дочери знает, что ее и мужа Глухова Ивана Андреевича с помощью угроз шантажировали неизвестные лица. Требуют выплатить крупную сумму денег.

-- Сколько?

-- Миллион. Заявление Запольских сделала вопреки воле зятя. Глухов будто бы сказал жене, что отчлененную голову необходимо скрыть. Насколько она знает, опять же со слов дочери, неизвестные лица угрожали им расправой в случае, если они обратятся в милицию.

-- Голова-то чья?

-- Трупа.

Дьяконов фиркнул в своем углу.

-- Это понятно. Личность установлена?

-- Пока нет.

-- К опознанию не предъявляли?

-- Головы тоже нет. Пока.

-- То есть?

-- Гяухов ее закопал.

-- Понятно. Стало быть, он пошел закапывать, а теща вопреки воле зятя отправилась в милицию? С заявлением? -Дьяконов снова фыркнул. Алексей посмотрел на него с укоризной.

-- Глухов сейчас где?

-- Откапывает,-- усмехнулся Суслов.-- Это в районе гаражей СМУ-7. На свалке.

-- Хозяева в квартире есть?

-- Нет. Там наши, Суляев с напарником работают.

-- Пойти взглянуть,-- Алексей выбрался из машины и придержал дверцу.

-- Суляев, говоришь? -- Дьяконов выставил полную ногу, но вылезать не спешил.-- Я тогда на кой нужен там?

Алексей рассмеялся.

-- Ладно, коли так. Но уж на свалку, извини, мы тебя сегодня доставим.

Нога убралась.

-- Остряки долбаны...

Квартира оказалась точной копией той, где проживал Алексей. Значит, дома принадлежали к одной серии. И замки, он сразу обратил внимание, внешне выглядели одинаково. Алексей нашарил в кармане ключ и попытался вставить. Ключ легко входил в замочную скважину, но провернуть его не удалось. Других запоров, кроме цепочки на косаке, не было. Криминалисты подтвердили:

-- Повреждений на замке нет. Дверь открывали ключом.

-- Как насчет лоджии?

-- Лоджия застеклена. На шпингалетах, на стекле, на переплетах толстый слой пыли.

-- Закрыта, что ли?

-- Там вообще свалка. Вернее, склад,-- вмешался Суслов.-Квартира на самом деле принадлежит другому человеку.

-- Выходит, Глуховы -- поднаниматели?

-- Все трое прописаны у тещи, улица Красноармейская, 3.

-- Анатолий Степанович, ключи пусть будут за тобой. Проверь, пожалуйста. В том числе основного квартиросъемщика. Узнай, кто такой Кто из посторонних мог иметь к ключу доступ? Не терялся ли?

-- Проверим.

Обстановка в квартире на миллион явно не тянула. Похоже, Глуховы сидели на чемоданах. Суслов подтвердил догадку: уже два года. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Пол-России, в том числе он, сидят на чемодане. Иногда всю жизнь.

В прихожей, на вешалке, Алексей заметил смотанный поводок с толстым кожаным ошейником, украшенным бляшками. В углу -собачий коврик и миска. Судя по размерам ошейника, собака была крупная. Любопытно, где она находилась в тот момент, когда сюда вошел преступник?

-- Из квартиры что-нибудь пропало?

-- Еще не выяснили.

-- Место работы Глухова?

-- Замдиректора в СПТУ номер 13 по учебно-воспитательною работе.

Алексей сразу вспомнил этого человека. Отставной хрипун в чине то ли майора, то ли капитана -- так, кажется, он определил его для себя. Наверняка, жертва повальной демобилизации. В таком случае сидение на чемоданах и убогость обстановки вполне объяснимы. Но тогда миллион повисает в воздухе.

-- Анатолий Ступанович, ты с нами?

-- Да. Приказано дождаться и проводить.

На уливе почти рассвело. Появились редкие и вялые, как осенние мужи, прохожие. Один из таких, с трехлитровой банкой в авоське, еще полусонный, ковырял в носу и с лицом идиота беззастенчиво пялил глаза на машину. На нем было выцветшее трико, заправленное в пестрые носки, и некогда лакированные штиблеты. Признак мужественности, еще не опавший после утреннего сна, выпирал под тонкой тканью, словно ручка на боковой дверце "УАЗа".

-- А? Каков гусь? -- Дьяконов разглядывал типа с нескрываемым удовольствием.-- Хар-рош! Целая эпоха. Представь, когда он, такой вот, предстанет перед Господом, а? То-то смеху будет.

-- Поехали.

Машина тронулась с места, и "эпоха" с пальцем в носу скрылась за ржавыми кустами акации.

Свалка оказалась за городом, в перелеске, одна из тех стихийных, нижем не узаконенных, которые возникают, как грибы, на окраинах, неподалеку от строящихся объектов. Бытовых отходов здесь было мало. В основном строительный мусор, опил с отходами древесины, кирпичный бой, смятая "мазовская" кабина и прочий разный хлам. "УАЗ" свернул с тракта через широкое поле, изъезженное вдоль и поперек тяжелыми машинами. Весной здесь было что-то посеяно, какая-то кормовая культура. Теперь из-под колес переваливающегося с боку на бок "УАЗа" серыми, грязными клочьями срывалось воронье и носилось в воздухе с многоголосым ором.

-- Анатолий Степанович, съезди за понятыми,-- попросил Алексей, выходя из машины.

К нему подошел старший в опергруппе сержант Скобов, представился. Потом кивнул на Глухова. Тот сидел на опрокинутом ведре ко всем спиной. Курил.

-- Почти час искал. Мне, говорит, она ни к чему. Сами ищите.

-- Обидели дядю? -- осведомился Алексей, оценив позу.

-- Задаю вопрос: где остальное? Ну, туловище? А этот сразу на дыбы. Все, без адвоката не разговариваю. Теперь молчит.

-- Пожалуй, я бы тоже обиделся.

Обогнув кучу деревянных отходов, они подошли к вырытой яме. На дне ее, из земли, перемешанной с опилом, торчали края истертого полиэтиленового пакета. Рядом валилась лопата с укороченным черенком. Обычно такие лопаты возят с собой по бездорожью водители легковых автомашин. По знаку сержанта один из оперативников начал осторожно огребать землю вокруг пакета. Углубившись до середины, взял пакет с двух сторон за края и вытянул наружу. Представшее их глазам зрелище напоминало дурной сон. С большим трудом верилось, что подобное зверство могло быть сотворено человеческими руками.