Этими словами он как бы давал понять, что уверен в своей невиновности и справедливости Кулеша, не способного наказать за здорово живешь своего же брата-зэка, да ещё находящегося в бегах на нелегальном положении.

Снаружи послышался какой-то шорох, и второй телохранитель, войдя в бильярдную, доложил, не стесняясь Тягача, что нашли паренька из "пехоты", ранее отбывавшего наказание в той же колонии, что и Тягач, и освобожденного чуть более года назад.

Кулеш брезгливо махнул рукой:

- Сюда не впускай, пусть заглянет на секунду и скажет, знает его или нет.

Тягач увидел, как в проем высунулось испуганное круглое лицо с узкими, словно выщипанными, бровями и заметившие его глазки удивленно мигнули. Парень тут же отпрянул, точно Тягач мог его обжечь взглядом.

Телохранитель вышел за дверь, через пару минут вернулся и громко доложил:

- Все в порядке. Подтверждает, что это Тягач. Тянул срок в десять лет за убийство бабы на "малине".

- А теперь пусть забудет то, что видел. Если сболтнет кому, то без головы и других частей тела останется. Разъясни ему.

В бильярдной надолго установилась тишина. Кулеш размышлял:

"Конечно, проще всего убрать этого крепыша и зарыть где-нибудь в лесу неподалеку. Но, с другой стороны, своего из блатных парня понапрасну убивать мне, приверженцу воровских законов, не к лицу и можно потерять доверие и авторитет. Да к тому же такой отчаянный и сильный парень мне сейчас нужен. Предстоит важная акция, связанная с "мокрым" делом. И лучше будет использовать его, а не кого-то из своих. К тому же если запахнет жареным, то его ликвиднем, а на него потом всех собак и повесим. Менты будут рады списать на покойника все свои нераскрытые преступления. Так что пусть пока поживет. Сделаю из него козла отпущения, а своих ребят поберегу".

Приняв такое решение, Кулеш медленно повернулся к Тягачу:

- Деньги вернешь прямо сейчас. Но только отпустить тебя на все четыре стороны не могу: отныне ты с нами повязан накрепко. Придется тебе работать на меня. Правда, и сам не будешь внакладе. Хватит тебе пьяных по мелочевке шмонать. Не каждый же день такие, как Филя, под руку подворачиваются. Ну, что скажешь?

Тягач согласно кивнул:

- Можно подумать, что у меня есть выход!

- Вот и ладненько. Кстати, ствол можешь оставить себе - он чистый и в деле не бывал. А эта игрушка Филе ни к чему, раз пить не умеет ни коньяк, ни таблетки. Эй, Левша, поезжай с Тягачом, привези деньги.

И Тягач в полной мере оценил тактичность Кулеша, пославшего с ним лишь одного своего охранника:

"Хотя если говорить честно, то этот тяжеловес явно обладает нокаутирующим ударом и под его левую лучше не попадать. Так что и одного такого сопровождающего хватит для гарантии, что я не сбегу".

В квартиру поднялись вместе. Марии ещё не было дома.

"Что-то она слишком часто стала задерживаться у себя на работе. И это не в первый раз", - с раздражением подумал Тягач, но был рад, что жена не видит малосимпатичное лицо его спутника.

Левша молча наблюдал, как Тягач нарочито медленно выгребает из ящика, вытащенного из-под ванны, пачки зеленых купюр. На всякий случай Тягач демонстративно взял и зажал в руке обещанный Кулешом пистолет, стараясь держаться от здорового охранника на расстоянии, позволявшем уйти нырком хотя бы от первого удара. Однако Левша и не думал нападать. Не обращая внимания на Тягача, он уложил увесистые пачки в спортивную сумку и направился, не прощаясь, к выходу. На его лице ясно читалось снисходительное выражение, словно он хотел сказать: "Если Кулеш решил тебя не трогать, то живи. Пока". Это Тягач понимал и без него. Конечно, можно было, отдав деньги, смотаться из города. Но в Тягаче проснулся охотничий азарт, который был у него, когда он работал по заданию сыщика Круглова в родном городе.

"Здесь, безусловно, опасно: вряд ли Кулеш оставит меня надолго в живых. Но зато мне удалось влезть к нему в дело. А это дорогого стоит! Разнюхаю, что к чему, и сдам всю его шайку милиции. Ну а потом уж смотаюсь. Момент выберу по обстановке". Это принятое, казалось бы, правильное решение не принесло ожидаемого успокоения. Тягач уже знал по прошлому опыту, что, преследуя цель изобличения преступников и работая внутри уголовной группировки, ему придется невольно совершить многое такое, о чем и думать сейчас не хочется. И лишь мысль о том, что это продлится недолго и он вскоре сможет бежать отсюда и осуществить возмездие, вселяла надежду.

IV

Опасная посылка

И в эту ночь Тягач тоже спал плохо, снедаемый постоянной тревогой: "Опять я влип в дурно пахнущую историю, из которой наверняка не вылезти чистым и непорочным. Ну да ладно. "Будем посмотреть", как говорят в Одессе".

На следующий день его "пристегнули" к делу, послав вместе с Левшой собирать дань с владельцев мелких торговых палаток. Работенка была легкая: они подъезжали вдвоем на машине Тягача к торговым рядам и останавливались чуть в отдалении, и, как законопослушные граждане, только в тех местах, где стоянка машин разрешена: неприятности с ГАИ им были не нужны. Через несколько минут к ним в машину садился кто-то из торговцев, уже заранее собравший требуемую сумму, и, кладя полиэтиленовый пакет на заднее сиденье, произносил условную фразу: "Вот я принес долг. Спасибо, что выручили".

Левша после третьего такого захода хмуро пояснил:

- Эта фраза делает нас неуязвимыми на случай прослушивания и звукозаписи. Любой адвокат на суде разобьет обвинение и докажет, что нам всего-навсего вернули деньги, которые мы давали этому коммерсанту в трудную минуту.

"Ловко все организовано. Люди Кулеша лично по палаткам не шастают, чтобы не "светиться". Из машины не выходят. "Капусту" им сами приносят, говоря, что долг возвращают, да ещё благодарят. Работа не пыльная и, главное, не опасная. И зачем я им в таком налаженном деле? Скорее всего, просто пока проверяют".

Но Тягач заблуждался на свой счет. Кулеш совсем даже не собирался проверять этого бежавшего из колонии мужика. Он рассуждал так: "Тут явно нет милицейской ловушки: и побег был серьезный, с риском, и легализовался Тягач самостоятельно, да и к контактам с местной братвой совсем не стремился. Мы сами на него вышли из-за неосторожного захвата суммы, предназначенной для воровского "общака". Нет, с милицией Тягач точно не связан. Да к тому же и сам на предательство пойти не может: грозит ему ещё восемь лет заключения, плюс пара лет за побег. Стало быть, в ментовку ему дорога заказана. А раз деваться ему некуда, значит, на любое дело пойдет, в том числе и на "мокрое". Оно, считай, уже подоспело, и через несколько дней надо будет его использовать на всю железку. Ну а потом подставим мужика под ментовский глаз, но так, чтобы они только его труп взяли. Пусть спишут свои прошлые дела на беглого зэка, а то наш человек в погонах все время ноет, что его ругают за бездеятельность. Вот и подвернется шанс повысить раскрываемость на своей территории. И я одним махом решу две задачи: от своих ребят отведу подозрения, свалив все на одиночку, и человеку из ментовки, прикрывающему меня, успех обеспечу: не сдавать же ему моих "быков".