Чувствуя неладное, он замолкает недоуменно и делает шаг в сторону Энтони,

который застыл в неподвижности.

Эдгар. Мы все очень сочувствуем вам, Робертc, но...

Робертc. Оставьте свое сочувствие при себе, молодой человек. Пусть ваш отец говорит!

Xарнесс (стоит у стола с листом бумаги в руках). Робертc!

Робертc (с жаром). Почему вы молчите?

Xарнесс. Робертc, послушайте!

Робертc (резко оборачиваясь). В чем дело?

Xарнесс (серьезно). Вы опоздали!

Он кивает Тенчу; секретарь делает знак членам правления, и те быстро

подписывают соглашение.

Посмотрите сюда (он протягивает Робсртсу лист бумаги). Требования удовлетворены, за исключением пунктов, которые касаются механиков и нагревальщиков. Достигнуты следующие соглашения: двойная оплата за сверхурочные по субботам, ночные смены по-прежнему. Завтра все выходят на работу. Забастовка окончена.

Робертc (читает соглашение, потом поворачивается к рабочим. Те отступают, только Раус стоит на месте. С убийственным спокойствием). Итак, вы меня предали? Я держался до конца, несмотря на смерть жены. Вы, видно, только этого момента и ждали!

Рабочие заговорили одновременно, перебивая друг друга.

Раус. Это ложь!

Томас. Никаких сил не хватает!

Грин. Если бы ты послушал меня...

Балджин (вполголоса). А ну, заткнись!

Робертc. Нет, вы ждали этого!

Xарнесс (беря экземпляр соглашения, подписанный членами правления, и отдавая свой Тенчу). Ну, хватит! (Рабочим.) А вам, приятели, лучше, пожалуй, идти!

Рабочие медленно, неловко шаркая ногами, уходят.

Уайлдер (нервно). Нам тут, кажется, больше нечего делать. (Идет к двери.) Попробую успеть на шестичасовой! Вы идете, Скэнтлбери?

Скэнтлбери (поднимаясь за Уайлдером). Да-да, подождите меня минутку.

Робертc начинает говорить, и он останавливается.

Робертc (Энтони). Но вы же не подписали соглашение! Они не имеют права договариваться без вас! А вы ни за что не согласитесь на эти условия!

Энтони смотрит на него и молчит.

Ведь не согласитесь, правда же? Ну, ответьте ради бога! (С пылом.) Ведь я на вас рассчитывал!

Харнесс (протягивая Робертсу экземпляр, подписанный членами правления). Члены правления подписали!

Робертc тупо смотрит на подписи, потом швыряет бумагу и закрывает лицо

руками.

Скэнтлбери (прикрывая ладонью рот, Тенчу). Приглядите за председателем, Тенч. Он нездоров, очень нездоров. Даже не завтракал. Если там... э-э... устроят подписку в пользу женщин и детей, запишите меня на... на двадцать фунтов.

С неуклюжей поспешностью он выходит в холл. Уэнклин стоит, устремив задумчивый взгляд на Энтони и Робертса; лицо у него дергается от волнения. Потом тоже уходит. Эдгар сидит на диване, опустив голову. Тенч подсаживается к бюро, пишет. Харнесс стоит у столика, неприязненно следя за Робертсом.

Робертc. Так вы уже не председатель правления! (Разражается полубезумным смехом.) Х-ха-ха! Они предали вас, предали своего председателя! Х-ха-ха! (Внезапно с убийственным спокойствием.) Так мы с вами оба проиграли, мистер Энтони.

Из столовой появляется Энид, подбегает к отцу, наклоняется над ним.

Xарнесс (подходит к Робертсу, берет его за локоть). Стыдитесь, Робертc! Идите домой, успокойтесь...

Робертc (вырывая руку). Домой? (Втягивая голову в плечи, шепотом.) Домой, говорите?

Энид (успокаивающим голосом). Пойдем, папа. Я провожу тебя в твою комнату.

Энтони с усилием встает с места и поворачивается к Робертсу, который смотрит на него. Несколько мгновений они не отводят глаз друг от друга. Энтони приподнимает руку, словно бы приветствуя, но тут же бессильно роняет ее. Враждебность, написанная на лице у Робертса, уступает место недоуменному восхищению. Они наклоняют головы в знак взаимного уважения. Потом Энтони поворачивается и медленно идет к занавешенной двери. Внезапно он покачнулся, но, удержавшись на ногах, с помощью Энид и поспешившего к нему Эдгара выходит из комнаты. Робертc долго смотрит ему вслед, затем выходит в холл.

Тенч (подходя к Харнессу). Уф! Будто камень с плеч. Мистер Харнесс! Какая, однако, мучительная сцена.

Он вытирает платком лоб. Харнесс, побледневший и решительный, с мрачной

полуусмешкой смотрит на смятенного Тенча.

Как все это грубо и жестоко! Что он хотел этим сказать: "Мы проиграли оба". Да, у него умерла жена, но кто ему дал право так разговаривать с председателем?

Харнесс. Умерла женщина. Сломлены два сильных человека! Таковы потери.

Входит Андервуд.

Тенч (широко раскрыв глаза, будто в озарении - Харнессу). Сэр, а ведь эти условия... они те же самые, что мы... вы и я... предложили обеим сторонам перед тем, как начаться схватке. Все это... вся эта... и ради чего?

Харнесс (с горечью). Вот это-то и смешно.

Андервуд задумчиво качает головой.

Занавес

1909 г.