Очень скоро я убедился, что в словах Марии Андреевны не было ни капли преувеличения. Листаем семейный фотоальбом Орловых. Вот трое молодых людей.

- Это ядро одной из первых групп следопытов, - поясняет Мария Андреевна. Учитель Федор, сборщик металлолома Яков и мой Николай. Из троих друзей он один остался в живых. Яков и Федор погибли на минах.

Еще одна давнишняя фотография, на ней младший брат Николая. Он тоже погиб. Николай Иванович рассказывает подробности гибели Валерия...

Вот почему Мария Андреевна с большой тревогой ждет мужа из очередного похода в "долину смерти".

И не только мужа. Когда подрос сын, - в память о погибаем дяде названный Валерием, - он тоже пошел по стопам отца, тоже стал одержимым следопытом.

И каждый год, лишь снег сойдет,

Опять страда, опять в поход.

Идем туда, где мы нужны,

Куда нас властно долг зовет.

Николай Орлов

Скорбные и волнующие находки

Гибель брата и друга-следопыта не испугала Николая. Походы в "долину смерти" и дальше, в глубь бывшей "Любанской бутыли", продолжались. Они продолжаются и поныне. Правда, цели этих походов уже иные.

Закончился массовый сбор металлолома на полях сражений. Но дел у следопытов не убавилось. Наоборот, сбор металлолома для многих из них явился подготовительной школой к главному - захоронению останков павших героев, установлению их личности, поискам родственников, воссозданию картины ратных подвигов воинов 2-й ударной армии.

На счету поисковой группы Николая Ивановича имеются, в частности, такие находки.

Обнаружены останки старшего сержанта Василия Шутая из станицы Новодеревянковская Краснодарского края. Фамилию и адрес павшего воина донесли до нас надписи, выцарапанные на проржавевшем портсигаре.

Найден врезавшийся в болото само Як-3 с останками чика в кабине. Из сохранившихся документов и писем выяснилось, что чик, Михаил Новиков, служил в 92-м истребительном авиаполку.

В разрушенном блиндаже найдена шпала. Вогнанные в нее гильзы образуют надпись: "Мы победим!" Этот экспонат занимает почетное место в Новгородском историческом музее. О находке передавалось из Москвы по "Маяку". И вот нашелся автор этого лозунга в уникальном художественном оформлении - бывший гусевский кавалерист Веселов.

В 1963 году Николай Иванович обнаружил останки лейтенанта медслужбы Евсея Марона. Листок из медальона свидетельствовал, что семья погибшего проживает в городе Хвалынске Саратовской области. Но оказалось, что Мароны жили там лишь временно, в эвакуации, а затем куда-то уехали. Начались длительные, кропотливые поиски. Они увенчались успехом. Установлено, что в Ленинграде проживает вдова Евсея Марона - Роза Александровна и сын Аркадий, физик, доктор наук, а в Бобруйске учительствует второй сын - Владимир.

И этот перечень можно было бы продолжить.

Главный следопыт новгородской земли получает сотни писем из всех уголков страны - от ветеранов 2-й ударной, от родственников и однополчан, павших в бою, от своих коллег-следопытов. Эта переписка тоже занимает у него уйму времени.

Николай Иванович бывает в приволховских лесах и болотах не только в качестве следопыта - ему приходится совершать походы и в роли проводника, гида.

В Новгород приезжают ветераны Волховского фронта, желающие побывать в тех местах, где довелось воевать много назад; приезжают журналисты и писатели, военные историки и военачальники - собирают материалы для повестей и романов, научных статей и мемуаров; приезжают экскурсанты, туристы из других городов, которые хотят повидать не только новгородскую старину, но и места недавних сражений.

Николай Иванович до мельчайших подробностей изучил боевые действия войск Волховского фронта, и особенно 2-й ударной на территории Новгородской области. Он может не только рассказать, как это происходило, но и показать на местности - где это было.

Из Спасской Полисти в Новгород Николай Иванович вместе с семьей переехал в 1968 году и стал работать художником-оформителем в Новгородском производственном объединении "Азот". Здесь сразу же создал из рабочей молодежи группу следопытов - "Сокол". Соколята работают столь же увлеченно, как и их наставник.

Казалось бы, Николай Иванович настолько занят своей основной работой на заводе и следопытскими делами, что ему и передохнуть некогда. Но, к своему удивлению, я узнал, что он вдобавок рисует и пишет стихи. Свои картины и поэтические произведения посвящает героям и героическим делам 2-й ударной армии. Одну- из своих наиболее удавшихся картин - "Бой под Мясным Бором" Николай Иванович подарил подберезской школе-интернату.

Во время моих встреч с новгородскими журналистами, музейными работниками кое-кто называл увлечение Орлова расхожим словом "хобби". Мне показалось, что такая снисходительная оценка благородной и самоотверженной деятельности Николая Ивановича несправедлива. Нет, это не хобби, а подвиг, который продолжается десятиия!

Нам не жить, как рабам!

Мы родились в России:

В этом наша судьба,

Непокорность и сила!

Всеволод Багрицкий

Из письма матери с Волховского фронта

Прости меня, твоего рядового,

Самую малую часть твою.

Прости меня за то, что я не умер

Смертью солдата в жарком бою.

Кто посмеет сказать, что я тебя предал?

Кто хоть в чем-нибудь бросит упрек?

Волхов - свидетель: я не струсил,

Пылинку жизни моей не берег.

Муса Джалиль

Моабитская тетрадь

Поисковые марафоны

Иногда загадка разрешается быстро и просто: фамилию воина, адрес его семьи следопыты обнаруживают в медальоне или на страницах записной книжки, в партийном или комсомольском бие, устанавливают по надписи, выгравированной на портсигаре или солдатском котелке. Но бывало и так, что данные оказывались неполными, отрывочными. На поиски уходили годы, а то и десятиия. Расскажу о двух таких поисковых марафонах.

В годы войны во фронтовых и армейских газетах имелись штатные должности поэта-писателя и художника. В начале 1942 года в газете 2-й ударной "Отвага" поэтом-писателем был юный Всеволод Багрицкий, сын автора знаменитой поэмы "Дума про Опанаса", а художником - Евгений Вучетич, ставший впоследствии известным всему миру скульптором.

26 февраля Всеволод погиб от осколка авиабомбы, выполняя очередное задание редакции. Это случилось возле деревни Дубовик Любанского района. Тело поэта привезли на крестьянских санях в редакцию, которая в то время находилась возле Новой Керести. Всеволода похоронили со всеми надлежащими воинскими почестями. Надгробную надпись выполнил Вучетич. Поэт погиб в возрасте неполных 20 , он пробыл на фронте всего 34 дня.

На похоронах товарищи Всеволода вспомнили пророческое стихотворение, которое юный поэт написал еще 15-ним подростком:

Он упал в начале боя.

(Показались облака...

Солнце темное лесное

Опускалось на врага.)

Он упал, его подняли,

Понесли лесной тропой...

Птицы песней провожали,

Клены никли головой.

Так вот Николай Иванович Орлов вскоре после войны задался целью найти могилу Всеволода. Он установил контакты с некоторыми однополчанами поэта по "Отваге", разыскал нескольких фронтовиков - кавалеристов, артиллеристов, танкистов, которые в сорок втором видели свежую могилу Багрицкого. Очевидцы присылали Николаю Ивановичу подробные описания, схемы. По этим схемам он искал сам, ему помогали соколята. Искать могилу Всеволода Багрицкого приезжали ребята ленинградского литературного клуба "Алые паруса", руководимые учительницей Идой Ильиничной Славиной. Но волховские леса по-прежнему упорно скрывали свою тайну.

В чем причина неудач?

Во-первых, тех товарищей, которые хотели помочь Николаю Ивановичу, часто подводила память. Во-вторых, по прошествии и десятиий местность сильно изменилась. Многие старые ориентиры исчезли, на месте деревень и хуторов остались заросшие бурьяном пепелища, вымахали ввысь новые деревья, повырастали новые рощи. Некоторые свидетельства очевидцев не только не помогали следопытам, но, наоборот, уводили их на ложный путь. Это особенно относится к надгробной надписи. Как она выглядит и к чему прикреплена - были разные версии.