Укреплять единоначалие - это сложное и тонкое дело. Представьте себе: на одном корабле служат командир, политработник, секретарь партийной организации, коммунисты. Что же должен делать каждый из них для укрепления единоначалия? Это приходилось растолковывать при встрече с командирами и политработниками частей и подразделений. Если ты командир - дорожи своим авторитетом, служи примером выполнения служебного долга, будь требовательным и заботливым начальником, добивайся беспрекословного выполнения подчиненными приказов, поддерживай твердый уставной порядок, опирайся в своей работе на коммунистов и комсомольцев, активно участвуй в общественных делах. Если ты политработник, секретарь партийной организации - помогай командиру во всех его делах и начинаниях, поднимай уровень партийно-политической работы, борись за личную примерность коммунистов и комсомольцев в учебе и службе, мобилизуй личный состав, на беспрекословное выполнение приказов и распоряжений командира.

Посещая корабли, части, я всегда интересовался взаимоотношениями командиров и заместителей по политчасти. Редко, но все же встречались случаи, когда некоторые из них не могли найти общего языка. А когда между двумя руководителями раздор, от этого страдает дело.

Однажды прилетел в базу на Севере и, ознакомившись с состоянием дел, узнал о непорядках на одном из кораблей. Вызываю командира и заместителя командира по политчасти (сейчас они крупные руководители, и называть их фамилии не стоит). Сначала пришел и доложил командир, а потом - заместитель командира по политчасти. Мне это показалось странным, спрашиваю командира: - Что это вы прибыли порознь?

Командир замялся и ответа на этот вопрос так и не дал. Выяснилось, что командир и заместитель имеют разное мнение по многим вопросам организации учебы и службы и, естественно, тянут воз в разные стороны. Даю понять, что для пользы службы придется ходатайствовать о назначении их на разные корабли. Оба сразу изменились в лице. А когда закончилась беседа, и тот и другой изъявили желание поговорить со мной с глазу на глаз по личному вопросу. Они просили об одном - оставить их на корабле - и заверили, что постараются работать дружно. Свое слово они сдержали.

В то время среди отдельных командиров еще бытовало превратное представление о критике. А отношение к критике - это, как известно, показатель зрелости наших кадров. Встречались офицеры, которые говорили: какое же это единоначалие, если меня имеют право критиковать на партсобрании? Более того, кое-кто встречал критику в штыки.

В начале 1960 года к нам поступил сигнал о непартийном поведении В. А. Богденко, начальника Высшего военно-морского училища имени М. В. Фрунзе. Противопоставив себя политоргану, он создал в училище ненормальную обстановку, преследовал коммунистов за критику. Получив этот сигнал, я сначала не поверил: неужели такое может быть после октябрьского Пленума ЦК КПСС?! Неужели солидный руководитель не чувствует пульса жизни?! Но это, как подтвердила проверка, было именно так.

Главное политическое управление дало указание привлечь товарища Богденко к партийной ответственности. Рассмотрев персональное дело В. А. Богденко, партийная комиссия наложила на него строгое взыскание.

.Почему же Богденко повел себя так? Ведь он не молодой член партии, с большим стажем службы на флоте. Дело в том, что с годами он уверовал в свою непогрешимость, стал пренебрежительно относиться к партийной критике. Будучи человеком крутым, он не терпел каких-либо возражений, не хотел считаться с мнением других.

Разумеется, ошибка В. А. Богденко не умаляла его прошлых заслуг. Он много сделал для укрепления флота, а в годы Великой Отечественной войны проявил себя с самой лучшей стороны. Но зажим критики, преследование людей за критику - непозволительная вещь. Этот факт настораживал. Выходит, кое-кто из командиров и начальников не уяснил сущности единоначалия, не осознал всей ответственности за порученное дело, не понял, что служебный авторитет определяется не только должностью и властью, которой облечен тот или иной руководитель, а прежде всего высокими человеческими и партийными качествами, собственным трудом, партийной принципиальностью и деловитостью. В связи с этим мне пришлось по рекомендации Главного политуправления выступить на страницах журнала "Морской сборник" со статьей об укрепление единоначалия. А неприятная история с Богденко явилась предметом выступления газеты "Советский флот".

Военные советы, командиры, политорганы, партийные организации, руководствуясь указаниями партии, продолжали вести работу по воспитанию офицеров, по укреплению единоначалия. На прошедших в начале 1960 года флотских партийных конференциях отмечалась зрелость флотских кадров. В числе лучших были названы опытные командиры - организаторы и воспитатели личного состава; Д. К. Ярошевич, А. Е. Орел, Г. А. Бондаренко, Б. Е. Ямковой, Л. В. Мизин, Г. Г. Олейник, Г. С. Абашвили, Д. Л. Кутай, И. М. Кузнецов, В. X. Саакян и другие. Знакомство с этими замечательными людьми и их последующая большая служба свидетельствовали о том, что наш флот богат талантливыми командирами. В их отборе и становлении большая роль принадлежала политорганам.

В январе 1960 года четвертая сессия Верховного Совета СССР приняла решение об одностороннем сокращении Советских Вооруженных Сил на 1 миллион 200 тысяч человек. Решение сессии вызвало оживленные суждения, особенно о характере будущей войны, если ее развяжут империалисты, о роли в ней различных видов Вооруженных Сил. Подчеркивалось, что ведущая роль будет принадлежать ракетам, особенно Ракетным войскам стратегического назначения. Эти войска расценивались как главный вид Вооруженных Сил.

На флотах состоялись собрания актива офицерского состава, обсудившие итоги четвертой сессии Верховного Совета СССР. Одобряя решение сессии, участники собраний понимали, что сокращение флота не должно нанести ущерба его боеспособности. Они выражали решимость повышать боевую готовность кораблей и частей, крепить обороноспособность страны. Вместе с тем высказывалась и озабоченность судьбой надводных кораблей. Для флотских кадров, прошедших войну, с понятием "корабль" было связано героическое прошлое, честь, достоинство моряка.

Мне было поручено присутствовать на собрании актива офицерского состава Черноморского флота. Докладчиком должен был выступить командующий флотом адмирал В. А. Касатонов. Как депутат Верховного Совета СССР, он присутствовал на сессии и выступал там от имени моряков. Ему было что сказать и на собрании офицеров. С Владимиром Афанасьевичем мы встретились как давние друзья. Вместе служили на Тихом океане, наши сыновья - моряки тоже дружат между собой. И я поговорил с ним перед собранием по душам.

- Скажу откровенно - одно дело сокращать пехоту, танки, самолеты и совсем другое - флот, - сказал мне Касатонов. - Сейчас кое-кто смакует, как будет разрезан на металлолом крейсер. Но не все, наверное, знают, сколько лет строят крейсер, сколько уходит на это народных денег. Обстановка может измениться, а эти корабли быстро не вернешь.

Перед собранием мне удалось поговорить со многими командирами и политработниками. Моряки правильно понимали решение партии и правительства по одностороннему сокращению Вооруженных Сил. И все же судьба надводных кораблей тревожила всех, и на душе у нас было горько...

- Конечно, нас агитировать не следует. Мы правильно понимаем принятое решение. Только с кораблем расставаться жаль, - сказал в беседе со мной командир соединения надводных кораблей капитан 1 ранга Е. В. Михайлин. Вот говорят, что большие надводные корабли отжили свой век, - продолжил он свою мысль. - Над этим надо подумать. Они могут еще пригодиться. Страна у нас морская, и противник может быть у нас морской.

Собрание проходило активно. Я смотрел из президиума в зал, заполненный адмиралами, офицерами, и видел много знакомых. Большинство из них были участниками войны. Выступавшие заявляли, что если им выпадет доля быть уволенными в запас, то они пойдут в народное хозяйство и будут трудиться, как подобает советским патриотам.