Дальше же сказано, и этим заканчивается Тайное Откровение: «Я, Иисус, послал Ангела Моего засвидетельствовать вам сие в церквах. Я есмь корень и потомок Давида, звезда светлая и утренняя. И Дух и невеста говорят: прииди! И слышавший да скажет: прииди! Жаждущий пусть приходит... И Я также свидетельствую всякому слышащему слова пророчества книги сей: если кто приложит что к ним, на того наложит Бог язвы, о которых написано в книге сей; и если кто отнимет что от слов книги пророчества сего, у того отнимет Бог участие в книге жизни и в святом граде и в том, что написано в книге сей. Свидетельствующий сие говорит: ей, гряду скоро! Аминь. Ей, гряди, Господи Иисусе! Благодать Господа нашего Иисуса Христа со всеми вами. Аминь» (Откр 22.16-21). О некоторых из этих высказываний еще пойдет речь ниже. Здесь же нам нужно заняться только одним: новым и последним образом Господа, открывающимся в имени «Иисус». Это диво! Просияли великие видения: образ Ходящего среди золотых светильников, Агнец, Младенец на руках звездной жены, Победитель, и Судия и Вершитель – образы вечного величия и божественной тайны. Но все это включается в простую человечность и интимную близость имени «Иисус». Он – Тот, Который некогда был на земле, за Которым следовал тайновидец, и на груди Которого он возлежал. Этот Иисус и есть все, о чем здесь говорилось. Этим именем заканчиваются Апокалипсис и Священное Писание.
11. Обетование
Послания, которые Ходящий среди светильников направляет общинам – в первую очередь семи малоазиатским, но также и Церкви, распространившейся по всей земле – содержат познание, суждение, похвалу и угрозу. Затем, в конце, каждый раз стоят слова обетования. В послании к епископу Ефесскому сказано: «Имеющий ухо, да слышит, что Дух говорит церквам: побеждающему дам вкушать от древа жизни, которое посреди рая Божия» (Откр 2.7). К епископу Смирнскому: «Будь верен до смерти, и дам тебе венец жизни. Имеющий ухо, да слышит, что Дух говорит церквам: „Побеждающий не потерпит вреда от второй смерти“ (Откр 2.10-11). Епископу Пергамскому: «Имеющий ухо да слышит, что Дух говорит церквам: побеждающему дам вкушать сокровенную манну, и дам ему белый камень и на камне написанное новое имя, которого никто не знает, кроме того, кто получает» (Откр 2.17). Епископу Фиатирскому: «Кто побеждает и соблюдает дела Мои до конца, тому дам власть над язычниками, и будет пасти их жезлом железным; как сосуды глиняные, они сокрушатся, как и Я получил власть от Отца Моего. И пям ему чкечтту утпеннюю. Имеющий ухо да слышит, что Дух говорит церквам» (Откр 2.26-29). Епископу Сардийскому: «Побеждающий облечется в белые одежды; и не изглажу имени его из книги жизни, и исповедаю имя его пред Отцем Моим и пред Ангелами Его. Имеющий ухо да слышит, что Дух говорит церквам» (Откр 3.5-6). Епископу Филадельфийскому: «Побеждающего сделаю столпом в Храме Бога Моего, и он уже не выйдет вон; и напишу на нем имя Бога Моего и имя Града Бога Моего, нового Иерусалима, нисходящего с неба от Бога Моего, и имя Мое новое. Имеющий ухо да слышит, что Дух говорит церквам» (Откр 3.12-13). Епископу Лаодикийскому: «Се, стою у двери и стучу. Если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, и он со Мною. Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моем, как и Я победил, и сел с Отцем Моим на престоле Его. Имеющий ухо да слышит, что Дух говорит церквам» (Откр 3.20-22).
В этих словах сосредоточено множество образов, которые говорят сами за себя. Они обращаются к душе человека, жаждущей жизни, ее ценностей и счастья. Но затем выясняется, что все они относятся к будущему исполнению, к тому бытию, которое Иисус называет вечной жизнью, сокровищем на небесах, драгоценной жемчужиной, то есть к общению с Богом.
Дерево воплощает в себе жизненную силу, побеждающую смерть и обетованную первому человеку при условии, что он выдержит испытание. Венец символизирует восторг через веру. Сокровенная манна – это блаженное самораскрытие Бога человеку. Белый камень с именем означает, что человек призывается Богом; он становится личностью, когда Бог обращается к нему с любовью. Власть над язычниками означает господство, которое будет дано тем, кто сохранил верность вопреки натиску врагов Божиих. Утренняя звезда, святое начало дня – это звездное великолепие в завершении. Белая одежда предназначена для вечного празднества. Именем, записанным в книге жизни и возглашаемым Отцом и Ангелами Его, скрепляется небесное избранничество. Превращение в столп в храме Бога Христова означает, что выдержавший испытание будет введен в вечное здание Божие, будет поддерживать его вместе с другими и никогда больше не будет исторгнут из святого образа. Имя Божие, написанное на столпе, это Сам Бог, и Его святое имя дарует избранному его собственную суть. Сидение же на престоле выражает участие в возвышении Христа. Таким образом, это – обетования вечного божественного смысла.
Тема обетования проходит через весь Апокалипсис. Притесняемым и борющимся все время говорится: держитесь! оставайтесь верны! будьте тверды! Вам будет даровано исполнение, которое превзойдет все ожидания!
Также через весь Апокалипсис проходит тема изобилия.
Уже в самом начале мы слышим о семи внушительных золотых светильниках, среди которых ходит Подобный Сыну Человеческому. Он опоясан золотым поясом, на двадцати четырех старцах – золотые венцы, в руках у них гусли, а позже – кадильницы из того же благородного металла. Ангелам даются золотые трубы и такие же чаши, из которых они должны излить на землю гнев Божий. Особый, священный характер придается драгоценностям благодаря сочетанию белой одежды с золотыми украшениями. Из истории мы знаем, что в древности любили сочетать слоновую кость с золотом, чтобы придавать изображениям богов возвышенность и торжественность. Неземным величием должна была быть отмечена статуя Зевса, выполненная в этом стиле. Этот цвет появляется и здесь: с одной стороны, белые одежды, с другой – золотые пояса, венцы и окружающие предметы.
Из этого изобилия выделяются видения, отличающиеся особым великолепием, например, видение Восседающего на престоле в четвертой главе. «И тотчас я был в Духе: и вот, престол стоял на небе, и на престоле был Сидящий. И сей Сидящий видом был подобен камню яспису и сардису; и радуга вокруг престола, видом подобная смарагду. И вокруг престола двадцать четыре старца, которые облечены были в белые одежды и имели на головах своих золотые венцы. И от престола исходили громы и молнии, и гласы и семь светильников огненных горели перед престолом, которые суть семь духов Божиих» (Откр 4.2-5). Все тонет в блеске драгоценных камней, скрывающем лик, а вокруг престола такое великолепие, для описания которого нужна целая цепь образов. Картина небесного града в двадцать четвертой главе – это настоящий каскад драгоценностей. Град построен из золота, и это золото подобно чистому стеклу. Улицы в нем из прозрачного золота. Каждые из двенадцати ворот состоят из одной-единственной жемчужины, а стены сложены из драгоценных камней двенадцати видов, – великолепие, на которое уж невозможно смотреть, его можно только ощущать. Когда откладываешь Апокалипсис, перед глазами все продолжает сверкать, а чувства не сразу расстаются с ощущением грандиозности, о которых мы только что говорили: сияние золота и драгоценностей служит залогом их грядущего исполнения.
С двумя предыдущими темами связана еще одна: тема апокалиптических масс. Это словосочетание не означает однако аморфного скопления отдельных существ, беззащитности и хаоса; правильнее было бы говорить о воинстве, хоре, собирательном образе могучей жизни, перекрывающем существование отдельного человека.
Так, в пятой главе мы слышим об Агнце, вокруг престола Которого собираются Ангелы – «тьмы тем и тысячи тысяч» (Откр 5.11). Это означает неисчислимое множество, так как это наибольшие числа, которыми обычно оперировало мышление древних, стремившееся не столько наращивать цифры, сколько выразить саму идею множественности. Затем к ангелам присоединяется «всякое создание, находящееся на небе и на земле, и под землею, и на море, и все, что в них» (Откр 5.18), и из уст их возносится бесконечная хвала... В седьмой главе говорится о «ста сорока четырех тысячах запечатленных» из всех двенадцати колен святого народа (Откр 7.4). Двенадцать – это число всеобъемлющести; здесь оно взято двенадцать раз и выражено в тысячах. Таким образом, согласно античному восприятию, это всеобъемлющая совокупность, и она возрастает, когда затем появляется множество, «которого никто не мог перечесть, из всех племен и колен, и народов и языков», стоящее «перед престолом и пред Агнцем в белых одеждах и с пальмовыми ветвями в руках своих (Откр 7.9). Нам нужно внутренне почувствовать этот образ: воинства в белых одеждах с необозримым колыханьем пальмовых ветвей в руках. Хвалебное пение разносится и из их уст... Затем вновь следует видение Агнца, стоящего на горе Сионе. С Ним – сто сорок четыре тысячи, повсюду следующие за Ним. Они поют «как бы новую песнь», песнь, подымающуюся из обновленной жизни, из обновленных сердец (Откр 14.3). Девятнадцатая глава повествует о «многочисленном народе», и его хвала звучит «как бы шум вод многих, как бы голос громов сильных» (Откр 19.1, 6). После этого небо раскрывается и появляется Всадник на белом коне, за Ним следуют небесные воинства, тоже на белых конях и облеченные в белые одежды.