Машина, несмотря на мороз, заводится чуть ли не с полуоборотта. Рвануть бы сейчас с места в карьер…Но — нельзя. Технику надо любить. Вначале как следует прогреть мотор, и только потом, медленно и осторожно, учитывая гололед…

Глава 5

Когда я, запыхавшись, влетаю в кабинет Воробьева, он способен лишь повторить то, что я уже слышал по телефону. За маленьким столиком у окна сидит Грибников и, оторвавшись от дисплея, жадно ловит каждое слово. Позвать Славу к себе в кабинет? Нет. Пусть Артурчик убедится, что от него, уважаемого инспектора конкурирующей фирмы, у нас секретов нет.

— Бухать в колокола рано, — успокаиваю я Воробьева. — То, что это вирус, еще не доказано. Вводи карантин. Подождем, пока вступит в полную силу, а там уже решим, блокировать сети или обождать.

— Да, но по инструкции… — мнется мой верный заместитель, словно необученная лошадь перед глубоким рвом.

— Беру ответственность на себя.

— Тебе виднее. Наше дело маленькое: прикажут копать — копаем, прикажут не копать — не копаем, — облегченно хамит Слава. Ну что же, я его прекрасно понимаю. Мне тоже нравится, когда кто-то принимает ответственность на себя. Но последнее время таких людей становится все меньше и меньше. Вот и заместитель мой не жаждет. Разве что Черенков…

Вернувшись в свой кабинет, я первым делом связываюсь с Гришей.

— У тебя что-нибудь прояснилось?

— С «Деткой» — почти ничего. С вирусом в сетях — еще меньше. Прямо пропорционально затраченному времени.

И в самом деле, прошло всего ничего с тех пор, как Слава его озадачил. Что-то я заерзал раньше времени. Видно, детренированность сказывается. Давно уже в сетях ничего подобного не происходило. Охотников-то своих я гонял, жиреть им не давал. А вот сам, кажется, форму потерял.

— Все равно, заскочи на пару минут, расскажи, что там за тарарам произошел.

Не все спокойно в датском королевстве. В безукоризненно работающий хронометр кто-то исхитрился запустить несколько песчинок. Две-три крохотных шестеренки заклинило. И моя задача — не допустить остановки всего сложнейшего тикающего-такающего-жужжащего-свиристящего механизма, неизмеримо, впрочем, более сложного, чем любой другой, созданный когда-либо человеческими руками.

Парррам, парррам, парррам…

Наконец, в двери показывается широкая черная борода, а следом и сам Гриша Черенков. Последние годы его борода и лысина эволюционировали в одном и том же направлении и сейчас уже близки к своим пределам, лысина естественному, борода — разумному.

— По симптомам проявления вирус весьма примитивен, — начинает Гриша прямо с порога. — Но морфология его, тем не менее, может оказаться достаточно сложной — просто потому, что простейшие преодолеть иммунную систему гиперсетей не в состоянии.

— Опиши симптомы, — прошу я, гостеприимно указывая на кресло с правой стороны. Гриша усаживается, закидывает ногу на ногу и продолжает своим надтреснутым тенорком:

— Вирус, прервав выполнение текущего задания, вдруг начинает нести какую-то чушь. Типа: «На полу лежит человек. Как его зовут? Не помню. Почему он лежит? Не знаю. Я — человек? Да. Кажется», и так далее, и все в таком духе.

— Бред шизофреника.

— Или цитаты из какого-то современного романа. Развлекается кто-то.

Действительно: симптомы примитивные. Древние простейшие — и те проявляли себя оригинальнее. То вдруг буквы на дисплее начинали одна за другой падать вниз, и вскоре на нижней кромке его лежала беспорядочная груда, то компьютер начинал требовать: «Хочу печенья! Хочу печенья!» — и успокаивался только тогда, когда лакомое слово набирали на клавиатуре. А уж штаммы последних лет и вовсе потрясали фантазией. Вирус «гарем», например. Прекрасная графика весьма и весьма способствовала его распространению. Пока обалдевшие «юзеры» любовались изображением роскошного женского тела (обнаженного, конечно), вирус успевал так перепутать все файлы: что узел полностью выходил из строя на несколько суток.

— А ты уверен, Григорий Андреевич, что это действительно вирус? А не какой-нибудь «дракон», он же «ведьма», получивший в конце концов название «артегом» и оказавшийся вовсе даже не вирусом? Помнишь нашу последнюю совместную охоту?

— Спрашиваешь! Разве такое можно забыть? Еле ноги потом унесли от разгневанных родителей этого самого артегома. Особенно одна блондинка неистовствовала. Я думал, без бороды останусь. Но в данном случае, по-моему, мы все-таки имеем дело с классическим вирусом. Судя по симптомам, конечно. Хотя…

Гриша стискивает бороду, словно пытаясь выжать из нее воду. Что, у лучшего охотника корпорации — проблемы?

— Не томи.

— Экстерьер у всех вирусов разный. Характер проявления один и тот же, а вот конкретика… Двух одинаковых еще не попалось.

— Думаешь, разные классы?

— Вряд ли. Класс все-таки один.

— Основания?

— Интуиция.

— Принято.

— Паша, еще три срочных сообщения, — сообщает Реф голосом Воробьева. — Передать их на твой монитор?

— Да. Сеть?

— Глобалнет.

— Собери мне начальников отделов. Срочно.

Откинувшись на спинку кресла, я смотрю на Гришу тяжелым пристальным взглядом. Чтобы он тоже проникся чувством тревоги и ответственности.

Реф зачитывает сообщения. Нового в них, как я и ожидал только обратные адреса.

— Да… — озадаченно сгребает Черенков в кулак левую половину бороды. — Кажется, у нас появились проблемы.

— Похоже, что какой-то дикий вирусоген обскакал наших домашних. Зажирели на дармовых харчах…

— Они в отделе Юрика Шепталова жиреют, а не в моем, — не желает Гриша выслушивать упреки, предназначенные другому. Видно, не до конца еще проникся чувством тревоги и ответственности. — Кстати, а может, это кто-то из них и подложил свинью? С просьбой повысить зарплату ни один «домашний» не обращался в последнее время?

— Нет. Прошли те времена, когда вирусами заражали компьютеры в отместку начальнику или с целью защиты авторских прав. За вирус, внедренный в гиперсеть, помнишь, сколько дают? Плюс лишение прав работать с сетями навечно! А это — все равно что пожизненное заключение, добровольная ссылка в пятнадцатый век.

— Да уж… Ни по залам Лувра не прогуляешься, ни в библиотеке американского конгресса не посидишь, — ухмыляется Гриша.

— По Эрмитажу можно за вполне умеренную плату прогуляться, обрываю я его. — Не время сейчас обсуждать разрыв между техническими потенциями и финансовыми возможностями. Нет денег на счету — сиди дома. И спорить здесь не о чем.

— Ладно, ладно, не кипятись. Выловим мы вирус, никуда он не денется.

— Срочное сообщение, — не разделяет его оптимизма Референт

— Фью-ю-ю! — присвистывает Гриша. — Скоро у нас сигналов «СОС» будет больше, чем служащих в «Кокосе», включая ночных сторожей.

От: Большаков, Гранат, Калуга.

Тема: Нарушение обмена в компьютерной сети.

Дата: Вто Янв 16:10:47 МСК

В узле сети «ГиперЕвро» выявлена неисправность. Предположительная причина — вирусная инфекция. Блокировка не сработала. Выявить пораженный вирусом массив не удалось. Прошу срочно прислать специалистов. Большак.

— Наконец-то до тебя дошло! — сержусь я. Вернее, делаю вид, что сержусь. В конце концов, вирус — если это вирус — повсюду один и тот же. Так что посылать охотников по каждому адресу нет нужды. Но если пораженных узлов станет больше ста, придется готовить распоряжение о вводе режима «блокада». А это грандиозный скандал. Возможно, даже международный, если инфекция перехлестнула через границы. Надо бы, блюдя инструкцию, дать сообщение в сеть «Патруль». И напомнить абонентам об ответственности за нарушение карантина. Сейчас, сейчас я это сделаю. Бот только офицерский корпус соберется…

— Павел Андреевич, все начальники отделов в приемной. Запускать? спрашивает Реф голосом Леночки. Значит, она уже вернулась. Хорошо.

— Запускай. И сама зайди.

Пока цвет Корпорации рассаживается за столом у окон, я громко, чтобы все слышали, диктую Леночке два сообщения с пометкой «срочно». Судя по тому, как бесшумно передвигаются стулья, мои стрелы настигли цель: убеждать подчиненных и чрезвычайности происходящего уже не нужно. Режим «карантин» втрое снижает пропускную способность сети. Последний раз мы переходили в него два с половиной года назад. Выводы делайте сами, господа!