Глава 3

Мы оказываемся в небольшом «предбаннике», перед двумя дверьми. Сквозь стекло правой видны серые кубы и параллелепипеды «Грамотея», с левой стороны — рабочие столы с полудюжиной терминалов.

— Суперкомпьютер, с которым работают мои вирусогены, не включен ни в одну из сетей, — говорю я, прикладывая палец к сенсору левой двери.

Из шести терминалов включены только два. За одним восседает Леня Карнаев, прославившийся своим «гаремом». Спиной ко второму, откинувшись на спинку кресла и заложив руки за голову, сидит Анатолий Гаврилович, самый старый и опытный из компьютерных злоумышленников. С обоими я, остановив инспектора в дверях, здороваюсь за руку. После чего Карнаев возвращается к своему терминалу, а Анатолий Гаврилович принимает прежнюю позу. Думает господин. А мы ему мешаем.

Молодец, Шепталов, организовал работу, как на хорошем конвейере. Что бы ни происходило рядом — творческий процесс не должен прерываться.

Я подробно рассказываю Артурчику о мерах предосторожности, принятых в Корпорации на тот случай: если какой-то из вирусогенов попытается нарушить условия контракта и выпустить разработанный им вирус на волю. И о том, что антивирусники работают в другом отделе и с вирусогенами практически не общаются.

— А что, противовирусные программы разрабатывают другие специалисты? — удивляется Грибников — Какой смысл?

— Ради тренировки охотников. Как ни странно, антивирусы у охотников получаются иногда намного удачнее, чем у самих вирусогенов.

— У технокрыс, вы хотите сказать?

— Это дикие — технокрысы. А наши домашние — вирусогены, строго поправляю я Грибникова.

Сейчас он еще спросит, как помогает такая странная система работы бороться с практически бесконечным числом разновидностей вирусов. А я отвечу, что речь идет о классах вирусов, которых совсем немного, и вирусогены получают премии именно за открытие новых классов вирусов. И, в свою очередь, спрошу, кто столь блестяще подготовил инспектора к посещению КОКОСА и какова истинная цель визита. Но Артурчик молчит, молчу и я.

Покинув операторскую, мы открываем моим большим пальцем машзал. Грибников задает еще несколько вопросов, на которые я быстро и коротко отвечаю. И внимательно слежу за его руками. Не выпустит ли он из рукава «жучка», способного передать информацию, обрабатываемую компьютером, чуть ли не на километр? Не попытается ли он посадить на какой-нибудь кабель «клеща»? Экскурсия по ГУКСу, конечно, только предлог. Для чего? Что так заинтересовало ребят из Агентства? Точнее, испугало. Недаром же кобура под мышкой… Или он все-таки из Управления и просто выпендривается? Перед самим собой? Я этот тип людей хорошо знаю. Сам в молодости таким был.

— Ну хорошо, Павел Андреевич, все очевидные каналы утечки вируса вы, кажется, и в самом деле перекрыли. Но я никак не пойму, зачем все это нужно? Все равно вы сидите на бочке с порохом, которая рано или поздно взорвется!

— Не думаю. По статье пятнадцать-прим известного вам закона лица, умышленно нарушившие работу компьютерных сетей, после отбывания наказания никогда больше к работе с компьютерными сетями не допускаются. Даже свои домашние «Гномики» и «Домовые» они после этого не имеют права включать в телефонную сеть. А машин, не охваченных хотя бы одной из сетей, в стране считанные десятки. Так что заниматься любимым делом им было бы практически негде.

— Как вы сказали? Любимым делом? — усмехается Грибников. — Это похоже на орден милосердия, который, собрав со всей страны садистов и насильников, создает им комфортные условия для занятия «любимым делом».

Ну, вот как такому Артурчику можно что-нибудь объяснить? Если он напичкан предубеждениями и предрассудками, как больной СПИДом лекарствами? И стоит ли?

— Для того чтобы создать вирус, способный преодолеть все иммунные барьеры современных сетей, нужно не только в совершенстве знать их организацию и быть квалифицированным программистом, но еще и фантазией обладать незаурядной. Конструирование вируса — процесс настолько творческий, что сравним разве что с написанием хорошего детективного романа. Или… Сами придумайте сравнение.

— Никогда не пробовал.

Или с соблазнением молодой красивой девушки, которая тебе чуть не в дочки годится. Но этого инспектор, по молодости лет, тоже не пробовал.

— Во всяком случае, ни один другой работник так не дорожит своим местом, как сотрудник отдела перспективных исследований. И, смею вас заверить, «одомашненный» вирусоген намного менее опасен, нежели «дикий».

— Еще бы не дорожить, — смеется Грибников, похлопывая ладонью по кубу «Грамотея». — Они все работают, как этот трудолюбивый ветеран? — бросает он мгновенный взгляд сквозь стеклянную стенку на Анатолия Гавриловича, который по-прежнему сидит, откинувшись на спинку кресла, но теперь еще и слегка покачивается из стороны в сторону. Глаза его закрыты, редкие волосы на голове растрепаны.

И сожалению, нет, — спокойно отвечаю я. — Два года назад он открыл новый класс вирусов. Пять месяцев спустя мы разработали и без лишнего шума ввели в сети соответствующие вирус-детекторы. В прошлом году они сработали, и отделались мы, если вы помните, легким испугом. А в западных узлах сети ГиперЕвро знаете что тогда творилось? Да и в вашем «Неводе»? Мы первые догадались, что заниматься профилактикой намного экономичнее, нежели лечением. Здесь собраны лучшие вирусогены страны. И то, над чем они сейчас работают, будет заново открыто дикими вирусогенами, то есть технокрысами, года через два, не раньше. Когда мы уже будем готовы встретить врага во всеоружии.

— Хотел бы и я быть столь же уверенным в том, что… Что бочка не взорвется, — говорит инспектор, направляясь к выходу. — Хотя… Свою эффективность эта система доказала, ничего не поделаешь, придется и нам ее как-то внедрять. Большое спасибо за экскурсию. Но для получения более полного представления мне нужно ознакомится со структурой фирмы и схемой взаимодействия подразделений. Вы не могли бы кому-нибудь поручить выдать мне соответствующую документацию?

— Да-да, конечно. Я скажу секретарю, она организует.

Итак, теперь уже нет сомнений: ребята из Агентства Федеральной Безопасности проводят у меня какую-то операцию. Именно из Агентства, а не из Управления. Я тоже, когда еще охотником на вирусов был, и машзалы внимательно осматривал, и техдокументацию тщательно изучал. Плюс «газовик' в наплечной кобуре, да пара «стукачей» в кармане. Ни «сверчков», ни тем более «клещей» тогда еще и в помине не было. Выходили на технокрыс и прочих компьютерных бандитов, можно сказать, с голыми руками…

— Лена, открой господину Грибникову кабинет Воробьева и подключи его терминал к базе данных «Структура».

Усевшись в свое кресло, я пытаюсь заняться «текучкой», но меня отвлекает Слава Воробьев. Вбежав в кабинет, он протягивает мне руку и сыплет скороговоркой:

— Добрый день. Ты кому это мой кабинет сдал? Меньше чем на три червонца в день я не согласен. Десять процентов посреднических — твои.

— Эти господа за аренду не привыкли платить. Так что мы оба останемся при своих бубновых интересах. В лучшем случае, — многозначительно добавляю я.

— Опять Агентство, или как? И что их привело к нам на этот раз?

— А ты спроси. Тебе, может, и скажут… как хозяину кабинета. Легенда такая: инспектор, якобы из Управления, приехал перенимать опыт. Они, представляешь, решили у себя «осиное гнездо» завести. Поэтому больше всего его интересует отдел Шепталова. Да как организована работа, да хорошо ли изолирован от сетей «Грамотей»…

Сказать про кобуру или промолчать? Не стоит. Пусть Слава сам кумекает, что к чему. А потом обменяемся догадками. На обмен информацией, когда обсуждаешь действия парней из Агентства, рассчитывать не приходится.

— И еще. Проверь, не сорит ли он «жучками» и «клещами», — добавляю я на всякий случай. Профилактику мы проводим каждую неделю, но…

— Хорошо. Проверю. Если начнет расспрашивать — о чем не говорить?