– Деньги мне не нужны, – покачал головой Румянцев.

– А к-к-кто в-вы?!!

– Поклонник твоего литературного таланта. За автографом пришел. Садись за стол, бери ручку, бумагу и пиши!

– Ч-что?!!

– Я продиктую. Итак, приступим: «В каждом из нас действует Люцифер, чтобы произвести нас в состояние совершенства, – сверившись с бумажкой, начал Румянцев. – Когда мы вступим в новый век, век человеческого совершенства, то любой из нас каким-то способом придет к моменту, именуемому посвящением Люциферу. Это – особые врата, через которые надо пройти, дабы целиком войти в свет его совершенства...»[8]

Сергей Геннадьевич послушно писал, но с каждой секундой глаза его все больше и больше округлялись от изумления, пока не сделались наподобие рачьих. Незваный гость слово в слово повторял известное высказывание одного из руководителей движения «Новый век», глубоко чтимого господином Бронштейном.

– Так ты наш! – встрепенулся он. – Но почему пистолет?!! Что за дурацкие шутки?!!

– Заткнись! – отрезал Евгений, передергивая затвор. – Прикуси язык и пиши дальше. «Я, Сергей Бронштейн, эти ворота сегодня нашел!» Число, подпись. Теперь оставь бумагу на столе и подойди ко мне...

Обалдевший, выбитый из колеи журналист беспрекословно подчинился. Коротким ударом в челюсть Румянцев привел его в бессознательное состояние. Натянул резиновые перчатки, настежь распахнул окно и швырнул бесчувственное тело вниз с двенадцатого этажа.

«Чистая работа, – удовлетворенно подумал он. – Даже прощальная записка самоубийцы в наличии имеется.[9] Не подкопаешься!..»

Глава 6

– Фигура серьезная, не чета мелкой сошке типа Бронштейна, Рукосуева и им подобным. Дэвид Симпсон (он же уроженец города Одессы Давид Симкин) – гражданин США, хозяин крупной американской фирмы, действующей на территории России, масон высокой степени посвящения и глава якобы благотворительного фонда. Через Симпсона идет финансирование сатанинских сект и деструктивных антихристианских движений (в том числе «Нового века»). Помимо прочего, он скупает на корню некоторые средства массовой информации. С какой целью, думаю, объяснять не надо! – В голосе Никитина ощущалась плохо скрытая ненависть. Обычно спокойный, уравновешенный, сейчас он казался сильно возбужденным. Губы побелели, руки сжимались в кулаки, в синих глазах вспыхивали молнии. Все трое собрались на квартире у Никитина вокруг стола, на котором стояли чашки с давно остывшим чаем, тарелка с нетронутым печеньем и доверху забитая окурками пепельница. За окном подвывал холодный ветер и остервенело швырял в стекло мелкие, колючие снежинки. В комнате, освещенной одним лишь торшером, царил мягкий полумрак. Возле электрического камина дремал, свернувшись клубочком, маленький худой котенок, подобранный Андреем на улице два часа назад. Овчарка Рита настороженно косилась на новичка, однако враждебности не проявляла. – Симпсон чрезвычайно хитер, осторожен и не скупится на обеспечение безопасности собственной «драгоценной» персоны, – продолжал Никитин. – Охрана на высшем уровне. Подобраться к гаду крайне сложно. – Андрей прикурил очередную сигарету.

– Какой из вариантов ликвидации ты предлагаешь? – поинтересовался Коршунов. – Я так думаю, «самоубийство» отпадает?

– Правильно, – кивнул Никитин. – Возле него слишком много народа.

– А «несчастный случай», например, автомобильная катастрофа? – предложил Румянцев.

– Технически это можно устроить. Особых проблем я тут не вижу, – медленно произнес Андрей, – но... есть одно «но». Видишь ли, Женя, господин Симпсон сам за руль не садится. Значит, вместе с ним придется угробить шофера. Я навел справки. Парень чист. Даже не подозревает, какую тварь возит. Наша задача – очищать общество от человеческой пакости, но мы не должны превращаться в заурядных убийц...

Некоторое время все молчали.

– Ты абсолютно прав, – вымолвил наконец Коршунов. – Попробуем похищение и бесследное исчезновение.

– Да, – согласился Никитин. – Тем паче его предсмертная исповедь представляет огромный интерес. Правда, я не уверен, что похищение пройдет гладко. Сердце чует неладное. – На лбу Андрея пролегли глубокие морщины, взгляд помрачнел. – Ладно! – встряхнув головой, натянуто улыбнулся он. – Чему быть, того не миновать! Даст Бог, справимся! Субботу и воскресенье господин Симпсон проводит в своей загородной резиденции, приблизительно в тридцати километрах от Кольцевой дороги. Местность я изучил. Систему охраны тоже. Помимо вооруженных охранников, дом защищен различными техническими приспособлениями, но их мы сумеем нейтрализовать, хотя и придется немного попотеть. Мы должны захватить Симпсона живым, однако, если операция пойдет не по плану, нужно любой ценой его уничтожить. Повторяю – любой ценой! Этот мерзавец – настоящий генератор зла! С телохранителями не церемоньтесь! В отличие от шоферов, секретарей и прочих рядовых сотрудников фирмы они те еще козлы! По уши в дерьме увязли!

– Погоди-ка, дружище! – вмешался Румянцев. – Я тут малость запутался. Конечно, невинных людей губить нельзя. Значит, автокатастрофа отменяется. Инсценировка самоубийства, как выяснилось, не пройдет. Но какого хрена нам лезть в змеиное гнездо? Не проще ли шлепнуть засранца из снайперской винтовки?

Никитин и Коршунов с сожалением поглядели на товарища.

– Пойми, Женя, – мягко произнес Святослав. – Симпсон знает очень много. Ради получения такой информации стоит рискнуть.

– Действительно, – смущенно улыбнулся Румянцев. – Я как-то не сообразил. Извините, ребята!

– Давайте обсудим детали операции, – предложил Андрей.

После ухода товарищей Никитин принял горячую ванну, проглотил четыре таблетки реладорма и со вздохом улегся в постель. Часы показывали начало второго ночи, однако, невзирая на солидную дозу снотворного, сон упорно не приходил. Да и настроение оставляло желать лучшего. Дело было вовсе не в дурных предчувствиях, хотя Андрей ясно ощущал нависшую над ним опасность. Плевать на опасность! Он давно перестал бояться смерти. В конце концов, все люди когда-нибудь умирают, чуть раньше, чуть позже... Какая разница! Никитина беспокоило другое. Его снова посетили сомнения насчет правомерности казней, совершаемых Организацией. Длинная череда убийств, хладнокровных, профессиональных, тщательно спланированных... Безусловно, все казненные являлись редкостными сволочами, но тем не менее. Потоки проливаемой крови не проходили бесследно. На душе оставались следы – саднящие, незаживающие язвы. Имел ли он право брать на себя роль палача?! Роль, надо сказать, препротивную!.. Андрей резко поднялся с постели. «Схожу-ка подышу свежим воздухом, – решил он. – Авось полегчает!..»

По безлюдным улицам спящего города гулял злой ветер. Большинство окон в домах успели погаснуть и угрюмо таращились на мир черными бельмами. Лишь в некоторых горел свет.

Не обращая внимания на холод, Никитин брел куда глаза глядят. Народу вокруг видно не было. Время-то позднее, да и погода паршивая. Только в ночных коммерческих палатках клевали носами усталые продавцы. Пройдя с полкилометра, Андрей свернул в узкий переулок и вдруг услышал вопли на английском языке, сопровождаемые грохотом и визгом. Нет, пьяные хулиганы вовсе не крушили металлическую посуду о головы иностранных туристов. У обочины притулились несколько мотоциклистов. На одном из них надрывался в истерике переносной магнитофон. Рядом толпились «неформалы» неопределенного пола, на вид лет двадцати, в причудливых одеяниях, с волосами, окрашенными в немыслимые цвета, и серьгами (у кого в ушах, у кого в ноздрях). «Рокеры или байкеры, или черт их там разберет», – подумал Никитин. Желая понять, от чего «тащится» современная молодежь, он, хорошо зная английский, прислушался к завываниям рок-певца и разобрал: «Я нашел свои колокола и возьму тебя в ад. Я найду тебя! Сатана найдет тебя! Колокола ада, да!»[10]