Как бы то ни было, год 1952-й в американской уфологии уникален. Год крутой волны!

Командованию ВВС пришлось пережить шок. За шесть месяцев 148 американских газет и журналов отозвались на небесную феерию шестнадцатью тысячами статей и заметок. Летающие тарелки заставили забросить текущую работу, заниматься только ими – разбирать, изучать донесения, отвечать на звонки, телеграммы и письма официальных лиц, граждан, газетчиков. Временами все каналы связи оказывались перекрытыми сообщениями об НЛО, что вызывало беспокойство не только в Пентагоне, но и в ЦРУ. А какой-то момент главный вопрос заключался не в том, что собой представляют летающие тарелки, а как успокоить общественность. В секретных документах состояние общества нередко определялось как близкое к панике. Холодная война была в разгаре. Да и «горячая» третий год продолжалась на Корейском полуострове. Генералы, физики, психиатры по телевидению, радио, в печати успокаивали народ. Не помогало.

Для Эдварда Руппельта год выдался трудным. Вопреки ожиданиям, не удалось записать в «Синюю книгу» даже приблизительный ответ на задачу, которую он надеялся решить, принимая руководство проектом. Руппельт всегда стремился сохранять беспристрастность по отношению к летающим тарелкам, считаться с фактами, любыми фактами, лишь бы они приближали к пониманию того, что собой представляют НЛО. Похоже, именно в этом году Эдвард Руппельт начал склоняться к гипотезе инопланетного происхождения НЛО.

Майор Дьюи Фурне, представитель «Синей книги» при Пентагоне, к этой мысли пришел раньше. С одобрения единомышленников он готовил для ученой комиссии материалы, которые должны были на фактах доказать эту гипотезу.

И для доктора Аллена Хайнека, научного консультанта ВВС, год стал поворотным. Не было больше прежнего Хайнека, самоуверенного профессора астрономии, потрошителя летающих тарелок. Не замечалось в нем и другой крайности – признать «ночные огни» и «дневные диски» инопланетными кораблями. Как честный ученый, один из немногих имевший доступ к закрытой информации, на пятом году вовлеченности в тарелочную эпопею, под напором фактов, скоропалительных, волюнтаристских их толкований, в том числе собственных, он призвал ученых трезво взглянуть на проблему НЛО.

Произошло это в октябре 1952 года на созванном по инициативе Американского оптического общества симпозиуме по неопознанным летающим объектам. Поводом для высказывании Хайнека стали выступления доктора Дональда Мензела и доктора Эрнера Лидделз. В объяснение феномена НЛО эти ученые приводили набившие оскомину доводы – миражи, рефракция света, температурные инверсии, психологические факторы, массовый психоз и плутовство. Доклад Лиддела носил фельетонный характер – «Фантасмагория, или Необычные видения в атмосфере».

Хайнек отверг такой подход. На убедительных примерах он показал, что так просто нельзя отмахнуться от обсуждаемого феномена. И еще одну важную тему он впервые поднял публично, выступив против укоренившейся практики высмеивать очевидцев. Это Хайнек объявил недостойным приемом, мешающим научному постижению явления.

История, начавшаяся в апреле 1952 года над Тихим океаном, когда самолет морского министра Дэниела Кимбалла дважды облетели серебристые диски, получила неожиданное продолжение. Фабула все та же – противостояние двух могущественных ведомств, ВВС и ВМС. Новый виток конфронтации был задан появлением фильма.

Фотографии и фильмы, претендующие на изображение НЛО, были и остаются сплошным разочарованием. Коллекция их велика, но, как заметил Эдвард Руппельт: увидел один снимок, считай, ты видел все, – настолько они тусклы, невыразительны. Никуда, однако, не уйти от вопроса: где же фотографии, киноленты, запечатлевшие те самые объекты, с переливами серебристого металла, с приметами неземной машинерии, с иллюминаторами и даже лицами гуманоидов, глядящими в них? Увы, таких снимков нет.

Потому ли, что НЛО не любят позировать? Или потому, что человек, оказавшийся очевидцем, не имел при себе камеры? Или имел, но меньше всего в тот момент думал о том, чтобы ею воспользоваться. Или воспользовался, да от волнения и спешки ничего не получилось. Или получились тени, пятна, блики, штрихи. А поскольку на такого рода фотографии спрос всегда велик, появлялось множество подделок – шутки ради или с целью наживы. Многие фальшивые снимки подрывали доверие к немногим подлинным.

Все фотографии проходят жесткую проверку. Не столько даже фотографии – состряпать их не так уж трудно, – сколько человек, предъявивший снимки. Он должен представить всю пленку, аппарат, которым был снят объект. Подробно рассказать о месте и времени съемок, погодных условиях, выдержке, диафрагме, свидетелях и пр. и пр. Лишь после того, как пройдено первое испытание, начинается кропотливый анализ самого фотоматериала.

На сегодня, пожалуй, нет ни одной фотографии, во всяком случае в открытом доступе, которую строгие эксперты безоговорочно признали бы подлинной, изображающей неопознанный летающий объект. Высшая оценка, присуждаемая таким фотографиям, звучит обычно так: «Подделка представляется маловероятной». Но есть фотографии и фильмы, подлинность которых признана одними экспертами и оспаривается другими. Среди таких фотодокументов едва ли не самый знаменитый «фильм из Тремонтона» (еще его называют «фильмом из Юты»).

Уорент-офицер Дэлберт Ньюхауз, фотограф-профессионал, два десятилетия проработавший в системе ВМС, получил перевод по службе и ехал на машине через всю страну из Вашингтона в Портленд. Ехал с женой и двумя детьми-подростками. Был ясный день – 2 июля 1952 года. Миновали город Тремонтон в штате Юта, и какое-то время спустя жена указала на странные объекты. Ньюхауз остановил машину.

Около дюжины дисков в небе… Когда супруги вышли из машины, они были близко. Правда, высота немалая, около десяти тысяч футов. Диски размером с четырехмоторный бомбардировщик В-29, хотя были они совсем не похожи на самолеты.

Шестнадцатимиллиметровая камера «Белл и Хауэлл» с телеобъективом работала семьдесят пять секунд, отсняв 1200 цветных кадров. Сначала общий план – в беспорядке плывшие с востока на запад объекты. Затем один объект отделился и полетел в противоположном направлении – на восток. Камера проследила за его полетом. Когда он скрылся, простыл след и остальных.

Лишь пять недель спустя, устроившись на новом месте, Дэлберт Ньюхауз представил разведке ВМС пленку и рапорт. По распоряжению морского министра пленку передали в фотолабораторию ВМС в Анакостии, штат Мэриленд. Разумеется, это было нарушением правил: все материалы такого рода полагалось незамедлительно отправлять в АТИС, «Синюю книгу». Довольно скоро ВВС проведали о тремонтонском фильме и потребовали его себе. Кимбалл велел направить в АТИС копию и продолжать работу над оригиналом.

Над анализом кинопленки одновременно работали две лучшие фотолаборатории в стране – военно-морская в Анакостии и фотолаборатория ВВС на авиабазе Райт-Паттерсон. Уже тогда тысячи часов были затрачены на разбор и анализ, а поскольку заключения оказались разноречивыми, в последующие годы вновь пришлось вернуться к киноленте; так что эксперты придирчиво изучили каждый миллиметр в каждом из тысячи двухсот кадров.

Над анализом кинопленки одновременно работали две лучшие фотолаборатории в стране – военно-морская в Анакостии и фотолаборатория ВВС на авиабазе Райт-Паттерсон. Уже тогда тысячи часов были затрачены на разбор и анализ, а поскольку заключения оказались разноречивыми, в последующие годы вновь пришлось вернуться к киноленте; так что эксперты придирчиво изучили каждый миллиметр в каждом из тысячи двухсот кадров.

Первой завершила работу фотолаборатория в Анакостии, специалисты пришли к выводу, что пленка запечатлела полет разумно управляемых аппаратов. Обосновывалось это главным образом анализом движения и светимости объектов. Приводились доводы, почему объекты не могут быть самолетами или птицами.

Предварительные выводы экспертов ВВС, по сути дела, сводились к тому же. Все сказанное ими, пишет Руппельт, умещалось в одной фразе: «Мы не знаем, что это такое, но это не самолеты, не зонды и, полагаем, не птицы». То, что первоначальный вывод был именно таким, подтвердил и Алберт Чоп. Однако это было совершенно неприемлемо для командования ВВС: если не самолеты, не зонды, не птицы, остаются только корабли из космоса! Посему где-то и кем-то было решено отстаивать версию птиц. Конкретно – чаек. Близ Тремонтона, где снимался фильм, раскинулось Большое Соленое озеро, а стало быть, там водятся и чайки.