Мейсон задумчиво посмотрел на него.

– Да, я времени даром не теряю.

Кринстон опустился в большое кресло и заполнил его все, достал сигару из кармана, откусил кончику и зажег спичку о подошву ботинка.

– Все, конечно, запутано-перепутано, – заметил Кринстон.

– Да, – согласился адвокат. – У дела много различных нюансов.

– Но, я думаю, оно придет к логическому завершению, – заявил Кринстон. – Я хотел бы спросить, почему вы не стали следовать моим указаниям?

– Каким указаниям?

– Не впутывать Фрэнсис.

– Я старался не впутывать ее, пока мог. У бедной девочки случилась истерика. Она пришла ко мне в контору и просто сломалась. Я вызвал врача и он прописал полный отдых, отвез ее куда-то в клинику и даже мне не сообщил, где эта клиника находится, чтобы я не стал с нею связываться.

Кринстон выпустил клубы голубого дыма и задумчиво посмотрел на адвоката.

– Неплохо, – заметил он.

– Ее нервы совсем сдали, – продолжал Мейсон.

– Да, да, я знаю, – нетерпеливо прервал его Кринстон. – Не надо терять ваше и мое время. Я все понял. Я зашел спросить, знакомы ли вы с неким Джорджем Блэкманом, адвокатом?

– Да.

– Он позвонил и заявил, что мне следует немедленно связаться с вами по важному вопросу.

– Блэкман приходил сюда сегодня утром, – ничего не выражающим ровным тоном ответил Мейсон, – и сообщил, что для всех заинтересованных лиц и для семьи в частности будет лучше, если Девоэ признает себя виновным в непреднамеренном убийстве.

– Черт побери! – выругался Кринстон. – Он – убийца. Это было жестокое, подлое, хладнокровное убийство!

– Блэкман хотел обсудить со мной отношение семьи к этому вопросу, все тем же тоном продолжил Мейсон. – Блэкман заявил, что если семья убитого будет мстительна по отношению к его клиенту, то это повлечет за собой мстительность клиента, и тогда мистер Блэкман докажет, что дело против Девоэ было сфабриковано.

– Как он сможет это доказать? – спросил Кринстон.

– Есть много способов, – ответил Мейсон. – Аксиомой уголовного права является высказывание о том, что следует рассмотреть все кандидатуры, кроме обвиняемого. Иногда даже можно попытаться разобрать действия адвоката противной стороны. Очень часто стараются привлечь к судебной ответственности свидетеля противной стороны. Начинают копать во все стороны, проводить перекрестный вопрос по, вроде бы, не относящимся к делу вещам, с целью найти хоть какой-нибудь мотив убийства. Затем представляют этот мотив присяжным, показывают возможность, а если уж удалось вытащить и мотив, и возможность, ты можешь внезапно перевести обвинение и утверждать, что есть такие же основания подозревать свидетеля противной стороны, как и обвиняемого.

– То есть переложить вину на Фрэн Челейн? – спросил Кринстон.

– Я не упомянул ни одного имени, – ответил Мейсон. – Я просто попробовал объяснить вам, как работают адвокаты по уголовным делам.

– Послушайте, вы выяснили, что конкретно хотел этот Блэкман?

– Он _с_к_а_з_а_л_, что хочет получить гонорар, а также, чтобы окружному прокурору было отправлено прошение о том, чтобы власти как можно более терпимо отнеслись к рассмотрению дела по обвинению Девоэ и приняли его признание в свершении непредумышленного убийства.

Кринстон внимательно посмотрел на адвоката.

– Вы утверждаете, что он это _с_к_а_з_а_л_?

– Да.

– Но вы всем своим видом показываете, что не думаете, что он хотел именно того, что говорил.

– Не думаю.

– Почему?

– Потому что просто уверен – окружной прокурор не станет рассматривать возможность непреднамеренного убийства. Это будет или тяжкое убийство первой степени, или вообще ничего.

– Так что же все-таки хотел Блэкман? – настаивал Кринстон.

– Я считаю, что он пытался выяснить нашу реакцию на подобное предложение. Если бы мы были готовы принять его, то он бы вытащил из нас столько денег, сколько мог, а затем продолжал бы шантажировать и, в конце концов, надул бы во время судебного процесса.

Кринстон внимательно смотрел на кончик своей сигары.

– Он не произвел на меня такого впечатления, – признался он. – По крайней мере, из разговора по телефону.

– Если бы вы встретились лично, у вас бы сложилось несколько иное мнение, – заметил Мейсон.

– Послушайте, – внезапно сказал Кринстон, – мне не нравится, как вы ведете дело.

– Нет? – холодно переспросил Мейсон.

– Нет! – громко заявил Кринстон.

– А что вам не нравится? – поинтересовался адвокат.

– Я думаю, что вы даете проскользнуть сквозь пальцы прекрасной возможности. Все быстро разрешится, если мы пойдем на сделку с Блэкманом.

– Нет, – ответил Мейсон резким тоном, не вдаваясь ни в какие объяснения.

– А я думаю именно так, как сказал, и приказываю вам немедленно связаться с Блэкманом и дать ему то, что он хочет. В разумных пределах, естественно.

– Ни о каких разумных пределах там не может быть и речи, – ответил Мейсон. – Такие типы не знают, что это такое. Он вначале выяснит, что мы понимаем под разумными пределами, а потом увеличит ставки.

– Хорошо. Пусть увеличивает. В это дело вовлечены большие деньги и мы не можем позволить себе проиграть.

– Вы боитесь, что Фрэнсис Челейн сломается под давлением? – спросил Мейсон.

– Интересные вопросы вы мне задаете! – воскликнул Кринстон. Особенно после того, как в вашем кабинете у нее случился нервный срыв, а вы поместили ее вне досягаемости полиции.

– Я не говорил, что сделал что-либо, чтобы Фрэнсис Челейн оказалась вне досягаемости полиции, – напомнил Мейсон.

– Это сказал я.

– Да, я слышал. К тому же, кричать вам совсем не обязательно.

Кринстон поднялся с кресла, выкинул сигару в корзину для мусора и гневно уставился на адвоката.

– Все, – заявил он. – С вами покончено.

– Что вы имеете в виду? – спросил Мейсон. – Кто со мной покончил?

– Вы меня больше не представляете. Вы также больше не представляете мисс Челейн.

– Мне кажется, – медленно ответил адвокат, – что мисс Челейн сама в состоянии решить этот вопрос. Я подожду, пока она лично не скажет мне об этом.