- Правда? Разрешите взглянуть?

Это могло быть и попыткой разоружить ее. Но она спокойно отдала кинжал в руки рунна. Тот внимательно осмотрел клинок, фыркнул и с сомнением покачал головой.

- Откуда у вас эта вещь?

- Сама не знаю. Подарок богов. Скорее всего, нашла в лесу. Не помню. У меня тогда был тяжелый день. Украсть не могла - отсутствие такой тяжелой вещи на поясе почувствуешь сразу. А в лесу потерять можно запросто. В темноте и не найдешь. Разве что случайно, как я.

- Случайно? Хм. На этом кинжале - клеймо Санкара. Мое клеймо.

- Ну, значит судьба настойчиво тычет меня носом в Санкар. Что тут такого?

- Если бы я был Бьорном, я бы сказал, что это подозрительно, - рунн вернул ей кинжал, - Но мне все равно. Ну что, давайте работать? Вы ведь за этим зашли?

Работать с эррием ей действительно пришлось впервые. Теория никак не хотела переходить в практику, и к концу дня Джилл была похожа на тщательно отжатый лимон. И только теперь осознала свою ошибку: если Бьорн решит поговорить с ней слишком серьезно, на сопротивление у нее уже не хватит сил. Хотя, какое, к демону, сопротивление? При ловкости и верткости рунна человек почти обречен на поражение.

- У меня к вам огромная просьба, обратилась она к кузнецу, - Замолвите за меня словечко перед Бьорном?

- В каком смысле?

- В смысле - мне страшновато. Предположим, я открыто скажу ему, что знаю о том, что намечается игра посерьезнее Большого Кома? Успею ли я сказать ему, что хочу принять участие в этой игре на стороне Санкара?

- Сомневаюсь. Хотя, все может быть - под настроение. Я вообще никак не пойму, чего ради он решил с вами возиться.

- Поэтому я и прошу вас, как друга, выступить посредником, поговорить с ним прежде меня. Потому что, судя по обилию эрриевого оружия, игра будет что надо. Мне не хотелось бы ее пропустить.

- Хорошо. Я поговорю с Бьорном. Только как бы хуже не было? Может, лучше оставите все догадки при себе? Как будто мы с вами не говорили?

- Поздно. Да и хуже не будет. В крайнем случае, одним вампиром станет больше.

Кузнец нехорошо рассмеялся и вернулся к работе.

Джилл не оставалось ничего больше, кроме как, с трудом передвигая ноги, поплестись домой. "Нет, кузнечество действительно не для меня, - решила она, - По крайней мере, не так часто. И не в таких дозах."

Среди ночи ее разбудило предчувствие беды. Она вскочила, не зная, что делать и от кого защищаться.

В этот момент дверь была выбита и морозный воздух по-хозяйски ворвался в дом. Джилл мысленно прокляла всех, кто считает ночь самым подходящим временем для разборок и отпрыгнула подальше от входа.

На пороге стоял Бьорн, за его спиной маячили силуэты нескольких руннов. Присмотревшись, Джилл поняла, что Бьорн притащил с собой целый отряд своих воинов. Оружие наголо, глаза сверкают холодными искрами. Загрызут и не подавятся.

- О, какая честь для меня, - сказала она, - Двадцать лучших солдат Санкара и сам главнокомандующий. Не спится? Я даже за меч браться не буду, и так все ясно. Ребята, может лучше договоримся?

- Давай, выкладывай, - холодно бросил Бьорн, - О чем ты успела догадаться, что разнюхала, кому сообщила. Выкладывай, и больно не будет.

- Наконец-то мы на "ты", - стуча зубами (видимо, от холода), процедила Джилл, - Это мне нравится. А насчет остального… Ты бы вход прикрыл чем-нибудь. Дует. Так вот, что касается "догадываюсь". Ты понимаешь разницу между "догадываюсь", "знаю", "хочу думать, что…" и "верю"?

- Предположим. Что из этого?

- Я знаю, что вы (назовем все своими именами) собираетесь вести войну. Не знаю, правда, с кем. Извини, но ваша конспирация никуда не годится. Строить из себя мирный народец, и при этом буквально с ума сходить от оружия и стратегических игр? Если бы вы не пытались скрыть своей воинственности, можно было бы даже не обратить на это внимания - в этом мире любовь к войне не редкость. Но если кто-то пытается что-то скрыть, значит он что-то затевает. Далее, - она облизнула пересохшие губы и краем глаза прикинула расстояние между собой и некромечом, - Во что я верю? Я верю, что вы довольно стойкий и ловкий народ. Вы достаточно сплочены. Я верю, что вы можете выиграть войну, которую собираетесь начать. Я хочу вас видеть такими. А поскольку человек обращает внимание и видит только то, что желает видеть, такие вы для меня и есть. И последнее - я хочу думать, что моя скромная поддержка может вам помочь. Хоть как-нибудь. О своих догадках я ни с кем кроме кузнеца и тебя не говорила. Теперь можешь решать, как быть дальше. Если решение будет не в мою пользу, хочу сказать, что вы мне очень нравились не смотря на то, что произойдет. Все.

Некромеч далеко, слишком далеко. В один прыжок не дотянуться. Остается дар Тор-Д"эрона. Успеет она его надеть? Должна успеть, иначе это будет уж слишком глупо.

Клинок в руке Бьорна дрогнул. Джилл инстинктивно попятилась и натолкнулась спиной на холодную стену.

- Ты нам тоже нравишься, - сказал рунн, И мне очень не хочется тебя убивать. Но я также не хочу рисковать. Я допустил большую ошибку, позволив тебе остаться, и не могу совершить вторую, позволив тебе рассказать кому бы то ни было о твоих "предположениях".

Он явно торговался. Это был прямой шанс. Спасение. Как бы получше его использовать? Какую цену назначить рунну за свою жизнь?

- Я подробно объяснила кузнецу, что я на вашей стороне, - пожала плечами Джилл, - Я понимаю твое недоверие. Я бы сама не поверила. Мы слишком разные. Но… Послушай, только не обижайся, если я стану частью вашей семьи, вашего общества, ты мне поверишь? Зачем мне предавать свою семью?

- Интересно, как из человека сделать рунна? - со злой иронией спросил Бьорн, - Прирастить уши, покрыть мехом - ладно. А вот что с ростом делать? С какой стороны укорачивать? С ног или с головы?

- Тебе достаточно стать мне братом. Хотя бы двоюродным. Просто скажи "да", и я уже не смогу причинить тебе вред. Согласен? - нелепость, с чего бы рунну подчиняться харимским обычаям, но - вдруг?

- Допустим… кузина, - рунн улыбнулся и наконец-то сунул меч в ножны, - Допустим, я поверю тебе и на этот раз. Но я не один. К тому же, я слышал, что даже родные братья предают друг друга. Как быть с этим?

- Не знаю. Я могу пообещать, что не предам, но тебе ведь и этого будет мало?

- Почему же? - рунн вытащил из кармана какой-то тускло светящийся камешек, - Скажи, что клянешься не говорить никому о том, что видела в Санкаре и других руннийских деревнях. Этого будет достаточно.

Джилл медленно повторила клятву. Камень вспыхнул так, что глазам стало больно и она зажмурилась.

Когда зрение вернулось к ней, Бьорн был уже рядом и протягивал ей небольшой кулон на диковинного вида цепочке. Как будто сороконожка сжимает в клещиках и задних лапках маленький камень, почти такой же, как тот, что вспыхнул в руках Бьорна.

- Вот, возьми, кузина, - сказал Бьорн, - Надень и не снимай. Если станет очень плохо - сожми посильнее.

"Где-то я это уже слышала" - подумала Джилл, осторожно одевая цепочку на шею. Тотчас она ощутила, как кожу защекотали тысячи крохотных лапок.

- Не бойся, - засмеялся Бьорн, видя ее смятение, - Она не причинит тебе вреда. И помни о клятве. Как только ты ее нарушишь, ты умрешь. Где бы ты в этот момент ни находилась. А теперь тебе следует уйти. Выбери любое место в этом мире, где бы тебе хотелось жить, и мы тебя туда доставим.

- Как уйти? Зачем уйти? - перепугалась Джилл, - Ты что, ничего не понял из того, что я сказала? У меня здесь дом и семья. Война, в конце концов. Я не хочу уходить. Ты устроил весь этот спектакль, чтобы меня напугать. Тебе удалось. Браво. Но я никуда отсюда не уйду, слышишь?

- Пойдем ко мне в иглу, поговорим. Здесь действительно слишком холодно. Там ты немного успокоишься и все поймешь.

… Джилл не хотела ничего понимать. Если великий Ву занес ее сюда, стало быть здесь ей и место. Здесь и нигде больше.

- Воспринимай это как замену смертной казни, - попытался пошутить Бьорн, разогревая кофейник.