- Любимая моя, дорогая... - Зашептал Илья, целуя её в мокрый нос, щеки, собирая слезы. - Ну что ты! Я ведь говорю для того, чтобы у нас все прошло как по маслу! Насчет милиции я перегнул, чтобы ты была сверхосторожна. Ну, хочешь, я поеду и заберу все. Признаюсь, что ты моя любимая женщина и приезжала за моим кейсом. Не знала, как лучше сделать... Не собиралась работать и обманывать. Элька ко мне хорошо относится, хочешь?
- Нет, - сказала решительно Катя, перестав плакать, - начали, - надо закончить. Замахнулись? - Ударить. - И зло добавила, - не понадобится ей мой адрес.
- Почему? - Удивился Илья.
- Потому. - Повторила Катя. - Не понадобится.
Илья вдруг ощутил какой-то резкий холод.
Будто не Катя с ним рядом, - пышная, милая, любвеобильная Катя, а ледяной злой айсберг, у которого, говорят, над водой - малая часть, а главное зло - под водой. ххх
ххх
ххх
В городе Пушкино строились свои планы.
Как только вошла в квартиру, Паша тут же выставил на журнальный столик бутылку Бифитера и предложил рвануть по "аперитивчику" перед глобальным ужином с выпивкой.
Клим был совсем не прочь выпить "с устатку", и маханул пару объемистых бокальчиков.
Надюшка с Пашей удалились на кухню, - по хозяйским делам, подмигнув, сказал Паша.
Оставшись один, Клим осмотрелся. Однокомнатка была богатой. Обстановка, ковры, посуда...
... Ишь, как живет хрен, с завистью подумал Клим и опять чуть не заплакал пьяными слезами. Только у него ничего нет: ни кола, ни двора. Ничего. Ни денег, ни бабы, с которой можно время от времени переспать. А Надюшка, - по всему, - игорькова девка.
Зло разобрало его.
Он нахально налил себе с верхом бокал "Бифитера" и враз, чуть не захлебнувшись, вмазал.
Захорошело так, что качнулась комната...
Клим даже испугался и решил повременить. Нахаляву, - известное дело, и уксус - сладкий. Но если он возляжет, к приходу хозяев из кухни, - на ковре, в бессознанке, это не будет окейно.
И в этом полутумане он наткнулся взглядом на толстый игорьков бумажник, невинно раскрывший свое нутро климовым глазам.
Клим непроизвольно потянулся к нему. Хотя в кармане шевелились денежки, данные тем же Игорьком, но как можно не отреагировать на толстый раскинутый взорам бумажник?
Клим взял бумажник в руки.
В двух его отделениях лежали денежки, - капуста, бабульки, фанера!.. Как только их не называют! Все - от любви.
В одном отделении лежали баксы, в другом - деревяшки.
Шаловливая ручонка Клима залезла к баксятам и вытянула сотенную.
Только он собрался запихнуть её поглубже в карман джинсов, как в дверях появились Игорек с Надюшкой.
Они уставились на его руку, в которой трепетал, бился, сотенный билет...
Клим хотел его сбросить на стол, но тот прямо-таки не отлипал от руки.
А Игорек улыбался и медленно шел к Климу со словами: что же ты, Климок, хозяев-то обираешь? Благодетелей? Не дело, парень...
И на этом Игорек отвесил Климу такую затрещину, что тот отлетел в угол комнаты вместе со злосчастным сотенным листком.
Надюшка охнула.
Хотя вся история была задумана Пашей и она знала о том, что "если что"... Паша был уверен в этом "если что"...
Клим полежал какое-то время, - сгруппировавшись, - ожидая, что Игорек станет бить его ногами, но видя, что тот стоит без напряга, - стал подниматься.
Паша больше не бил его. Для завязки разговора - хватит.
- Ну, герой, нос с дырой, понял теперь? Тебя, видно, мало били... философствовал Паша, - не смог утерпеть? Я ж тебе дал бабки. Или не можешь без этого? - Паша скроил отвратную глупую рожу и заелозил рукой по воздуху, как бы залезая в чужие карманы. - Муж такой дамы! Э-эх! Сказать бы ей...
Клим утер красную юшку из носа, приложил платок и всхлипнул.
Паша поморщился.
- Давай только мокредь не разводи! Не мужик, что ли?
Надюшке и приятно было, что этого дрянного мужика Паша проучил, и немного его жаль, и жаль ещё больше, что Паша вступился не за её честь, а за - деньги...
- Ладно, садись, разговор будет, - хлопнул Паша рукой по стулу.
Клим осторожно сел.
Говорить что-либо он не собирался. Что тут скажешь? Застали.
- Надюш, - обратился Паша к Надюшке, - давай тащи из кухни все, что мы наготовили. Разговор такой, что под сухую не пойдет.
Надюшка исчезла и через минуту появилась с блюдом салата и нарезками из ветчины и колбас.
Паша вытащил из бара бутылку водки.
Клим немножко повеселел. Похоже, больше бить не будут.
Паша разлил всем по бокалам питво и сказал, - выпьем за наш союз.
- Ты, Клим, понимаешь, что если я захочу, то тебя и с кашей, и за так - съем.
Клим услужливо кивнул.
- Понимаешь. Это хорошо... - Удовлетворился Паша. - Ты - муж прекрасной дамы, дамы очень богатой. Ты даже не представляешь, насколько она богата, хоть и муж. Я уже тебе говорил об этом на даче: богатые должны делиться с бедными. Тогда я говорил в порядке ля-ля. Теперь говорю в порядке приказа. Ясно?
- А что я должен делать?.. - Похолодел Клим.
... Ну и сосед у Эльки! Неужели он направит Клима грабить Эльку? Как? Он не сможет! Но тогда этот Игорек его убьет.
Клим видел это по маленьким свинячьим глазкам Игорька, которые посверкивали как стальные иглы...
- Испугался? - Хихикнул Паша. - А ты не бойся. Лучше бойся, что я тебя лет на десять посажу. За изнасилование и ограбление. Свидетели есть и будут.
Клим стал задыхаться. Только что замерзал, а тут вся кровь бросилась в голову и стучала там молотом.
Паша снова улыбнулся.
- Не мандражь, братан, слушай в три уха.
Что они задумали?.. Как же он вляпался!
Клим готов был сейчас даже на то, чтобы подскочить к окну и выброситься с одиннадцатого этажа!
А Паша, чем ближе подходило объяснение к тому, что именно должен сделать Клим, и впрямь - пугался сам все больше и больше. Но отступать некуда, и Паша решил кое-что скорректировать.
- Значит так... - Паша нахмурился и чуть не скороговоркой стал сообщать подробности. - Ты едешь домой. Падаешь в ноги супруге...
... Но я же не супруг! Вдруг вонзилось Климу в мозги! Надо сразу сказать! И все уйдет... Ага, уйдет! От такого Игорька-ментовщины никуда не уйдешь! Он Клима съест и без каши, как он выразился. Нет, придется молчать. Пока...