Пусть другие дразнятся! Наши дни легки... Десять лет разницы - Это пустяки!
Герой Багрицкого снова в строю. "Шашка", "наган", "цейс", "конь" - здесь не просто военная амуниция, к которой Багрицкий был весьма неравнодушен. Главное, он опять "в седле" - на месте, там, где он нужен. И "цейс" - не только бинокль военспеца, и о и "увеличительное стекло" художника, помогающее видеть в действительности недоступное невооруженному глазу. В 1928 году-в Москве вышла первая книга стихотворении Багрицкого "Юго-Запад". К этому времени он уже был признанным поэтом. Переехав в 1925 году из Одессы в Москву с семьей - женой Лидией Густавовной и сыном Севой, он поначалу поселился в Кунцеве, предместье Москвы, с конкретными реалиями которого связаны многие стихи его двух последующих книг - "Победители" и "Последняя ночь". Обе вышли в 1932 году. Литературный быт писателей, до создания в 1934 году единого Союза писателей, определяли творческие литературные группы. Багрицкий вступил -в "Перевал", членом которого состоял его друг Валентин Катаев, затем перешел в Литературный центр конструктивистов, где подружился с Ильей Сельвинским и Владимиром Луговским. В феврале 1930 года одновременно с Маяковским и Луговским вступил в РАПП (Российская ассоциация пролетарских писателей). Книга "Победители" отражала результат битвы Багрицкого за навое качество романтической поэзии. Стихи, написанные в новом эстетическом ключе, отражали перемены, происшедшие за эти годы в его творческом мироощущении. Не в далекой Фландрии, не в долине Рейна - на просторах Советской страны развернулись события, вызвавшие глубокое лирическое переживание. В степи на краю пустыни встречает поэт молодого гидрографа, открывателя новых источников влаги - родников жизни. В тяжелых условиях совершает свой ежедневный рабочий подвиг рыбовод-ихтиолог, выводящий породы ценных мальков. И рядом с ними на общем фронте боев за социализм, побеждая, умирает железный рыцарь революции Феликс Дзержинский. Победители - это мужественные и суровые люди долга. Среди них живет и работает еще один полноправный герой - сам поэт, тоже осознавший себя победителем, увидевший романтическое в повседневном и будничном. Поэтическое видение мира в этих стихах как бы возвращает к поре "Птицелова". Блестящий и чистый мир, словно про.мытый дождем кленовый лист, вновь напоминает трепещущую утреннюю птицу. Но теперь это совершенно реальный мир повседневности, начинающийся сразу же за калиткой дома почта. И ему, как другу, уже издали кланяется ветеринар. Л в ответ, как товарищу по работе, обращает поэт свои убежденный призыв: Я здесь! Я около! Ветеринар! Как совесть твоя, я встал над тобой. Стремление к соучастию выражено в самом заглавии - "Весна, ветеринар и я". Одновременно с поэтизацией прозаического у Багрицкого этого периода встречаются случаи как бы нарочитой дсэстетизацни природы, пейзажа. Он как бы мстит старой традиционной красивости:
Но время движется. И на дороге Гниют доисторические дроги, Булыжником разъедена трава. Электротехник на столбы вылазит, И вот ползет по укрощенной грязи, Покачивая бедрами, трамвай.
"Время движется", - объясняет Багрицкий причины изменений в его поэзии. Поэтизация прозаического и нарочитое снижение привычно красивого предстают как две стороны одного процесса - рождения нового романтического стиля. Эт.ч сознательная прозаизация была своего рода болезнью роста, ей на смену идет чистая и сильная романтическая струя, берущая свое начало в повседневной реальности, трудовых буднях страны. Ощутив перемены, происходящие в романтической поэзии тех лет, критика не сразу уловила закономерность и плодотворность этих тенденций. "Багрицкий романтик, начавший линять", - сокрушался один из критиков, сетуя на "кризис в современной поэзии", на "утрату поэтического мироощущения" [Октябрь, 1930, No 1, с. 204]. В своем "Ответе критику" (так называлось стихотворение "Вмешательство поэта" в его журнальной публикации) Багрицкий едко иронизирует над предъявленными ему претензиями:
Прошу, скажите за контрабандистов, Чтоб были страсти, чтоб огонь, чтоб гром. Чтоб жеребец, чтоб кровь, чтоб клубы дыма, Ах, для здоровья мне необходимы Романтика, слабительное, бром!
Подчеркивая сознательное начало в изменении своего поэтического "оперения", он восклицает, прямо отвечая на замечание критика: "Я вылинял! Да здравствует победа!" И дальше весьма образно, с неизменной иронией в свой адрес, описывает рождение нового романтического стиля:
Приходит время зрелости суровой, Я пух теряю, как петух здоровый. Разносит ветер пестрые клочки. Неумолимо, с болью напряженья, Вылазят кровянистые стручки, Колючие ошметки и крючки Начало будущего оперенья.
С чувством гордости и глубокого удовлетворения поэт постигает романтику бытия миллионов своих сограждан. И чувство товарищества с ними придает ему нравственную силу. В "Стихах о себе", представляя возможную встречу с читателем, свой разговор с ним, Багрицкий улавливает в характере и облике героя свои черты и горд этим сходством:
Сутуловат, Обветрен, Запылен, А мне казалось, Что моложе он... И скажет он, Стряхая пыль травы: "А мне казалось, Что моложе вы!" Так, вытерев ладони о штаны, Встречаются работники страны.
Поэт не мог перейти к большому разговору от имени своего поколения, не ощутив своего "я" неотделимой частицей слитого с народом "мы". Поэзия Эдуарда Багрицкого запечатлела мужественный и строгий лирический характер. Его герой сдержан в проявлении чувств, но за этой сдержанностью ощущается энергия, способная проявиться в нужный момент со всей решительностью. Его "победителю" как бы неведомы сомнения и колебания. Страстная, почти фанатическая убежденность ведет и вдохновляет его. Он постиг высшую правду века в суровой революционной необходимости.
О мать революция! Нелегка Трехгранная откровенность штыка,
признается главный герой книги "Победители" Ф. Э. Дзержинский, на диалоге с которым построено стихотворение "ТБС", обращенное к вопросам социалистической морали и пролетарского гуманизма.