«Сотри память», – услышал он голос Вадима Федоровича.

Да на кой черт Сазонову помощь Романа – он и сам колдун хоть куда, обычному человеку память может вычистить до стерильности. Не хотел светиться – это ясно. Но когда Роман заснул, как убитый… Самогон заклятый? Или обычный… хрен его знает… Вот тогда все и свои планы Сазонов и осуществил. С База личину сдернул, Машеньке в голову приказ вложил. Она ведь ему постоянно названивала. А что говорила? Да что угодно. Что угодно… Угодно господину Сазонову. На автоответчик.

Роман огляделся. Он был в маленькой комнате, совершенно пустой. Ни кровати, ни стула. Окно, забранное частой узорной решеткой, батарея отопления. Стены оштукатуренные, еще без обоев.

«Ну что, приплыли в город мечты?» – с некоторых пор господин Вернон начал задавать себе очень ехидные вопросы.

Бежать надо отсюда, и немедленно, иначе Стен погибнет и Лену с Юлом убьет. Ограда рухнет, кольцо прошлого исчезнет… Надя! Надя! Теперь Роман знает, как ее спасти. Знает, а помочь не может. О, Вода-царица, приди ко мне!

Нет ответа.

Колдун поднялся, прошелся вдоль стены. Его поташнивало. Маленькая комнатка. Пять шагов в длину, три с четвертью – в ширину. Тепло, правда. Жарко. Батарея горячая. Но на то и расчет – от жары еще больше пить хочется. А наручники неснимаемые, такие не распылить. Еще пара часов в этой комнате, и водный колдун начнет сходить с ума от жажды.

Пить…

Нет, нет, не думать о воде. Надо скорее вырваться отсюда.

Вода-царица, что ж ты не отзываешься?! Роман прислонился к наружной стене и тут же отпрянул. Снаружи эта комната (а может и весь особняк) точно огненными щитами огорожена. Тюрьма первостепенная – и от врагов-колдунов, и от простого люда. Молодец Ник Веселков, вернее, Микола Медонос, все предусмотрел. Роман поднял голову. Вон, в углу глазок телекамеры. Ну, с этим можно сладить – не проблема. Водный колдун постарался накопить побольше слюны. Один удачный плевок и… Не получилось. Во рту пересохло. Колдун уже чувствовал, как стянуло губы. Скоро они потрескаются, начнут кровоточить. Казалось, что он уже ощущает во рту соленый привкус. Что делать? Что?

Романа опять затошнило. Он согнулся, пытаясь перебороть спазм. К горлу подкатило. Потом прошло. Жаль. Можно было блевотиной плюнуть. Зря подавлял… смех… чушь… пить…

Только где еще взять воду? Не из себя же. Не из батареи…

Стоп!

Батарея – чугунная. Трубы – стальные.

И как он раньше-то не додумался! Роман подтянул колени к груди, изловчился и протащил скованные руки вперед, хотя огнезмейка впивалась в кожу запястий не хуже стали. Колдун присел возле батареи, прижался предплечьями к металлу – ладони отвел на себя. Ладони – они как бы умерли для колдовской силы. Разумеется, самая большая сила – в пальцах, но и так сойдет для малого колдовства.

Распыляйся ржой металл, освобождайся вода плененная.

Если смотреть со стороны, ничего подозрительного не происходило: ну, решил человек посидеть возле батареи. Сил, однако, пришлось приложить немало – огнезмейка яростно препятствовала. Ну, да ничего, с колдовским последышем можно сладить, если враждебного колдуна рядом нет. Вскоре ржавые чешуины посыпались на пол, следом скудными капельками, а потом все бойчей и бойчей заструилась вода. Первым делом Роман набрал ее в рот побольше. Встал.

Примерился. Плюнул. Точнехонько в телеглазок. Следом понеслось заклинание. Камера ослепла. Сейчас явятся. Если взъярятся, начнут бить. А это прямой контакт. Роман попытался создать нужный настрой. Уселся на пол у самых дверей.

Шаги уже близко. Дверь отворилась. Сейчас! Пленник метнулся входящему под ноги. Тот споткнулся, грохнулся на колдуна. Заклятие изгнания воды подействовало мгновенно. Теплым паром ударило в лицо. Роман, извиваясь ужом, выполз из-под упавшего охранника. Камуфляж на том был уже мокрый, почернел. Парень не двигался – потерял сознание.

Под струей из батареи Роман набрал полные пригоршни грязной, с ржавыми хлопьями, воды и скрутил огнезмейку. Она вмиг распалась. Но влаги оказалось маловато – и хотя Роман тут же сунул руки под текущую воду, кожу опалило колдовским огнем. Роман прокусил губу до крови, чтобы не закричать. Несколько секунд колдун держал руки в воде, пытаясь заживить ожог, потом бросил бесполезное занятие: не та вода, чтобы раны лечить.

Надо не лечением заниматься, а бежать. Даже замок распылять не надо – дверь открыта. Роман ожидал, что в коридоре должен быть кто-то из охраны. Но никого не обнаружил. Пустой коридор. С одной стороны тупик. С другой – дверь. Стальная. Обычному человеку не пройти, а колдун удерет запросто. Дядя Гриша должен быть тут, рядом. Вот здесь, в этой комнате. Или в соседней. Приноровившись, колдун распылил замок и толкнул дверь.

Угадал. Дядя Гриша поднялся ему навстречу. Один глаз у главного хулигана совершенно заплыл, да и губы распухли.

– Камера! – крикнул колдун.

Но было поздно. Наблюдатель уже наверняка сообразил, что с пленниками что-то не так. Роман схватил с пола бутылку с минеральной водой (его другу воду все-таки дали), набрал в рот и опять же плевком ослепил видеокамеру. Потом плеснул дяде Грише на наручники, произнес заклинание, и браслеты распались.

– И где Баз? Что-то на помощь не спешит, – заметил дядя Гриша.

Роман не отвечал, пока не выпил всю минералку. Потом сказал:

– Там, в моей камере парень на полу валяется – забери у него пистолет, я сам не могу.

– Ясненько, – кивнул дядя Гриша и выскользнул из камеры.

Больше Роман сделать ничего не успел – опасность прихлынула, как вода из прорванных труб. Прежде, чем загремели в коридоре шаги, колдун уловил знакомую вибрацию и успел отскочить к стене. Ввалившийся в дверь громила в камуфляже вместо добычи сгреб пальцами воздух. Прежде чем он успел сориентироваться, Роман схватил гостя правой рукой за шею, а левой выплеснул на голову пригоршню грязной воды. Теперь этот парень будет повиноваться каждому приказу колдуна.

Следом еще трое ломились в комнату.

– Возьми его! – приказал Роман и толкнул захваченного амбала на товарища в камуфляже.

Облитый водой тут же повиновался, выхватил нож и кинулся на своих. Но не дотянулся, его товарищи оказались быстрее и вмиг, будто рыбу, разделали Романова защитничка ножами.

Колдун взмолился, чтобы внутри автономной системы отопления оказалось вдосталь воды. Потом схватился за батарею. Вмиг отопительная гармошка слетела с питающих ее труб, вода с ржавчиной и грязью хлынула на пол. На что пригодна такая вода? Да уж на что-то пригодна. Хотя бы на то, чтобы встал на четвереньки странный зверь – многолапый и двухголовый, с красными разновеликими глазами, покрытый ржавым налетом – то ли чешуей, то ли шерстью. Взревел зверь, будто водопад, зажатый меж скалами, и сгреб лапами ближайших двоих. Вода продолжала течь, и колдун спешно ткал из ржавой мути то змей, кидающихся под ноги, то мерзких, вовсе фантастических тварей, которые с поразительной ловкостью норовили впиться в губы и глаза. Грязелап повалил одного из охранников на пол и мордовал водными своими когтищами. Парень захлебывался и глотал ржавую воду. Охранники, позабыв обо всем, отдирали от лиц и рук мерзких осклизлых тварей. Внезапно трубы жалобно всхлипнули, и вода иссякла. А та, что разлилась по полу, стала пузыриться и кипеть. Все завопили на разные голоса от боли. За стеной пара мелькнул Ник Веселков и пропал.

Роман почувствовал – силы иссякают. Грязелап стал терять очертания, ржавая вода утратила форму и разлилась. Парень плевался и кашлял, молотя руками по полу.

– Прирежь его, прирежь! – заорал он, освободившись.

Один из охранников, стряхнув с рук липкую ржавчину, бросился к Роману, схватил его за горло, нож взметнул. Но ошибочка вышла – не надо было ему колдуна за горло брать. Мгновенно рука скрючилась гнилым суком, мерзкая густая влага пропитала плотную ткань брюк и куртки, испаряясь из тела. Глаза у парня вылезли из орбит от нестерпимой боли, тело задергалось в судорогах. Густой теплый пар наполнил комнату, будто здесь уже несколько часов кипел и никак не мог выкипеть огромный чайник.