Суходольский скрипнул зубами. Печказова сообщила в милицию обо всем. Но ведь должна же она испугаться! Шутка ли, челюсть мужа получила. И здесь не сработало что-то. Что-то, чего он не знал.

В Суходольском снова проснулась злоба. Так просто его не взять! Он уже показал одному, что значит следить за ним - пусть поостерегутся. И едва вспомнил лежащую на дорожке неподвижную фигуру, в захлестывающей ярости, как желтый свет на перекрестке, запульсировал страх: не за того, распростертого - за себя.

Страх за себя и подсказывал решение: теперь он знал, где укроется.

"Урсу не посмеет отказать, сидит на крючке - за "левый" товар по головке не гладят. Можно и другим припугнуть: мол, по твоей милости завмага убили. А что? - обрадованно думал Суходольский, шагая по пустынным улицам. - А заартачится, пусть на себя пеняет, я его быстро уговорю".

Понедельник. 23.00.

На улицу Лесную с Волиным поехал капитан Ермаков: розыск Суходольского стал для всех первостепенной задачей, и Анатолий Петрович дождался Волина, предложил свою помощь, которую тот принял с радостью.

До магазина на Лесной было не меньше получаса езды, и Ермаков не без юмора принялся было описывать делишки Тихони-Албина. Вдруг Волин предостерегающе поднял руку, Анатолий умолк на полуслове. Вслед за шипением и треском из маленького черного динамика послышался искаженный эфиром тревожный Голос дежурного:

- Внимание, внимание. Всем постам принять сообщение. Десять минут назад на улице Майской из форточки окна первого этажа дома номер 18 неизвестный мужчина выбросил прохожему Серегину лист бумаги, на котором написано: "Вызовите милицию. Здесь убийца". Внимание! Всем постам. Сообщите место нахождения.

Волин не успел откликнуться на призыв дежурного - Ермаков схватил его за плечо:

- Алеша, да это же адрес Урсу! Майская, 18, - я помню хорошо. Там Суходольский! Давай туда!

Машина, сделав крутой вираж, свернула на узкую боковую улочку:

- Так ближе, - крикнул шофер.

Волин молча кивнул ему, связался с дежурным:

- Говорит Волин. Принял сообщение. Следую на Майскую. Буду там минут через 10.

Дежурный торопливо ответил:

- Волин, держите связь. Сообщите, нужна ли помощь.

- Помощь не нужна. На связь выйду на месте, - отвечал Волин.

- Майская!

Остановились неподалеку от дома 18, выскочили из машины. Осторожно прикрыв дверцу, спрыгнул на землю шофер:

- Разрешите, я с вами?

Волин отрицательно качнул головой:

- Жди у машины.

На первом этаже дома 18 все окна, выходящие на улицу, были темны, лишь во втором от угла угадывался свет. Не в комнате, нет, где-то в глубине квартиры горела лампа, и свет ее слабо освещал окно. "Не поздно ли? - Пронеслось в голове Волина. - Если Суходольский там, то деньги он будет добывать любой ценой, терять ему нечего".

- Толя, обеспечивай окна, я иду в подъезд, - тихо сказал он Ермакову. Тот бесшумно скользнул к стене дома.

Волин осторожно повернул за угол, приостановился, оглядывая двор.

- Товарищ, - послышался осторожный голос из соседнего подъезда, - я Серегин.

- Так что здесь случилось? - тихо спросил капитан.

Серегин, оглянувшись, шепотом заговорил:

- Да я и сам не знаю, что случилось. Иду мимо дома и даже не услышал, а почувствовал скорее - в крайнем окне кто-то по стеклу легонько скребется. Поднял голову - парень в окне. Молодой такой, смуглый. Он тихонько форточку приоткрыл и лист бумаги выбросил. Смотрю - крупно что-то написано. Я поднял, поглядел - хорошо, фонарь рядом горит - и прочел: "Вызовите милицию, здесь убийца". И все. Голову поднял, а он палец к губам приложил - молчать, значит, просит, так я понял. Махнул я рукой, мол, сделаю, и бегом домой. Я здесь недалеко живу. Позвонил в милицию и на всякий случай сюда. Да вот еще отец со мной напросился... - добавил он смущенно, - за деревом стоит.

Серегин показал рукой на близкий скверик напротив подъезда. Уловив его движение, из-за дерева показалась коренастая мужская фигура. Показалась - и тут же снова исчезла за деревом, сливаясь с ним.

- Ну молодцы! - не удержался Анатолий Петрович.

- Да что там... - опять смутился парень, и тут же деловито доложил. Я минут десять отсутствовал, не больше. Пока позвонил, да туда-обратно бегом. Подбежал - в том крайнем окне света нет. И все тихо.

В голосе Серегина послышались просительные нотки, и он закончил:

- Вы меня возьмете? У меня разряд по боксу.

- Зови отца, - шепнул Волин парню, - тихо только.

Между Серегиными, видно, уже была договоренность, и старший вмиг оказался в подъезде, едва лишь сын сделал ему знак.

- Здрасьте, - он протянул руку, и Волин пожал крепкую шершавую ладонь. Серегин-отец оказался широкоплечим и молодцеватым.

Серегиных, к их явному неудовольствию, Волин оставил на улице, у окон квартиры, - так безопаснее, сам же осторожно подошел к двери. Ермаков был рядом.

Прислушались - тихо. Под осторожным толчком дверь бесшумно приоткрылась. Волин сделал один неслышный шаг и оказался в маленькой прихожей, освещаемой неярким светом из открытой боковой двери. Еще шаг - в сторону другой открытой двери. "В комнату", - понял Волин. Он не оборачивался и не слышал ни шороха за спиной, но знал: Ермаков рядом, идет за ним след в след.

Тусклый свет дал возможность Волину сориентироваться, он уже видел часть комнаты - угол дивана, тумбочку, стул с накинутым на спинку пиджаком - в таком же был Урсу тогда, в магазине. Где же люди?

Словно в ответ из комнаты раздался протяжный вздох, похожий на всхлип. Волин понял это как сигнал, прыгнул в дверь и на секунду замер.

На брошенном в угол матраце, у стены, чуть приподнявшись на локте, лежал Урсу. Рядом, с краю, просунув руку под подушку и подогнув к животу ноги, на боку лежал Суходольский - капитан сразу узнал его. Суходольский спал.

Приподнявшись, мертвенно-бледный Урсу делал отчаянные знаки, указывая рукой на подушку под головой Суходольского.

- Пистолет! - прокричал он и навалился вдруг всей своей тяжестью на Суходольского.

Из-за плеча капитана резко рванулся вперед Ермаков, но Алексей опередил его, выхватив из-под подушки холодную напряженную руку преступника. Откинул подушку - черный пистолетик вмиг оказался в руках Ермакова. Придавленный телом Урсу, на матраце распластался Суходольский.