- Да ничего я не знаю! Паны дерутся, а у холопов чубы трясутся. Тихоня послал меня, приказал припугнуть завмага. Сам-то не может. Тихоня культурный. Я его и встретил в "Рембыттехнике". Ну, какой был разговор - я уже рассказал! Доложил Тихоне, а он мне, дескать, набей ему морду, только втихую. А как я ему морду набью, если он вон какой комод? Тихоне я обещал, конечно. Ждал его, не скрою, хотел вечерком камушком в глаз засветить, но не пришлось.

- Где ждал-то? Когда?

- У гаража его ждал. В тот же день. Думаю, как выйдет он из машины, тут я и приварю ему кирпичиком. Стемнело уже, замерз я да и оторвался до дому.

- В каком часу это было?

Гошка задумался ненадолго, потом обрадованно зачастил:

- Вспомнил, вспомнил, время не назову, но когда я домой пришел, у Петренки комиссия сидела - из жэка, что ли, прорабатывали его за пьянку.

Вмешался участковый инспектор:

- Алексей Петрович, я это мигом уточню. Действительно, товарищеский суд за Петренку взялся, он после смерти жены выпивать начал, я и попросил. Ходят теперь к нему, вроде действует.

Опыт подсказывал Волину, что трусливый Гошка не способен напасть на решительного завмага, но он знает что-то. Стоп! Откуда Албин мог узнать об исчезновении Печказова? А он знал и именно поэтому предложил Урсу очистить склад от левого товара! Не от Гошки ли получил он эти сведения?

"Построже придется с ним", - решил Волин и, обращаясь к Гошке, сурово сказал:

- Собирайся, парень, договорим в милиции.

- За что, гражданин начальник? - заныл Гошка, не двигаясь с места; между тем Волин встал, поднялся и участковый инспектор.

- Сам не желаешь, так Албин, возможно, напомнит, что было.

- Да не верьте вы Тихоне, - Гошка не хотел так сразу сдать позицию.

- Я ведь насвистел ему. Понимаете, насвистел, чтобы он отвязался. Откуда мне было знать, что все так повернется. А он мне пригрозил, я же говорил вам, помните?

- Вы сказали Албину, что Печказов исчез? - спросил Волин напрямую.

- Отвечайте коротко и ясно.

- Я не говорил, что он исчез, - пытался заныть Гошка, но Волин прервал его:

- А как говорил?

Решительный тон подействовал на Гошку.

- Ладно. Скажу. Но предупреждаю: отвечать мне не за что, я, можно сказать, беду отводил.

"Опять понес", - досадливо поморщился Волин, а Гошка, уловив эту невольную гримасу, тут же перестроился:

- В общем, я Печказова ждал во дворе "Скорой", там гараж его. Уж стемнело, а его все нет. Смотрю, вроде как не я один за гаражом наблюдаю, кто-то стоит между забором и гаражной стенкой - там узенький такой проход. Человека мне не видно, только тень. Откуда он появился и когда, не знаю, но по двору не проходил, видно, с тылу зашел: там дворы проходные.

"Точно, проходные", - вспомнил капитан и потребовал:

- Дальше!

- Я понял, конечно, что и камушком не достану завмага - при свидетелях-то я не дурак кидаться, но интересно мне, чего мужик прячется там, за гаражом? Жду. Если, думаю, завмаг еще кому насолил, то я чужими руками с ним и разделаюсь! Посмотрю, что будет, а Тихоне доложу, что это я его пристукнул. Слышу, подъехал к гаражу "жигуленок". Я в подъезде стоял напротив, выходить не стал. Смотрю, тот из-за гаража прыг к машине. Мотор работал, и никаких слов я не разобрал, но, видно, был разговор, потому что завмаг сперва свою дверцу чуть приоткрыл, потом, видел я, перегнулся, кнопку задней дверцы - раз! - выдернул и дверь открыл. Парень этот сел в машину на заднее сиденье.

- Парень? - переспросил Волин.

- Парень, - подтвердил Гошка серьезно, - по всему видно, прыткий, молодой. Я разглядеть его не сумел, только молодого-то от старого отличить можно. И еще шапку на нем заметил - светлая такая.

- Дальше, дальше, - поторопил Гошку Волин. Опять всплывала фигура таинственного парня.

- Дальше развернул завмаг своего "жигуленка" и укатил. А я домой пошел, что мне ждать оставалось?

- А Тихоня?

- Тихоне тут же позвонил из автомата и сказал, что нанял ухарей и, мол, переживаю сам, как бы его не пришибли. Тихоня меня поругал, а на следующий день примчался к магазину как бешеный: где, мол, завмаг, куда девали?! Не буду же я ему признаваться, что я ни при чем. Но вот вам честное слово. - Гошка театрально прижал руки к впалой груди. - Честное слово мое, правду сказал. Тихоне я тогда наврал, дескать, узнаю все у ребят. А сам ушел с работы да и сижу дома. Звонил Печказову на работу, домой - нет его. А где он? - теперь во взгляде Гошки Волин увидел недоумение и искренний интерес.

Значит, опять появился какой-то человек. Из числа установленных свидетелей Гошка видел Печказова последним. И с этим неизвестным.

Воскресенье. 17.00.

Весь день Волина не покидала мысль о Скрипаче. Версия о причастности старого ловеласа к исчезновению Печказова имела право на существование и подлежала тщательной проверке. Ясность могли внести Скрипач и Андрей Курко. Но первый, Волин справлялся, не приходил в сознание, а второго разыскать че могли. Мать Курко, измученная, рано состарившаяся женщина, объяснила, что сына-алкоголика не видит неделями. Где он обитает, чем занимается - ей неизвестно. После лечения парень какое-то время не пил, потом старые дружки встретились и опять жизнь покатилась под горку.

Меры к розыску Курко были приняты, но результата пока не дали.

А интересно бы знать, о каких деньгах шла речь в последнем телефонном разговоре Скрипача? Зачем он снял с книжки деньги? Что за дела у Скрипача с опустившимся бывшим пациентом психбольницы?

И угрозы, угрозы в адрес завмага, их не сбросишь со счета.

Волин тщетно пытался дозвониться до квартиры Скрипача. То никто не подходил к телефону, то было занято. Наконец трубку подняли, и незнакомый мужской голос на вопрос Волина ответил, что Скрипач только что скончался от нового сердечного приступа.

Ошеломленный этим известием, Волин долго держал в руке телефонную трубку, из которой звучал настойчивый гудок отбоя.

Воскресенье. 19.30.

Семен Лузгин, шофер первого класса, двадцать лет водивший автомобиль и считавший шоферскую работу самой интересной, тосковал. Впервые ему показалось, что есть дело интереснее, чем у него самого.