Тень издает стон, но совсем слабый, рассветный, слышно хлюпающее сам-сам-сам.
Фамира
(движется по направлению голоса. На одной руке держит птицу. Другая спокойно и бессознательно касается Филаммона, который припадает к ногам Фамиры и целует их)
О боги… Вам я отдал, что имел
Уплачен долг, и с лихвой… Но на свет
Не сам пришел Фамира. Если только
Вы видите теперь его отца
Иль мать его, молю вас в этот час
Безрадостный и страшный: ради муки,
Подъятой им свободно, не оставьте
Фамиру одного — пускай отец
Иль мать ему омоют, плача, раны.
СЦЕНА ДВАДЦАТАЯ
ЗАРЕВАЯ
В глубине, на фоне розового сияния, показывается Гермес в ореоле божественной славы. Его слова падают ясно и мерно.
Гермес
С тобой они оба, Фамира…
Фамира
(настораживается)
Я чувствую сиянье божества,
И боль от ран затихла. Я не вижу
Твоих ланит, но кланяюсь тебе.
Прости слепому, вышний… Кто ты, боже?
Гермес
Сын Майи крылатой — Зарею
Рожден я, — я грустного стада
Пастух равнодушный — Гермес,
С тобой они оба, Фамира
И мать, и отец. Эта птица,
Она — превращенная Нимфа,
Тебе я оставлю ее…
Отец же унылою тенью
Все хочет обнять он Фамиру,
Но холоден он и бессилен
Меж розовых пальцев Зари.
Тень Филаммона становится все меньше и наконец исчезает.
А ты — ты жить, ты будешь долго жить,
Хоть в нищете, Фамира, и возврата
В отцовский дом не жди… Филаммон в море
Спустил свои сокровища и умер
От собственной руки.
Рабыню я
Пришлю к тебе, Фамира.
(Указывает на дом.)
Там рабыня,
Кормившая тебя, объята сном
Ее заколдовали, но словам
Моим она внимает, и бегут
По старческим морщинам слезы. Ты
Пойдешь за ней в Афины, в Дельфы, в Аргос
И к славному кремлю, где Посейдон
Тебя венчал победой; а пичужке
Утехой песен нежных добывать
Тебе на хлеб придется.
И кифару
Возьми с собой. Мы жребиев туда
Купцы гаданье любят — накидаем,
И вынимать их клювом будет та же
Из лиры мать. И пусть питает сына
До старости, до смерти, много лет…
Когда ж тебе глаза засыплют, Нимфа
Вернется к нам, пленять. Я на груди
Твоей, слепец, велю повесить доску
С тремя словами: «Вот соперник муз».
(Движением пальца птице.)
Смой кровь с его лица… Он жалок, Нимфа…
Птица летит и возвращается с мокрой губкой. Фамира освежает лицо. На нем яснее видны теперь глубокие, уже чернеющие ямы и редкий белый волос на бороде… Совсем светло… Заря слилась с небом. Гермес готов исчезнуть. Контуры его потускнели. Фамира ощупью отыскивает посох и берет кифару, уже не касаясь струн. Птица смирно сидит у него на плече. Теперь она хозяйка положения.
Фамира
Благословенны боги, что хранят
Сознанье нам и в муках.
Но паук
Забвения на прошлом… он добрее.
Гермес исчезает. Из дома выбегает кормилица и с плачем бросается к Фамире.
Царское Село
Лето 1906