Несмотря на различные неполадки в организации наступления, в районе Гродно развернулось одно из ожесточеннейших сражений первых дней войны. Командование группы армий «Центр» было вынуждено направить в район Гродно крупные силы авиации, чтобы ликвидировать прорыв советских войск во фланг северной ударной группировке. В результате сильного воздействия вражеской авиации и отсутствия надежного прикрытия с воздуха наши механизированные и кавалерийский корпуса несли большие потери. В то же время следует отметить, что авиация Западного фронта действовала весьма активно. Советские летчики так же, как пехотинцы, танкисты, артиллеристы и саперы, самоотверженно вступили в бой с врагом. Истребители вели борьбу в воздухе, а бомбардировщики днем и ночью оказывали содействие наземным войскам, нанося удары по колоннам и районам сосредоточения противника, по складам, железнодорожным узлам и эшелонам. В эти дни авиационные части бомбардировали колонны вражеских танков и пехоты в районах юго-восточнее Сувалки и Гродно. Особенно успешно действовали летчики Коломийченко, уничтоживший воинский эшелон. Лозенко, нанесший удар по вражеским войскам, и Никифоров, сбивший два самолета Ме-109. Однако героические действия советских летчиков не могли уже в тех условиях коренным образом изменить обстановку в воздухе.
Немецко-фашистское командование 24 июня подтянуло в район Гродно 8-й и 20-й армейские корпуса, вследствие чего группировка врага значительно усилилась. Большое влияние на дальнейший ход событий оказал недостаток боеприпасов и горючего, подвоз которых не был организован. В связи с этими причинами активные действия советских войск в районе Гродно с 25 июня начали затухать.
Проведением контрудара в районе Гродно командование Западного фронта не достигло решительных целей, несмотря на неукротимое желание советских воинов добиться победы над врагом. Однако положительное значение его состоит в том, что шесть немецких пехотных дивизий и несколько авиационных соединений были на несколько суток прикованы к району Гродно, понесли большие потери и не смогли развивать наступление в восточном направлении. Все это до некоторой степени нарушало планы противника и срывало сроки выдвижения вражеских войск к Днепру. Генерал Гальдер специально направлял в район Гродно своего представителя генерала пехоты Отта. После его доклада Гальдер 29 июня сделал в служебном дневнике следующую запись: «Упорное сопротивление русских заставляет нас вести бой по всем правилам наших боевых уставов. В Польше и на Западе мы могли позволять себе известные вольности и отступления от уставных принципов; теперь это недопустимо…»
К 25 июня положение на фронте продолжало ухудшаться. Так как связь со штабами армий периодически отсутствовала, командующий фронтом слабо знал обстановку, особенно положение своих войск. Поэтому вместо — заблаговременной организации обороны в Минском укрепленном районе он решил находившиеся северо-западнее Минска соединения выдвинуть в направлении Лиды с целью нанесения контрудара по наступавшей здесь группировке. В середине дня 24 июня генерал Павлов отдал приказ командующему 13-й армией генерал-лейтенанту Филатову П. М. следующего содержания: объединить войска 21-го стрелкового корпуса (17, 24, 37 и 50-я стрелковые дивизии) и 8-й противотанковой бригады и, прикрывшись с вильнюсского направления и обеспечив противотанковой бригадой оборону в районе Лиды, частью сил организовать наступление в целях взаимодействия с ударной группой генерала Болдина.[78]
Вследствие того что этот приказ не учитывал реально сложившейся обстановки, он не был полностью выполнен и привел лишь к ослаблению обороны северо-западных подступов к Минску. Некоторые соединения 13-й армии выдвинулись на указанные им рубежи. Так, 26 июня северо-восточнее Лиды на 16-километровом участке готовились к обороне части 24-й стрелковой дивизии, которой командовал генерал-майор Галицкий К. Н. В результате самоотверженных действий этой дивизии враг был вынужден временно остановиться, для того чтобы тщательно подготовиться к прорыву обороны советских войск. Лишь вследствие сильного артиллерийского огня и непрекращавшихся бомбовых ударов противника части 24-й стрелковой дивизии, ведя неравный бой, были вынуждены отходить на восток.
Героически действовали в районе города Лиды советские артиллеристы. Развернувшись и оборудовав противотанковый рубеж на р. Дзитва, 8-я отдельная противотанковая бригада, которой командовал полковник Стрельбицкий И. С… остановила 12-ю танковую дивизию 3-й танковой группы. На этом рубеже ожесточенные бои с противником велись до 28 июня. До последнего снаряда вели огонь герои-артиллеристы и на несколько дней задержали танки противника. Западнее р. Дзитва и непосредственно на противотанковом рубеже, согласно докладам командиров полков, артиллеристы уничтожили около 60 танков противника. За умелую организацию боя и проявленное мужество командир бригады полковник Стрельбицкий И. С. был награжден орденом Красного Знамени.
Когда развертывались бои в районе Лиды, севернее ее противник рвался к Минску. Еще утром 24 июня соединения 3-й танковой группы заняли Вильнюс и форсировали р. Вилия. Из этого района они устремились к Минску. 25 июня немецкие танки подошли к Минскому укрепленному району. В связи с переброской 21-го стрелкового корпуса в Лиду Минский укрепленный район должны были оборонять прибывающие соединения 44-го стрелкового корпуса под командованием комдива Юшкевича В. А. 64-я и 108-я стрелковые дивизии этого корпуса из Смоленска и Вязьмы по железной дороге перевозились в Минск, а оттуда выдвигались в укрепленный район. В то же время 100-я и 162-я стрелковые дивизии 2-го стрелкового корпуса сосредоточивались северо-восточнее и восточнее Минска, находясь в резерве командующего фронтом. Таким образом, к подходу танковых соединений противника к Минскому укрепленному району советские войска не выдвинулись полностью в указанные им полосы и не смогли подготовить устойчивую оборону. В результате этого северо-западные подступы к Минску, ограниченные Вилейской низменностью и Налибокской пущей, оказались слабо прикрытыми.
Тем временем на левом крыле фронта события развивались следующим образом. Вечером 23 июня соединения 2-й танковой группы при поддержке бомбардировочной авиации атаковали войска 4-й армии на рубеже р. Ясельда. Части 28-го стрелкового и 14-го механизированного корпусов, не успевшие закрепиться и привести себя в порядок, не смогли отразить массированные атаки танков противника и были вынуждены отступать. К утру они отошли восточнее Слонима и за р. Щара, организовав временное прикрытие за рекой частями 205-й моторизованной дивизия под командованием полковника Кудюрова Ф. Ф. В результате ожесточенных боев на рубеже рр. Щара и Слонка вражеские войска были временно остановлены. Особую стойкость и упорство в этих боях проявили танкисты 30-й танковой дивизии, которой командовал полковник Богданов С. И. Командир танкового батальона капитан Бандурко М. А. личным примером увлекал танкистов на разгром врага. Будучи раненым, коммунист Бандурко не покинул поле боя, а продолжал уничтожать вражеские танки. Командир экипажа старшина Матюхин своим тайком врезался в гущу вражеских машин и в упбр расстреливал их. Экипаж старшего сержанта Спиченкова занял оборону. Спустя некоторое время пять немецких танков атаковали танк Спиченкова. Меткими выстрелами старший сержант Спиченков вывел из строя один за другим четыре танка противника. Вражеская пуля сразила героя-танкиста. Храброго воина заменил младший политрук Огирь, который и уничтожил пятый танк.[79] В этом неравном бою советские воины были полны решимости остановить врага. И это им удалось достигнуть. Хотя и не надолго, но танки с черными крестами на броне остановились как вкопанные.
Оценив сложившуюся обстановку, командующий 4-й армией принял решение организовать более устойчивую оборону на рубеже р. Щара, привлекая для этого свежие силы. Он приказал прибывавшей в район Городище на автомашинах 55-й стрелковой дивизии под командованием полковника Иванюка Д. И. занять и упорно оборонять рубеж р. Щара, сменив к 12 часам 24 июня части 205-й моторизованной дивизии, которые отводились в резерв. Барановичское направление должна была прикрыть выгружавшаяся на ст. Лесьна 143-я стрелковая дивизия, до прибытия которой оборона этой полосы возлагалась также на части 55-й стрелковой дивизии.[80] 55-я стрелковая дивизия к 13 часам сменила 205-ю моторизованную дивизию. Однако она была не в состоянии оборонять столь широкую полосу. К тому же ее части не успели еще закрепиться в назначенных им районах обороны, как были атакованы противником. Это отмечало и командование 4-й немецкой армии в донесении от 24 июня: «…Противник намеревался обороняться по ту сторону р. Щара, но этого ему не удалось сделать благодаря прорыву 2-й танковой группы». Вражеские соединения перешли в наступление в 14 часов, после мощной артиллерийской и авиационной подготовки. Части 55-й стрелковой дивизии не выдержали натиска противника и, несмотря на ввод в бой вторых эшелонов полков и всех танков 14-го механизированного корпуса (до 25 бронеединиц), были вынуждены отходить.[81] Захватив рубеж р. Щара, немецкие танковые соединения 25 июня вышли в район Барановичи. Тем самым противнику удалось перерезать один из важнейших путей отхода советских войск в восточном направлении.