Следующий день был тяжелым. Ей надо было пойти в больницу к Мике. Кроме того Заур, его брат, недавно звонил Эле и спрашивал о нём. Он был очень обеспокоен. Но что она могла ему ответить? Она немного успокоила его и попросила звонить ему в больницу. Утром у Эли сильно болела голова. Она много выпила накануне. Глаза покраснели. Лицо было болезненно бледным. Мать, как всегда, сердилась на Элю за то, что она опоздала и пришла домой поздно. Это было непростительно в её семье. Иногда Эля думала, что, если бы мать знала хотя бы о половине случаев, с которыми приходится сталкиваться её дочери, она наверно, сердилась бы на неё всю жизнь. Увы, но иногда родителям кажется, что их дети сталкиваются с теми же незначительными проблемами, какие приходилось решать им самим в их возрасте. Они не думают не о наркотиках, ни об алкоголе, убийствах и прочим «прелестям» двадцать первого века, которые «радуют» их детей, и которые живут, вдыхая запах наркоты и пары алкоголя. Завтрак прошёл в молчаливой обстановке. Через час Эля вышла из дома, на ходу кинув, что идёт в библиотеку готовиться к дипломной защите. Через некоторое время она снова стояла перед тем же врачом, который лечил Мику.

— Ему гораздо лучше. — начал говорить врач. — И, что важно, он хочет лечиться. Чувствует, что справится. От вас сейчас требуется максимум внимания и поддержки. Я могу задать личный вопрос? — вдруг спросил он.

— Да. — растерянно сказала Эля.

— Вы хотите ему помочь?

Эля замолчала, понимая, что от её ответа зависит многое. Справится ли она? Не струсит ли? Получится ли у неё дойти до конца? Между тем она понимала, что теперь она связана с Микой навсегда. А нужно ли ей это? Ситуация была крайне сложной. Она всячески убеждала себя в том, что она не может его вот так бросить и заниматься лишь собой. Это было слишком не по-человечески в её глазах. Она же его так любила! Перед глазами проплыло разбитое лицо Камы, а в ушах звенел её голос «Я люблю его… не могу его бросить… без меня он умрёт». А потом вспомнились печальные, умоляющие глаза Заура, который ухватился за её обещание заботиться о Мике, как утопающий за соломинку. Отступать было поздно. Она уже решила свою судьбу, давая Зауру это обещание.

— Да. — твёрдо ответила Эля. — Я должна ему помочь и сделаю всё, что вы скажите, доктор.

— Хорошо. — спокойно ответил врач. — Идите к нему.

Он проводил Элю в палату и молча ушёл.

Мика лежал на кровати и листал какой-то журнал. Увидев Элю, он улыбнулся и присел. Он был удивлен.

— Привет. — сказал он. — Не думал, что ты придешь.

— Привет. — ответила Эля. — Как себя чувствуешь? — спросила она, садясь на стул.

— Нормально. Вот, читаю. — ответил он, протягивая Эле журнал. — Сестра принесла. Развлекает меня. Теперь ты довольна? — снова спросил он, глядя ей в глаза.

Эля опустила голову и сказала.

— Я просто хочу тебе помочь. Я… люблю тебя.

— Любишь?! — переспросил Мика. — А я думал, что я для тебя всего лишь прошлое. Детское увлечение…

— Нет! — перебила его Эля — Это совсем не так! Я хочу все вернуть.

После некоторой напряженности они действительно заговорили, как раньше, как несколько лет назад, когда им было о чём мечтать, о чём думать. Эля давно не чувствовала себя такой счастливой рядом с Микой. Они долго обсуждали свои отношения, строили планы, вспоминали друзей. Через час Эля спохватилась, что Мике нужно дать отдохнуть, и встала со стула.

— Мне нужно идти, Мика. А то врач сказал, что тебе нужно по-больше отдыхать. Я приду на следующей неделе, хорошо?

— Угу. — ответил он, снова ложась в постель.

Эля уже стояла на пороге, когда Мика окликнул ее.

— Эля. — сказал он, глядя в потолок. — Скажи, мне удастся вылечиться?

Эля обернулась и сказала с улыбкой.

— Конечно. — впервые полностью поверив в осуществимость его выздоровления.

Первая встреча с Микой оказалась слишком тяжелой дпя неё. Она и не представляла, что в её душе еще теплится какая-то доля любви к нему. Она была уже совсем слабой, но имеющей шанс выжить. Это чувство было похоже на униженное и оскорбленное существо, в которое никто не верил, когда ему так этого было нужно.

Проходило время, и Эля всё ещё не могла разобраться в своих чувствах. Она продолжала ходить к Мике в больницу, хотя это давалось ей тяжело. Мика тоже стал каким-то замкнутым, грустным. Казалось, что он всё время хочет ей что-то сказать, но не решается.

Жизнь шла своим чередом. Эля защитила дипломную работу и начала искать работу. Она стала понимать Мику, который, будучи талантливым программистом не находил себе применения, перестав верить в себя. Эля обращалась куда угодно, но безрезультатно. Преподавать она категорически не хотела, а в других организациях историк не был нужен. Дома обстановка была невыносимой. Мать постоянно негодовала из-за того, что Эля не захотела продолжать учебу, и никак не могла определиться с работой. Мысль об аспирантуре пугала её больше всего на свете. Она всё ещё не отвыкла от ругани учителей, от их несправедливого отношения и прочих казусов. Она целыми днями ходила по городу в поисках работы, но ничего не находила. Вечером, приходя домой, она сразу же ложилась спать. Говорить не хотелось, и это начинало серьезно беспокоить её мать. Эля же старалась не обращать на это внимания и придумывала разные истории о своих походах на вечеринки, к Каме, к подругам во избежании новых скандалов из-за того, что она слоняется неизвестно где. Через несколько дней Эля с Камой пошли за дипломом в институт. Они давно не виделись. В последний раз Тога снова избил её, и она не выходила на улицу, потому что растянула ногу от сильного ушиба, а кроме того, ей было стыдно показаться из-за большого количества синяков по всему телу. Кама совершенно спокойно относилась к его побоям. Они словно стали частью её повседневной жизни. И в двадцать лет её уже ничего не интересовало. Ей было всё безразлично. Её ничего больше не тревожило, словно она состарилась, и ничего в жизни уже не имело смысла. Уговаривать её оставить Тогу было бессмысленно. На все доводы Эли Кама отвечала, что любит его, и никогда не оставит одного. Они стояли у стены и ждали своей очереди, когда Эля заметила среди парней, стоявших неподалеку, того самого, который оказался невольным свидетелем её слез, и одолжил платок. Она извинилась перед Камой и подошла к нему. Заметив Элю, парень отделился от других студентов, и пошел ей навстречу.

— Привет — поздоровался он. — Сдала свою сессию?

— Да. — ответила Эля — И даже диплом защитила.

— Ого. Значит, все нормально? — спросил он.

— Вроде бы. — ответила она и, пошарив в сумке, протянула парню выстиранный платок.

Он удивлено посмотрел на платок, словно видел его впервые, и спросил.

— Ты что, носила его все время с собой?

— Да. Я же в любой момент могла тебя встретить. Тем более, что институт я закончила. В сентябре меня здесь уже не будет.

— А что ты сейчас делаешь? — спросил он.

— Xочу получить свой диплом и начать искать работу. А ты сдал экзамены?

— Да, сдал. Перешел на четвертый курс. Послушай, — сказал он. — а как тебя зовут?

— Эля. — ответила она — А тебя?

— Фарид.

Эля не знала, что ему ещё сказать, и начала чувствовать неловкость от этого молчания и от вопросительных взглядов парней и Камы. Она подняла глаза на Фарида, который улыбался и всем своим видом не хотел её отпускать, словно мог сказать ещё кучу слов. Но Эля хотела закончить разговор.

— Ну что ж, Фарид, до встречи. Если я зайду в институт, то обязательно приду на твой факультет.

— Приходи. Мне будет очень приятно тебя снова увидеть.

Подошедшая к Каме, Эля тотчас же встретила любопытный взгляд. Каме уже ничего не надо было спрашивать. Её глаза и так говорили о многом. Кама была немного удивлена тем, что ничего не знает о новом знакомом Эли. Она считала себя близкой ей и думала, что имеет право всё знать.

— Это один из друзей Мики? — спросила Кама.

— Нет. — отрезала Эля. Она знала, что Kaмa воспринимает всех парней вокруг неё не иначе, как друзей Мики, считая, что больше её с ними ничего не может связывать. — Это мой знакомый. — всё же решила добавить она для большей ясности, а после короткой паузы добавила — Ты уже занялась поисками работы? — показывая этим, что не хочет обсуждать Фарида.