Эля сидела на кровати, подобрав под себя ноги. Она уже не думала о Кямране. Злость на него отступила на второй план. Сейчас ей очень хотелось поговорить с Микой. Ей хотелось всё решить. Она поднялась и мельком взглянула на часы. Было пять часов вечера. Она быстро оделась и вышла в гостиную. Мать вопросительно посмотрела на неё.

— Я позвонила Сабине… Мы очень давно не виделись. — виновато начала говорить Эля. Можно мне с ней немного погулять?

— Только не долго. Будь дома не позже семи. — неохотно разрешила мать. Эля никогда не рассказывала матери о Мике. Она думала, что мать всё равно её не поймет и не одобрит такой связи. Вообще она предпочитала не рассказывать матери о своих душевных переживаниях, чтобы потом не страдать от обид, появившихся в результате непонимания.

У Мики была квартира в центре города недалеко от дома Эли. Он жил отдельно от родителей уже несколько лет, не зная, куда еще скрыться от своих проблем, кроме как в своем собственном, пустом углу. Эля шла быстрым шагом. Она не любила бакинские улицы. Центр города был полон людей, как всегда в это время. На Элю отовсюду смотрели любопытные пары глаз, а она, как затравленный зверёк, шагала вперед, опустив голову вниз, быстрым, почти мужским шагом. Вдруг с узким тротуаром, по которому шла девушка, поравнялась машина. Из окна высунулась голова парня в темных очках.

— Девочка, поехали с нами, — бесцеремонно начал он. — Не пожалеешь.

Эля продолжала молча идти, не поднимая головы.

— Ну что ты, — продолжал он. — Не ломайся.

Из машины послышался смех и уже другой голос нетерпеливо спросил:

— Ну что ты так долго?!

Первый парень продолжал уговаривать.

— Ну постой же, девочка.

Эля вела себя совершенно спокойно. Она уже привыкла к подобным «проявлениям внимания» со стороны мужского пола на улицах города. Она прекрасно понимала, что через несколько минут машина поедет вперёд и парни оставят её в покое, понимая, что от неё ничего не добиться. Но парень продолжал говорить.

— Неужели ты не хочешь провести пару часов с таким парнем, как я?!

Из машины послышался уже третий, более разумный голос.

— Оставь её. Не видишь, она не хочет.

Парень снова посмотрел на Элю и, махнув рукой сказал.

— Да ну тебя!

Машина понеслась вперёд. До дома Мики оставалась пара шагов. Дойдя до подъезда, Эля помедлила и отдышалась, прислонившись к перилам. Немного погодя, она поднялась на третий этаж. В квартире, как всегда, валялись бутылки. Из-за дыма сигарет ничего не было видно. Наконец, Мика, сидевший в небольшом кругу парней, заметил её.

— Эля! Как хорошо, что ты пришла! — он был совершенно пьян.

— Ребята, — крикнул он, обнимая Элю. — Познакомьтесь с моей девушкой! Это — Эля.

Четверо парней весело поздоровались с ней.

— Почему у тебя открыта дверь? — строго спросила Эля.

— Да? — удивился Мика. — Значит, кто-то забыл закрыть ее за собой. Ну, проходи.

— Нет, Мика. Поговорим, когда ты протрезвеешь. — спокойно сказала Эля.

— Да я совсем не пил! Мы просто провожаем в армию моего любимого брата!

— Какого брата? — удивленно спросился Эля.

— Заур, — позвал Мика. — А ну иди сюда.

К ним подошел худенький, бледный парнишка со светлыми волосами — прямая противоположность своего старшего брата — невысокого, полноватого, смуглого Мики. Лицо его было серьезным и трезвым.

— Тебя забирают?! — спросила Эля.

— Да. Мне уже девятнадцать. Я же не поступил в институт.

— Но как же так?! — растерянно спросился Эля. — Куда?

— В Физули.

— Но там же очень опасно сейчас!

— Да. — вмешался в разговор Мика. — И его пристрелят, как и всех наших ребят, которые погибли просто так. Ни за что!

— Замолчи! — крикнула Эля. — Какой же ты подлец! Я тебя ненавижу. Мика как будто протрезвел на минуту, но было поздно. Эля выбежала прочь, а вслед за ней выбежал и Заур. Он догнал её на повороте и, ласково положив ей руку на плечо, заговорил:

— Эля, ты не сердись на него он сам не знает, что говорит. Ты же знаешь, он совсем спился. Мика — неплохой математик, даже программист, а применения себе найти не может. Вот откуда все его проблемы.

— Он просто не хочет ничего делать! — сердито бросила Эля. — Только пить! — но, смягчившись, перевела тему на Заура. — Когда ты уезжаешь в часть?

— Завтра. — еле слышно ответил Заур.

Эле вдруг стало страшно. Она внимательно посмотрела на Заура, вглядываясь в черты его лица, в добрые карие глаза, в тонкие губы, и ей стало так страшно за него. Он всегда ей нравился, нравился своей простотой и нежностью. И она всегда чувствовала какую-то особенную привязанность к нему. Словно он был её братом. Эля погладила его волосы и порывисто обняла, сильно прижав к себе, забыв на мгновенье, что стоит посреди улицы, среди людей.

— Возвращайся, ладно? Обязательно возвращайся. Мы тебя будем ждать, — говорила Эля со слезами на глазах. — А за брата не беспокойся. Я за ним присмотрю.

— Конечно, вернусь. — шептал Заур. — Ты Мику не слушай. Мы не зря воюем. Когда-нибудь все эти земли снова будут нашими.

— Конечно! — бодро ответила Эля — Иначе и быть не может.

Эля еще раз посмотрела на него и, пожелав удачи, отправилась домой.

Он немного постоял один, словно осиротев, глядя ей вслед, и тоже повернул назад.

По улице торопливо шли люди. Шесть часов. Многие возвращались с работы, кто-то бежал домой, торопясь что-то купить по дороге. Но многие, в основном молодежь, просто гуляли. Погода была хорошая. Площадь фонтанов была забита людьми. Домой не хотелось. Да и что делать дома?! Снова четыре стены, ворчание домочадцев, ненавистный телевизор и невыносимая скука, смешанная со злостью на себя и на окружающих. Эля шла медленно, снова опустив голову. Она всегда опускала голову, словно боялась споткнуться. В голове стоял шум и неразбериха из разных мыслей. Дойдя до своей комнаты, она без объяснений бросилась на кровать и проспала до утра. Утром её разбудил телефонный звонок. Это был Мика.

— Привет, Эля. Как дела?

— Нормально. — сонно ответила она.

— Я… я хотел извиниться за вчерашнее… — виновато начал Мика.

— В этом нет необходимости. — перебила его Эля. — Ты постоянно ведёшь себя, как свинья. — Эля была настроена решительно. На этот раз больше, потому что обещала Зауру присмотреть за его братом. А с Микой на данном этапе нужна была жестокость. — Я хотела сказать тебе вчера — она вздохнула. Решение давалось нелегко. — или ты ложишься в больницу на лечение, или между нами все кончено.

Эля сказала это холодным, ровным голосом, не терпящим возражений. И Мика знал, что это и есть настоящий конец и, если он не согласится, то потеряет Элю навсегда.

— Но, Эля… Ты же не можешь так поступить!

— Еще как могу! — разозлилась она. — Думаешь, ты один имеешь право ломать мне жизнь?! Думаешь, мне легко постоянно переживать за тебя, думать, что ты вот-вот откинешь концы от такой жизни?!

После короткой паузы Микаил тихо ответил.

— Хорошо. Я согласен.

Сначала Элю охватил ужас от его согласия. Это означало для неё ответственность, ведь теперь она не имеет права думать только о себе. Теперь она борется за его жизнь. А это было для неё сложной задачей. Неожиданно она вспомнила про обещание, данное Зауру, так легко брошенные на ветер слова, имевшие огромное значение: «Я за ним присмотрю». Присмотрю! Собравшись с мыслями Эля ответила.

— У меня сегодня два зачета. Я освобожусь быстро. Приходи в университет к двум часам, и мы вместе пойдем к врачу, хорошо? — мягко сказала она.

— Хорошо, — тихо ответил он.

До конца семестра оставалось несколько дней. В университете стояла шумная, деловая обстановка. Студенты сдавали зачеты и экзамены. Всем хотелось поскорее избавиться друг от друга. Об экзаменах было страшно подумать. Да еще эта дипломная работа! До защиты оставалось полтора месяца. Единственное, что по-настоящему успокаивало Элю, было то, что её работа была готова. Оставалось только отредактировать её и сдать на кафедру. Эля стояла, прислонившись к стене, заложив руки за спину. Одной ногой она упиралась о стену, что категорически было запрещено, но об этом, как правило, студенты всегда забывали. Стены регулярно красили, но спасения от следов обуви студентов не было. Эля смотрела в одну точку перед собой, в шумном коридоре, ощущая себя невыносимо пустой, как банка, из которой вылили воду и забыли снова наполнить. Она думала о Мике и о новой стадии их отношений. Злость отступила на второй план. Сейчас ей просто хотелось ему помочь. Она думала и о Зауре, которому уже, наверняка, обрили голову и дали в руки автомат, об экзаменах, за которые она не могла заплатить, о работе, которую надо было искать, и о куче проблем, которые, наверное, были детскими для зрелых людей, но только не для Эли.