– Ещё раз привет, – дружелюбно произнёс Морган. – Проходи. Между прочим, дверь была не заперта.

Я вошла в кабинет и в растерянности остановилась посреди комнаты, не зная, с чего начать. Морган внимательно присмотрелся ко мне и сказал:

– У тебя такой вид, точно ты думаешь о том же, что и я.

– Смотря о чём ты думаешь.

Он развязно ухмыльнулся.

– О чём же ещё может думать мужчина в присутствии такой очаровательной женщины?

Это была наша традиционная разминка, однако на сей раз я не собиралась обращать всё сказанное в шутку. Меня снова затрясло от безотчётного страха, но я постаралась скрыть свой испуг под маской игривости.

– Значит, наши мыслишки вертятся в одном направлении.

Морган оторопело уставился на меня. Если бы я ни с того, ни с сего огрела его дубинкой по голове, он был бы изумлён куда меньше.

– Ты это серьёзно, милочка?

– Д-д… – Внезапно у меня перехватило дыхание, и я застыла с открытым ртом, пытаясь ухватить воздух, как вынутая из воды рыба. Затем злость на себя, на свою робость, на беспомощность, вернула мне самообладание. – Да, серьёзно! Чёрт тебя подери, Морган, поцелуй же меня! Или ты ждёшь, пока я передумаю?

Морган подступил ко мне, обнял меня и поцеловал в губы. Правду сказать, я ожидала, что он набросится на меня как хищный зверь на свою жертву, но на деле всё оказалось иначе. Его крепкие объятия не причиняли мне боли, его поцелуй был ласковым и нежным, а когда он дал волю своим рукам, то не для того, чтобы жадно лапать моё тело, а чтобы гладить меня.

– Ты совсем как статуя, Бренда, – проговорил Морган, ещё раз поцеловав мои бесчувственные губы. – Тебя всю сковал страх.

– Так помоги мне избавиться от него, – почти взмолилась я. – Помоги мне стать женщиной.

И он помог мне. Я не буду рассказывать, как это происходило. Во-первых, это наше с Морганом личное дело, а во-вторых, я очень смутно помню, что мы тогда вытворяли. В любом случае – молчок.

Потом мы лежали в постели и курили одну сигарету за другой, небрежно стряхивая пепел прямо на пол. В камине весело трещали охваченные огнём дрова. Зима в Авалоне обычно мягкая, зачастую бесснежная, но по ночам бывает холодновато. И хотя в жилых помещениях дворца уже были установлены электрические обогреватели, Морган по старинке предпочитал камин – правда, усовершенствованный, с автоматической подачей дров. Я не могла не признать, что в этом было своё очарование.

– Бренда, – наконец отозвался Морган. – Ты сущий чертёнок.

– В самом деле? – лениво произнесла я.

– В самом деле. Ты – что-то особенное. Мне ещё ни с кем не было так хорошо, как с тобой.

– Мне тоже, – сказала я чистую правду.

– Нет, я серьёзно, – настаивал Морган, невесть почему вообразив, что я иронизирую. – Впрочем, сначала ты была холодной, как льдинка, но потом ты как растаяла… так уж растаяла! – Он немного помолчал, колеблясь, затем всё же добавил:

– А знаешь, ведь я грешным делом считал, что тебя интересуют исключительно девочки.

– В некотором роде так оно и было, – честно призналась я.

– В некотором роде? – недоуменно переспросил Морган. – Как это понимать?

– Как хочешь, так и понимай. Все равно теперь это не важно.

– А раньше было важно?

– Да.

– Так что же изменилось?

– Я изменилась. Наконец-то я стала женщиной.

– Ты и до этого была женщиной. Очень привлекательной женщиной.

– Только внешне. А внутренне… – Тени прошлого вынырнули из моего подсознания, и мной снова овладел страх.

Морган чутко отреагировал на это и привлёк меня к себе. Странно, но в его объятиях я почувствовала себя в полной безопасности.

– Тебя когда-то изнасиловали? – участливо спросил он.

– Хуже, – ответила я, содрогнувшись. – Гораздо хуже… Только не надо расспросов.

– Хорошо. У тебя давно не было мужчин?

– Почти тринадцать лет по моему личному времени.

Морган так и присвистнул.

– С ума сойти! Я бы давно повесился.

– Порой у меня возникало такое желание.

– Но теперь-то с тобой всё в порядке.

– Да, – ответила я. – Надеюсь, что да. Очень хочется верить, что теперь всё будет в порядке.

Мы умолкли, наслаждаясь присутствием друг друга. Я чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете, но где-то в глубине моего существа зрел страх, что это лишь наваждение, что всё испытанное мною – иллюзия, красивый сон, который не может длиться вечно. Когда-нибудь я проснусь – и всё вернётся в круги своя…

Конечно, это было глупо, я отдавала себе отчёт в том, что не сплю и не грежу, и тем не менее, чтобы окончательно убедиться в реальности происходящего, я связалась с Артуром.

– Привет, сестричка, – он сразу узнал мои позывные. – Как там наши «утки»?

– Уже разлетелись, – ответила я. – Диверсанты готовы к подрывной деятельности. А у вас как дела?

– Нормально. Пир в самом разгаре.

– Быка уже слопали?

– Давным-давно. А обглоданные кости мигом растащили на сувениры. Даже драка была.

– Словом, скучать вам не приходится.

– Это уж точно. Жизнь бьёт ключом.

– Как Брендон?

– Он просто великолепен. Держится так, будто всю жизнь только тем и занимался, что сидел на троне Света.

– Он чувствует себя хорошо?

– Отлично. Не знаю, что на него нашло, но время от времени он бросает на Бранвену такие страстные взгляды, точно хочет её съесть. Тьфу-тьфу, чтобы не сглазить, но, по-моему, он счастлив.

– Даже так! – Я с трудом подавила истерический смех. Моё возбуждение всё же передавалось Брендону – но в какой форме! О, бесконечность, ты прекрасна! Я славлю тебя… – Кстати, Артур. Угадай, где я нахожусь?

– Где же ещё? Конечно, в постели с Морганом.

– Чёрт! Как ты догадался? – удивилась я.

После вспышки искреннего изумления на другом конце провода воцарилось гробовое молчание. Лишь спустя несколько секунд Артур восстановил нормальную интенсивность связи и недоверчиво спросил:

– Сестричка, ты не разыгрываешь меня?

– Но ведь ты сам…

– Провалиться мне в царство Аида! Просто я спьяну решил блеснуть остроумием…

– И попал не в бровь, а в глаз, – подхватила я.

– Серьёзно?

– Вполне.

– И как ты себя чувствуешь?