Едва ли не одним из самых мелких феодальных родов в этом конгломерате оказываются Мункызиды, к которым принадлежал наш герой-писатель.

Родина Усамы – маленький городок Шейзар – Sisara крестоносцев, Цезарея древних, нынешняя деревушка Сейджар. Расположен он в области Алеппо, к северу от Хама (древней Элифанни), в двадцати километрах к югу от Апамеи. Река Оронт – этот вечный «бунтовщик» (аль-Асы), как его звали арабы, омывает Шейзар с трех сторон. Самый поселок лежит у подножия холма, на котором высится замок; через Оронт здесь перекинут мост с предмостным укреплением, в названии которого Gistrim, сохраненном латинскими хрониками, нетрудно узнать арабское слово аль-Джиср (мост)[2]. Шейзар разделял бурную жизнь Сирии в эту эпоху и в разное время видел себя во власти разных владык. В конце первого тысячелетия нашей эры он принадлежал египетским Фатымидам, в 20-х годах XI века подчинился мелкой алеппской династии Мирдасидов, с 1081 года перешел в ленное владение деда Усамы, который и был основателем могущества династии Мункызидов, если можно считать могучим один из многочисленных феодальных родов в Сирии. Хотя этот дед умер уже в 1082 году, однако ему удалось не столько военными подвигами, сколько тонкой политикой дипломата-авантюриста расширить область влияния до гавани Латакии на Средиземном море. При его сыне и преемнике Насре [27] (1062 – 1098) Мункызидам пришлось отдать львиную долю своих владений сельджуку Мелик-шаху, и вся их область ограничилась почти исключительно одним Шейзаром с соседними деревнями. Маленькое княжество не привлекало больше ничьих завистливых взоров, оно казалось слишком ничтожной добычей, и его властители могли сравнительно спокойно вести обычную жизнь мелких эмиров того времени. Много неудобств вызывало только географическое положение – на большой дороге в Алеппо и Дамаск; приходилось постоянно заискивать перед разными, более могучими, соседями и пришлыми завоевателями. Мункызиды справлялись с этой задачей успешно и, не смущаясь, вступали в союз то с одними, то с другими, впоследствии то с крестоносцами, то с мусульманами.

Преемником Насра явился другой его брат, Абу-ль-Асакир-султан. По праву власть должна была перейти к отцу Усамы, Муршиду (1068 – 1137), однако он отказался в пользу своего младшего брата. Оба князя ярко выступают в воспоминаниях Усамы. Особенной симпатией овеян образ отца. Страстный охотник и хладнокровный воин, он по этическим соображениям не принял власти, боясь, что она в некоторых случаях заставит его поступать не согласно с книгой Аллаха – Кораном. Не только вояка, но и поэт, все свободное время он посвящал переписыванию книги божией со всеми ухищрениями каллиграфического искусства. И уже через много лет, в середине XII века, уроженец среднеазиатского Мерва историк ас-Самани среди виденных им в Багдаде достопримечательностей вспоминает про Коран, написанный рукой Муршида Мункызида. Самая смерть его связана с легендой, трогательно венчающей благочестивую жизнь. Услыхав вести о том, что царь румов (византийцев) в союзе с франками (европейцами) готовит поход в Сирию, Муршид обратился к Аллаху с молитвой взять его к себе, если врагу суждено унизить его родину. И он умер за год до осады Шейзара Иоанном Комненом. Почти вся жизнь его протекла в родном городе и протекла, если применять понятия того времени, достаточно мирно: ведь война была таким же обыденным и очередным занятием той эпохи, как и охота.

Войне и охоте была посвящена жизнь его сына Усамы, но протекла она очень бурно и разнообразно. На перевале жизни он должен был забыть про свою родину, куда больше не суждено ему было вернуться. В воспоминаниях, причудливо свивающих в одну нить события самых разнообразных периодов, наряду [28] с Шейзаром, мелькают Дамаск, Каир, Палестина, Месопотамия, и другие этапы его жизни. Старческая память, любовно всматриваясь в прошлое, комбинирует рассказы по редко понятным нам ассоциациям. Нужна руководящая хронологическая нить, чтобы найти путь в лабиринте этих воспоминаний; только неослабное внимание к ней позволит отчетливо представить ту обстановку, в которой происходит отдельный случай.

«Глазами любви» созерцает Усама свое детство и вообще весь период жизни в Шейзаре. Поэтому, несмотря на вечную войну, постоянные стычки, здесь так много мягких тонов. Отчетливо вырисовываются женские фигуры, только здесь ярко очерченные: мудрая бабушка, своим острым умом проникающая в замковые интриги лучше, чем неустрашимый, но неопытный внук; энергичная мать и сестра, предпочитающие смерть позору; тетка, которая в минуту опасности может взяться за меч лучше любого мужчины, – все женщины, которых смело можно назвать, по примеру арабов, «матерями мужей», мастерские контуры которых так далеки от наших обычных представлений о мусульманках. Здесь же появляется и бессмертный тип нянюшки, выходившей три поколения. Добродушно над ней подтрунивает Усама, но в обращении «моя матушка» сквозит та глубина чувства, на которую были способны эти сарацины. Проходят перед нами и фигуры учителей Усамы, этих людей книги, далеких от военных интересов той среды, в которой они живут: не смущаясь, они доказывают своим покровителям, что участвовать в бою может только человек, лишившийся рассудка, или во время охоты обращаются к Аллаху с трогательно звучащей молитвой спасти куропатку, которую преследует ястреб. Но главных учителей у Усамы два: в военном деле – его дядя, который с искусством тонкого психолога приучает племянника, не дрогнув, смотреть в глаза опасности, а в охоте – отец, ценивший эту забаву не меньше ратного дела.

Скоро начинается и школа жизни. Уже пятнадцати лет он участвует в боях, когда Танкред с войском Антиохии делает попытку взять Шейзар (в 1110 г.). Видит тогда Усама и войска сельджукского султана Мухаммед-шаха, посланные против Танкреда. Через три года исмаилиты покушаются на Шейзар, тоже безуспешно. В 1119 году Усама руководит уже очень ответственной экспедицией – в том самом году, когда крестоносцы понесли такое сильное поражение у аль-Балата, где был убит Рожер антиохийский. Проходит еще десять лет, и – вольно или [29] невольно – Усама все чаще начинает покидать родной город. Почти девять лет (1129 – 1138) проводит он в свите у грозы крестоносцев – мосульского атабека Зенги. Во многих предприятиях последнего он принимает участие, и до стен Багдада заносит его военный жребий. Пока жив отец, Усама имеет в Шейзаре родной дом и часто туда наезжает. Но вот умирает Муршид, и дядя, воспитавший в племяннике героя, чувствует, что его присутствие дает повод для невыгодных сравнений с собственными детьми. Проницательная бабушка оказывается права: Усама с матерью и всеми братьями должен покинуть Шейзар, покинуть навсегда. Начинается его скитальческая жизнь по дворам властителей; с места на место гонят его судьба и люди, десять лет – обычный срок, дольше которого ему нигде не удается обосноваться.

Первый этап новой жизни – Дамаск (1138 – 1144). Там, при дворе мелкой династии Буридов, он находит покровителя в лице главного везира. Зенги недоволен поселением Усамы здесь, и не без основания. Через два года, чувствуя опасность для самостоятельности Дамаска, Буриды заключают союз с иерусалимским королем против Зенги, и Усама принимает деятельное участие в посольствах и переговорах. Ему не представляется случая применить свои военные познания; только охотой он продолжает развлекаться по-прежнему, но зато ближе знакомится с франками в мирной обстановке – во время поездок по Палестине в 1140 – 1143 годах. Среди иерусалимских храмовников он приобретает друзей. Между тем в Дамаске усиливается партия, недовольная влиянием чужестранца Усамы на правительственные дела, положение обостряется, и ему приходится поспешно покинуть город, лишившись всего своего состояния.

Второй этап – Египет (1144 – 1154), где Усама ищет убежища, быть может, потому, что здесь живет один его дядя. Целый ряд дворцовых переворотов, военных мятежей приходится ему пережить. По-видимому, он и сам оказывается втянутым в интриги разных партий, и хотя в воспоминаниях затушевывает свою роль, но в других источниках она представляется не в особенно благоприятном свете. Быть может, жизненная школа не прошла даром, и тот наивный Усама, которого бабушка должна была предупреждать о готовящейся интриге, теперь стал опытным политиком. И в Египте он приобретает влияние. Около 1150 года по просьбе везира Усама едет с посольством в Сирию; однако конец пребывания здесь таков же, как и в Дамаске: [30] надо спасаться бегством, пробиваясь среди бедуинов и франков вооруженной силой. Второй раз Усама теряет свое состояние, разграбленное в пути при участии иерусалимского короля, не брезговавшего ремеслом пирата.