И почему она не подумала совершить микропрыжок, чтобы прибыть на мгновение раньше и спасти два корабля вместо одного? Исмэй объяснила о сбое в навигационном компьютере, им пришлось заменить электронный чип в одном из ракетных отсеков.

И снова, час за часом. Казалось, собравшихся все меньше интересовало то (в общем-то совершенно не интересовало), как Презрение уничтожил вражеский флагман, только ошибки Исмэй. Комиссия просмотрела записи материалов, указала на расхождения и противоречия, и когда все наконец закончилось, Исмэй покинула зал, чувствуя себя так, как будто все это время варилась в кипятке, и теперь ее кости разжижились.

Ждавший ее в приемной Майор Чапин следил за всем происходящим в зале по видеосвязи. Он протянул ей стакан и сказал:

- Поверьте, вы сделали все, что могли, наилучшим образом, принимая во внимание обстоятельства.

- Я так не думаю, - Исмэй отхлебнула воды.

Майор Чапин сел, наблюдая за ней, пока она ни опустошила стакан.

- Лейтенант, я знаю, вы устали и возможно чувствуете себя так, как будто вас только что пропустили через мясорубку, но вам нужно знать. Следственная Комиссия должна быть придирчива и жестока. В этом их цель. Вы стояли там и говорили правду, не волновались, не суетились, не несли всякую чушь, не оправдывались. Объяснение о поломке навигационного компьютера было совершенством, только голые факты. Вы позволили Тимми Уорндстату прожевать вас сначала с одной стороны, потом с другой, но при этом продолжали стоять, вежливо и культурно отвечая на глупые вопросы. Я вел дела нескольких старших офицеров, которые держались гораздо хуже.

- Правда?

Исмэй не знала, что чувствовать, надежду или просто удивление от того, что кто-то мог одобрить ее действия.

- Правда. И не только это. Помните, что я говорил вам в самом начале? Вы не потеряли корабль и ваше появление стало решило исход битвы. Они не могут игнорировать данный факт, даже если считают это лишь слепым везением. А после ваших показаний их уверенность в этом еще больше пошатнулась. Жаль, что они не спросили побольше о деталях. Вы правильно поступили, не став вдаваться в подробности по собственной инициативе, это звучало бы как оправдание, но... то, что они игнорируют предоставленные документы, просто раздражает. Я все четко и ясно изложил. Меньшее, что они могли бы сделать, это прочитать и задать правильные вопросы. Конечно, отрицательные комментарии будут, без них не обойтись, если все зашло так далеко, что собрали Комиссию. Но не смотря на то, готовы ли они признать данный факт или нет, для младшего офицера, впервые оказавшегося в боевой ситуации, вы действовали удовлетворительно.

Дверь открылась, и Исмэй пришлось вернуться в зал. Она встала на свое место лицом к длинному столу, за которым сидело пять офицеров.

- Это сложный случай, - заговорил адмирал Уорндстад. - И нам было трудно принять решение. Лейтенант Сьюза, Комиссия признает, что ваши действия на борту Презрения, начиная с того момента, как вы приняли командование после смерти Довира, до вашего... поспешного... возвращения к Завьеру, не противоречили нормам, предъявляемым к старшему офицеру Флота.

Исмэй почувствовала, как в сердце шевельнулась надежда на то, что ее не выгонят взашей прямо перед тем, как быть арестованной после трибунала.

Адмирал Уорндстад продолжил, на этот раз читая по бумаге:

- Однако ваши тактические решения по возвращении в систему Завьера совершенно не соответствовали правилам. Комиссия отмечает, что это был ваш первый боевой опыт и первый опыт командования кораблем. Мы принимаем во внимание данные обстоятельства, но рекомендуем не рассматривать вашу кандидатуру для назначения в командный состав на суда Регулярной Космической Службы, пока вы не покажете тактический и боевой уровень, необходимый для командующего военным кораблем.

Исмэй едва ни кивнула. Чапин предупреждал, что ее ошибки не могли быть проигнорированы. Комиссия существовала для того, чтобы капитаны не забывали, что везение, даже огромное везение, не может заменить навыков и умений.

Уорндстад снова поднял на нее глаза, на этот раз уголок его тонких губ приподнялся, как будто в улыбке:

- С другой стороны, Комиссия отмечает, что ваши неортодоксальные маневры явились результатом поражения вражеского судна, имевшего определенное превосходство по огневой мощи и размеру, и успешной защиты Завьера. Похоже, вы прекрасно осознаете ошибки, которые совершили, командуя кораблем в боевой обстановке. Комиссия считает, что ваш характер и поведение будут соответствовать требованиям командного состава после того, как вы приобретете необходимый опыт. Мало кто из младших лейтенантов получает возможность управлять чем-нибудь больше шаттла. Комиссия рекомендует дать вам время развить свой потенциал. Все записи рекомендаций Комиссии будут переданы вам и вашему советнику позднее, если вы захотите подать аппеляцию.

Она должна сойти с ума, чтобы подавать на аппеляцию. Принятое решение самое лучшее, на какое только Исмэй могла надеяться.

- Да, сэр, - ответила она. - Спасибо, сэр.

Оставалось пройти последний ритуал. Комиссия поднялась, и Исмэй отдала честь и поблагодарила каждого офицера-заседателя, не совсем осознавая, что говорит.

Ей хотелось рухнуть на кровать и проспать несколько месяцев... Но через три дня начинался трибунал. За это время ей надо было записать свои показания для других слушаний, включая суд командора Серрано.

- Как-то странно это все, - заметил Чапин, не одобрявший ничего необычного. - У них было достаточно времени, чтобы собрать необходимое количество офицеров для всех комиссий и трибуналов, а расписания как следует не составили. Решено, что вам необязательно присутствовать на всех заседаниях, ваши показания можно просто записать. Если повезет, вам не придется появляться лично. Определенно вас не могут сорвать с собственного суда, чтобы вы ответили на пару вопросов по делу другого лейтенанта. На вас сейчас много всего свалилось, но ваша защита простое дело.

- Да?

- В принципе. Были ли вы заговорщицей, намеревавшейся поднять мятеж? Нет. Являетесь ли вы предателем на службе у врага? Нет. Все просто. Полагаю, это единственные нелицеприятные вопросы, какие только они смогут придумать. Мне ясно, и им тоже должно быть очевидно, что вы обычный младший офицер, который действовал в сложившейся ситуации по счастью в интересах Флота и Правящих Семей. Единственная проблема, которую я вижу... - Чапин замолчал и посмотрел на Исмэй.

- Да? -спросила она, не услышав продолжения.

- Вас трудно представить обычным младшим офицером. Хотя характеристики свидетельствуют о среднем уровне, вы стали совсем незаурядным самым молодым в истории Флота командующим корабля и уничтожили тяжелый крейсер Доброты. Они захотят узнать, почему вы скрывали такие способности... как вам удалось скрыть их. Почему вы не открыли Флоту весь свой талант, чтобы принести максимальную пользу?

- Об этом говорила и адмирал Серрано, - Исмэй распрямила плечи, не смотря на желание сжаться в маленький комок.

- И что вы ответили?

- Я... не смогла ответить, потому что сама не знаю. Я понятия не имела, на что способна, и до сих пор не могу поверить в то, что сделала.

- Такая скромность, - что-то в тоне Чапина заставило ее похолодеть. - Я ваш советник, более того адвокат с многолетним опытом, у меня была гражданская практика еще до поступления на службу во Флот. Вы можете обманывать себя, девушка, но вам не обмануть меня. Вы сделали то, что сделали, потому что обладаете необычными качествами, некоторые из которых проявились на вступительных экзаменах во Флот. Или вы забыли свои баллы?

Исмэй забыла, списав это на везение, когда оценки в школе Флота оказались чуть выше средних.

- Теперь я убежден, - продолжил Чапин, - что вы скрывали свой талант, не потому что были агентом Доброты, а потому что хотели избежать ответственности за принятие решений, как будто это путь, выстланный шипами. Я запросил ваше дело из школы и поговорил с инструкторами в Академии. Они все ругали себя за то, что не заметили и не взрастили такой очевидный талант командира.