Скакать на спине гигантской кошки оказалось делом весьма и весьма непростым. Мало того, что спина выгибалась и ходила ходуном, а вместо седла и узды к услугам седоков была только длинная шерсть, им еще приходилось сидеть в жуткой тесноте. Клотка, конечно, была очень большим животным, но сразу трое человек на спине - такое даже коню не под силу! К счастью, кошка оказалось существом гораздо более сильным и выносливым, чем лошадь. Поначалу она даже пыталась передвигаться огромными прыжками, но Слепец быстро понял, что так кто-нибудь из них обязательно свалится вниз, и не раз. Он велел кошке двигаться быстрым шагом. Так вышло гораздо медленнее, да к тому же ужасно тряско, но зато держаться на спине стало намного проще.

Несколько часов прошли, как кошмарный сон. Слепец, сидевший первым, жутко устал, так как ему приходилось держаться, главным образом, ногами - крюками шерсть не больно-то захватишь. Приставала, стонущий и периодически порывающийся блевать, предпочел ухватиться за талию впереди сидящего, а не за шерсть. Только Фило притаился где-то сзади, ну совсем как мышка, и за всю дорогу не издал ни звука. Наверное, очень сильно хотел, чтобы о нем все забыли - и особенно кошка.

Сумерки растянулись надолго, так как свет зашедшего солнца еще долго разливался по перистым облакам, которые разукрасили своими длинными мазками все небо. В черной тени, укрывавшей горизонт, появилась странная белая полоска, будто там полыхал яркий, страшно длинный костер. Едва Приставала увидел это, он забыл о собственно тошноте и заорал так, что Клотка испуганно прижала уши к голове.

– Тракт!!! - все разом встрепенулись, стараясь сидеть бодрее, ибо мучительная поездка подходила к концу. Слепец пытался представить себе, на что же похож этот загадочный Тракт, но кроме полосы тянувшегося из стороны в сторону белесого сияния, очень смахивающего на банальную оштукатуренную стену, ничего не привиделось.

В скором времени измученные путешественники сползли с кошачьей спины наземь, и принялись охать. Ноги у все затекли, задницы превратились в мозоли, спины скрючило, а головы водили хороводы сами с собой. Слепец нашел в себе силы заняться Клоткой, послушно ждущей рядом. Она ведь потратила столько сил, доставляя их сюда, наверное, проголодалась. Оставлять ее рядом уже опасно.

"Свобода. Снег. Охота. Далеко отсюда. Беги!!" - приказал Слепец. Кошка мяукнула, отбежала немного в сторону, потом обернулась. "Иди!!" повторил человек. Клотка мяукнула еще пару раз и засеменила прочь. Через некоторое время она перешла на большие прыжки, и скоро растворилась в густеющих сумерках.

Тем временем Мышонок и Приставала слегка оклемались. Жалобы, непрерывным потоком лившиеся из последнего, иссякли, и теперь он только изредка протяжно охал. Мышонок невозмутимо стоял, разглядывая попутчиков и улыбаясь. Наверное, он был счастлив, когда увидел, как страшная кошка наконец уходит.

– Идемте, - устало сказал Слепец. Так как Тракт отчего-то виделся ему стеной, он махнул рукой, чтобы кто-то шел перед ним. Фило с готовностью стал головным, и через пару мгновений просто растворился в белесой стене. Приставала без раздумий последовал за ним, и Слепец тоже двинулся вперед. Стена растаяла, стоило подойти ближе, просто исчезла, оставив только шипение. Некоторое время ощущения Слепца были очень странными: казалось он стоит в густом тумане, в котором окружающий мир растворился без остатка. Однако, стоило сосредоточиться, прежний мир, окрашенный невообразимыми красками, вернулся на место. Белая, ровнехонькая степь, редкие зеленоватые деревца и черная дорога прямо перед носом. Слепец стоял на самом ее краю, внутри неосязаемой преграды, накрывшей Тракт со всех сторон. С другой стороны от обочины дороги до края защитной пленки было несколько шагов, и там нашлось место для травы и даже жиденькой шеренги небольших буков, как ни в чем ни бывало, шелестевших зеленой листвой! Да, в тоннеле, который образовывала вокруг Тракта волшебная пленка, царило настоящее лето! Легкий ветерок, дувший строго вдоль дороги, показался наряженным в шубы путешественникам дыханием кузнечного горна. Вокруг трещали ночные цикады, мягкая, как шерсть молодого ягненка, трава призывала сесть и отдохнуть. Так они и сделали.

Расположившись у дерева, они разложили на куске кожи два небольших куска вяленой говядины и три лепешки - все, что у них осталось. Снег, зачерпнутый за преградой, в сугробе, с шипением таял в котелке, небольшой костер весело трещал, наполняя души тихим счастьем. Позади страшная голая степь, ледяной ветер, позади угроза диких земель, населенных негостеприимными существами. Только одно беспокоило Слепца, хотя и не так сильно.

– Что мы будем есть завтра? - пробормотал он. - На этой вашей замечательно дороге встречаются города?

– Я в этих местах по ней не ходил, - ответил Приставала, зевая и почесываясь. - Вот у нас, на юге, у Тракта вообще ни одного нету. Города ведь - они штуки древние, стоящие испокон веку. А дорожку эту проклятый Мездос всего-то сотни три лет назад сделал. Так что, может какая деревенька попадется, хотя сомнительно. Крестьяне - народ глупый, но не настолько, чтобы к Тракту лепиться.

– А чего в нем такого страшного? - удивился Слепец. - По-моему, так очень удобная и приятная штука. Посреди зимы - лето, посреди степи - дрова и отдых.

– Да разное говорят про Тракт этот. Что люди на нем пропадают, а то и целые караваны, - неуверенно сказал Морин. Помешав остатки снега, плавающие в котелке, он добавил таинственно: - Тут, сказывают, чудища разные обретаются. Для того мол и дорога построена, чтобы их кормить. Чудища, само собой, на службе проклятого Мездоса состоят, кого сожрут - все его имение тащат в Замок-Гору, так-то. И вообще, ты этот Тракт не хвали. Все знают, для чего он строен. Уж не для того, чтобы нам с тобой путешествовать легко было…

– А для чего же?

– Ловушка это. Вон как удобно, да хорошо! К чему бы Мездосу такой подарок делать всем подряд, он ведь сколько сил да золота разного на нее потратил! Неспроста, это и валуну понятно. Чтобы люди сюда шли, а тут их…

– Да что? Ты постоянно рассказываешь о слухах, изрекаешь туманные угрозы, но ничего конкретного так и не сказал! - вспылил Слепец. - Сколько можно пугать байками!

– Ты не знаешь ничего, - пробормотал Приставала. - Люди зря не говорят, да и сам я не дурак, в бескорыстие не верю.

– Дурень ты!

После этого Морин обиженно затих. Фило на некоторое время покидал их, а когда вернулся, всунул в крючья Слепцу нечто твердое и округлое. Тот непонимающе поднял голову, провожая Мышонка поворотом головы.

– Попробуй, откуси! - посоветовал Фило, шумно устраиваясь у костра. Слепец тщательно ощупал попавший ему в руки предмет: судя по всему, он походил на яблоко, только кожура на ощупь казалась шелковистой и нежной.

– Похоже на хлеб в сладком вине! - воскликнул Слепец, откусив и прожевав кусок. - Вкусно!

– Растут тут, промеж буками, на небольших деревцах, - просветил его Фило. - А ты, Морин, почему не ешь?

– Вот еще! - буркнул Приставала. - Не буду я их есть, они ведь тоже Мездосом созданы! Добра не жди. Даже если сразу дуба не дашь, потом обязательно что-нибудь гадостное приключится.

– Как хочешь, дурная голова, - усмехнулся Слепец в перерывах между пережевыванием странного плода.

– Тут еще орех растет, по полкулака каждая орешина! - похвастался Фило. - От голода не помрем…

Он бросил быстрый взгляд на мрачного Морина. Тот с решимостью взял себе больший из кусков мяса и принялся жадно его грызть. Не столь боязливые, как он, товарищи с удовольствием скушали по три сочных плода и закусили парой орехов. Потом они еще разделили между собой одну лепешку, но ели ее безо всякого удовольствия. По сравнению со свежими фруктами вкус лепешки можно было назвать разве что глиняным.

Костер весело потрескивал сучьями, ветер шелестел в кронах буков и заставлял поскрипывать их стволы. Приставала сразу после ужина уснул мертвым сном, а Слепцу и Фило не спалось. Некоторое время они лежали молча. Улегшись на спину, Слепец никак не мог отделаться от странного ощущения - словно бы он снова здоров, задержался на королевской охоте и заночевал на опушке леса. Стоит открыть глаза - и он увидит черное небо, яркую звездную пыль на нем, отсветы костра, прыгающие по ветвям ближайшего дерева… Нет, конечно нет. Глаза потеряны безвозвратно, но вот как насчет увидеть? Стоило ему подумать о звездах и ветвях, он как наяву представил себе серебристую, словно полог низкой облачности, пленку над головой. Звезд здесь не увидишь, однако огненные сполохи действительно озаряют склонившуюся вниз ветку бука. Тишина, лишь шепот ветра и мерное дыхание Морина. Треск костра, такой тихий и спокойный. Благодать! Тепло пламени оглаживает левый бок, а вдоль правого тянет легкой прохладой, как и положено в летнюю ночь.