У меня с собой снимка не было, но я пообещал Гилберту, что непременно пришлю ему копию. Однако оставить адрес он не пожелал. Тогда я сказал ему, что он может найти меня в Бракстоне. — Кейн улыбнулся. — Я, правда, не осмелился сообщить ему, что снимок будет красоваться на листках для розыска преступников, распространенных по семи штатам.

— У меня такое чувство, что он и сам об этом вскоре узнает, — предположила Дженни.

— То же самое предсказал Данза, когда узнал, что я позволил им уйти.

— Как ты думаешь, Данза приедет к нам на свадьбу? Кейн рассмеялся:

— Сомневаюсь. Он терпеть не может подобные торжества.

— Он терпеть не может меня.

— Он очень хорошо к тебе расположен, любимая. Ему просто не нравилось то, что я делаю.

— Что именно? — удивилась Дженни.

— Что поставил тебя выше своей работы. У Данзы свои взгляды на жизнь, и ему еще предстоит найти то, что станет для него важнее всего на свете.

— Вероятно, ему нужно найти себе женщину, не так ли? Может, нам стоит его познакомить с Самантой Джеймс? Надеюсь, она все еще в Бракстоне.

Кейн расхохотался:

— Упаси Господи! Он скорее удавит ее в первые же минуты.

Пробормотав что-то нечленораздельное, Дженни уткнулась лицом ему в грудь и закрыла глаза. Но тут Кейн взял ее за подбородок, и губы их слились в долгом поцелуе, от которого у нее перехватило дыхание.

— Не думай о Данзе, — прошептал он. — Думай о нас. Когда он снова начал ее целовать, Дженни вдруг воспротивилась:

— Кейн, мы же стоим посреди улицы!

— Но здесь никого нет, кто нас увидит? А впрочем… — Поскольку Дженни не хотела его слушать, он вздохнул и, оглядевшись, сказал: — Хотя в последнее время у меня развилась стойкая неприязнь к переулкам, я, кажется, нашел разрешение нашей проблемы. — Он сделал несколько шагов назад и свернул на боковую улочку. — Тут лучше, верно?

Дженни молча кивнула.

В густой тени переулка их не могли увидеть случайные прохожие, и Кейн принялся покрывать поцелуями лицо и шею своей возлюбленной.

— Не просто лучше, — прошептала Дженни. — Тут восхитительно, Кейн.

— Ты тоже восхитительна, любовь моя.

Дженни просияла. Она знала: отныне все ее дни и ночи будут наполнены Кейном. Возможно, их жизнь не будет идеальной, но она станет женой Кейна, а большего ей и не требовалось.

Эпилог

6 августа 1881 года

Шон Маклинток, сидевший на веранде гостиницы, сверлил Кейна суровым взглядом.

— Ты знаешь, Рэнсом, у техасских рейнджеров не так уж много правил. В большинстве случаев мы позволяем нашим офицерам делать то, что они считают необходимым для выполнения своего долга. Ты, однако, преступил даже этот скромный свод правил, когда взял невинного человека в качестве заложника. Кейн пожал плечами.

— Я полагаю, что исправил эту ошибку, капитан.

— Ты ошибаешься! — проворчал Маклинток. — Ты что, намерен женитьбой исправлять каждую совершенную ошибку, Рэнсом?

Кейн невольно улыбнулся. Грозный капитан техасских рейнджеров был вовсе не так сердит, как хотел показать.

— Нет, это единственная ошибка, которую я намерен загладить женитьбой, сэр.

Теперь настал черед Маклинтока улыбнуться.

— Что ж, желаю удачи, Рэнсом. — Маклинток запустил руку в карман и вытащил помятый конверт. — Я получил приглашение, если ты помнишь.

— И ради этого проделал долгий путь до Бракстона? Не верю, Шон.

Маклинток рассмеялся:

— Не только ради этого, хотя… Если у меня не будет выхода, я смогу поручить это дело Данзе. Полагаю, его можно обучить работе на фотографическом аппарате Броуди.

Кейн покачал головой:

— Шон, ты отлично знаешь, что Данза не прикоснется к камере даже под угрозой повешения. Это ниже его достоинства.

— К черту его достоинство! — воскликнул Маклинток, откинувшись на спинку стула. — Скажи, Данза будет на свадьбе?

— Ты же прекрасно знаешь, что нет.

— А ты пообещал своей невесте, что повесишь на стену свои пистолеты и станешь домашним мужем, не так ли? — проговорил Маклинток с театральным вздохом.

— Ошибаешься, старый разбойник! — взорвался Кейн. — Просто ты чего-то от меня хочешь, верно?

Маклинток усмехнулся. Он понял, что Рэнсом у неге на крючке.

— Кое-что, Кейн. Не так уж много. Просто вы с Данзой должны сделать несколько снимков и переправить им нам, чтобы мы могли размножить их. Кстати, мне только что пришла в голову гениальная идея. Думаю, что твоя прелестная женушка согласится отпустить тебя без скандала, если ты возьмешь с собой ее братца.

— Что?! — Кейн вскочил на ноги. — Что за чертовщина?!

Маклинток пожал плечами и широко улыбнулся:

— Видишь ли, просто я предлагаю благоразумное решение. Я могу освободить Техасского Изменника под твою ответственность и отправить его с тобой и Данзой. Как ты считаешь, не сделает ли это будущую миссис Рэнсом счастливее?

— О нет! Дженни придет в ярость. И у меня нет желания становиться нянькой при ее братце, когда мне положен медовый месяц!

Маклинток продолжал улыбаться, и Кейн добавил:

— Но ты уже все сделал, не так ли? Ты уже выпустил Джонни Эллисона под мою ответственность!

Капитан кивнул:

— Не люблю откладывать важные дела. К тому же я подумал, что сделаю для него приятный сюрприз, доставив на свадьбу к сестрице. Да, он показал мне, где спрятал свою часть похищенных в банке денег. Затолкал их в тайник письменного стола и…

— Дженни знает об этом?

— Нет пока. Эллисон хочет преподнести ей сюрприз. Кейн покачал головой:

— Он удивит сестру, спору нет. Но боюсь, что мой сюрприз окажется для нее более неожиданным, когда я обрадую ее сообщением, что не могу провести с ней первую брачную ночь.

Маклинток с укоризной посмотрел на своего подчиненного:

— О, Рэнсом, как ты мог подумать, что я сотворю с тобой такое! До отъезда из города у тебя будет день или два.

— Превосходно! Можешь поставить Дженни в известность.

— Нет. — Маклинток наклонился к нему и заговорщически улыбнулся. — Пусть лучше это сделает ее брат-близнец, как ты считаешь? Кейн рассмеялся:

— Должен признать, что вы сгладили все углы, капитан Маклинток тоже рассмеялся и снова откинулся на спинку стула.

— Но хочу предупредить, — продолжил Кейн, — что моя милая невеста раскусит тебя в два счета. Еще мне сдается, что она не замедлит найти свою шляпу и мокасины.

— Найти… что? — Маклинток с удивлением уставился на своего подчиненного.

— Увидишь, — пообещал Кейн.

8 августа 1881 года

На широкой равнине, расстилавшейся сразу за Бракстоном, гулял легкий ветерок, когда в тусклом свете раннего утра из города выехали четверо всадников и на минуту остановились. Издалека донесся протяжный вой койота, обращенный к ущербному диску луны, еще висевшему низко над землей.

Дженни Эллисон Рэнсом повернулась в седле, чтобы посмотреть на мужа и брата. Позади них восседал на своем жеребце Данза. Покачав головой, он что-то проворчал насчет «сложившейся ситуации».

— Ну? — спросила Дженни, глядя на мужа. — Мы готовы?

Кейн надвинул шляпу на лоб, пряча глаза за широкими полями.

— Разумеется, готовы. И все же я считаю Маклинтока сумасшедшим.

— Ты заметил его лицо, когда Дженни настояла, чтобы мы взяли ее с собой? — с улыбкой вставил Джонни. — Я впервые видел, чтобы у человека стал такой багровый цвет лица.

Дженни в раздражении фыркнула:

— Я за всю жизнь ни разу не слышала подобной чепухи! В конце концов, я не такая уж беспомощная! Тем более что со мной рядом трое опытных мужчин.

— Пятеро, если прибавить еще новых парней, — поправил ее Джонни, и все вопросительно взглянули на него.

— О ком это ты? — нахмурился Кейн.

— Маклинток нанял еще двух парней, которые должны встретиться с нами в Додж-Сити. А разве он вас не предупредил?

Кейн покачал головой:

— Мне ничего об этом не известно. Кто они? Джонни пожал плечами: