- Я и сам вижу, что вы похожи на людей в моем родном городе, да только все же не они. Я-то пришел из Первого Хелма, а вы живете во Втором.

- Шлемель, да что с тобой стряслось? - не утерпев, крикнул кто-то из

соседей. - Посмотри, ты же у себя дома! Эта женщина - твоя жена, а вот твои дети. Или ты свою родню и соседей не узнаешь?

- Никак вы понять не хотите, о чем я вам толкую, - сердился Шлемель. Я-то из Первого Хелма. И иду в Варшаву. Но оказалось, что между Первым Хелмом и Варшавой есть еще Второй Хелм. Ваш.

- Что ты городишь? Мы все тебя знаем, а ты знаешь нас. Хоть на цыплят посмотри, или ты и их не узнаешь?

- Ошибаетесь, люди. Это другой город, - упирался Шлемель. - Хоть у вас во Втором Хелме дома и улицы и впрямь на те, что в Первом Хелме, похожи, все же это другой город. Завтра я отправлюсь дальше - в Варшаву.

- Раз так, сделай одолжение, скажи, где мой муж? - возмутилась мадам Шлемель и стала честить горе-путешественника последними словами.

- Откуда мне знать, где ваш муж! - отпирался Шлемель.

Соседи, на супругов глядючи, так со смеху и покатывались. Но были и такие, кто жалел бедную женщину и ребятишек.

В конце концов лекарь Гимпель заявил, что не знает средства от подобной хвори. Постояли люди, постояли да и разошлись по домам.

В тот вечер мадам Шлемель приготовила на ужин лапшу и бобы. Шлемель их очень любил.

- Может, ты и впрямь умом повредился, но и убогому есть надо, вздохнула женщина и поставила перед муженьком полную тарелку.

- С какой стати кормишь ты чужого?

- Сказать по чести, такому твердолобому бычине, как ты, и сена жалко. Да так и быть, садись и ешь. Глядишь, на сытый желудок и мозги прояснятся.

- Вы - добрая женщина. Моя бы жена никогда не стала кормить постороннего. Выходит, между двумя Хелмами все же есть маленькая разница.

Лапша и бобы так аппетитно пахли, что Шлемель не стал лишку упираться и уплел все дочиста. А пока ел, говорил ребятишкам:

- Вот, дети, я живу в таком же доме, как ваш. И жена моя как две капли воды на вашу мать похожа. А детишки - на вас.

Малышей его слова очень насмешили, старшие же, услыхав такие речи, носы повесили.

- Нет, скажите, разве мало мне было того, что муженек мой Шлемель, так теперь он совсем из ума выжил! - вздыхала несчастная женщина. - Ну что мне прикажете делать? Как теперь на рынке торговать, ведь даже детей на него оставить боязно! Кто знает, какая блажь ему в голову взбредет! Господи, чем я тебя прогневила, что заслужила такое?

Но все же она постелила Шлемелю свежую постель, и, хотя тот и успел всласть выспаться днем, едва его голова коснулась подушки, он враз заснул и громко захрапел.

Снова приснилось Шлемелю, что он - король Хелма и жена его, королева, напекла полное блюдо блинов: с сыром, с черникой, с вишнями, посыпала их, не скупясь, сахаром и корицей и щедро полила сметаной. В один присест съел он двадцать блинов, а оставшиеся припрятал под корону - на потом.

Проснулся Шлемель поутру, а в доме уже опять полным-полно народу. Все хозяйку утешают. Хотел было Шлемель попенять жене, что столько людей в дом напустила, да вспомнил, что и сам здесь посторонний. Будь он у себя дома, то поднялся бы, умылся и оделся. Но в чужом доме, среди всех этих людей он не знал, что делать. По привычке от смущения стал чесать в затылке и теребить бороду. Наконец-таки поборол застенчивость и решился встать с кровати, откинул одеяло и спустил на пол босые ноги.

- Ой, только не дайте ему улизнуть! - забеспокоилась мадам Шлемель. Сгинет, а я останусь соломенной вдовой.

Но тут ее перебил пекарь Барух:

- Надо отвести его к старейшинам. Пусть решат, что делать.

- Верно! - подхватили остальные. - Отведем его к старейшинам!

Как Шлемель ни упирался и ни втолковывал всем, что, раз он живет в Первом Хелме, старейшины Второго власти над ним не имеют, несколько дюжих парней подхватили беднягу, натянули на него штаны, зашнуровали ботинки, нахлобучили картуз, обрядили в лапсердак и потащили к дому Гронама Бычья Башка. Старейшины уже были наслышаны о случившемся и с утра пораньше собрались обсудить, как быть.

Когда толпа ввалилась в дом, один из старейшин - Недрумок Лейкиш - как раз говорил:

- А что вы скажете, если таки впрямь есть два Хелма?

- Коли есть два, отчего не быть трем, четырем и даже сотне? - подхватил Зендер Осел.

- Будь Хелмов хоть целая сотня - в каждом найдется свой Шлемель, добавил Пустоголовый Шмендрик.

Гронам Бычья Башка - он был самый главный - выслушал все доводы, но никак не мог принять окончательное решение и лишь морщил лоб да чесал в затылке, чтобы показать, что погружен в глубокие размышления.

Он стал расспрашивать Шлемеля, и тот поведал без утайки все, что с ним приключилось, а когда закончил, Гронам спросил:

- А меня ты узнаешь?

- Конечно. Ты - Гронам Бычья Башка.

- А что, в твоем Хелме тоже есть такой Гронам?

- Почему нет? И притом как две капли воды на тебя похож.

- А может, ты просто дал кругаля и вернулся назад, в свой родной Хелм? - намекнул Гронам.

- С чего бы мне, скажите, кругаля давать? Разве я мельница? - возразил Шлемель.

- В таком случае, ты - не муж мадам Шлемель.

- А кто говорил, что муж? Ясное дело - нет.

- Выходит, что муж этой женщины, я говорю про настоящего Шлемеля, покинул семью в тот самый день, когда ты объявился.

- Вполне возможно.

- Значит, он когда-нибудь вернется.

- Все в руках Господа. Всегда надо надеяться на лучшее.

- Тогда тебе придется задержаться до его возвращения. Иначе как мы узнаем, кто из вас - кто?

- Почтенные старейшины, - запричитала мадам Шлемель, - мой муж уже вернулся. К чему мне второй? Мне и с одним хлопот невпроворот.

- Кем бы ни был этот человек, пока все не разъяснится, он не может жить в твоем доме, - настаивал Гронам.

- А где мне тогда жить прикажете?

- В богадельне.

- И что мне делать в богадельне?

- А дома ты что делал?

- Люди добрые, кто же станет за детьми присматривать, пока я на рынке

торгую? - простонала мадам Шлемель. - И как я без мужа проживу? Уж лучше со Шлемелем жить, чем одной мыкаться.

- Разве мы виноваты, что твой муж оставил тебя и отправился в Варшаву? - урезонивал ее Гронам. - Теперь жди, когда он назад воротится.