В годы Советской власти творчество Байрона получило всенародное признание.
Сегодня, когда народы разных континентов борются за свою независимость, идеологи современной мировой реакции пытаются опорочить наследие Байрона, приписывая ему то, что чуждо духу и сути творчества великого поэта. Но наследие Байрона в надежных руках прогрессивного человечества, ибо он всегда оставался верным своим словам:
И вечно буду я войну вести
Словами - а случится, и делами!
С врагами мысли. Мне не по пути
С тиранами ........
("Дон-Жуан", IX, 24)
Джордж Гордон Байрон родился в Лондоне 22 января 1788 года. Как со стороны отца, Джона Байрона, так и со стороны матери, урожденной Кэтрин Гордон, Байрон происходил из высшей аристократии Великобритании, английской и шотландской. Но детство поэта проходило в условиях крайней бедности. Отец Байрона, блестящий гвардейский офицер, так широко и расточительно жил, что за короткий срок растратил состояние двух богатых наследниц - первой своей жены и второй - матери Байрона.
Джон Байрон женился на Кэтрин Гордон будучи вдовцом. От первого брака у него была дочь Августа, которая воспитывалась у своей бабушки, и ее дружба со сводным братом Джорджем началась лишь в 1804 году.
Родители Байрона разошлись вскоре после его рождения. Отец уехал во Францию и там умер, поэтому отца своего поэт представлял только по рассказам близких к нему людей, но к памяти его относился почтительно. "Мы с Августой всегда любили память нашего отца так же, как и друг друга... Если он растратил свое состояние, это касается одних лишь нас, его наследников, и если мы его не упрекаем, кто же еще имеет на это право?" {Байрон. Дневники. Письма. М., Изд-во АН СССР, 1963, с. 311. (Последующие ссылки на это издание даются в сокращении: Дневники, Письма.)} - писал Байрон в июле 1823 года в письме по поводу своей биографии, опубликованной во Франции.
Раннее детство поэта прошло в Шотландии. Он горячо полюбил горную страну, природа которой была столь своеобразна, а история так богата событиями, что картины Шотландии даже после того, как Байрон покинул ее, часто возникали перед его глазами.
До десяти лет Байрон жил с матерью в шотландском городе Эбердине, где начал учиться, когда ему не было и пяти лет.
"Едва выучившись читать, я пристрастился к истории," {Дневники. Письма, с. 237.} - пишет поэт. О своих эбердинских наставниках, которые менялись один за другим, Байрон рассказывал с добрым юмором: "Свой почерк, который я сам едва разбираю, я приобрел под руководством мистера Дункана... Ему не приходилось особенно гордиться моими успехами. И все же тогда я писал много лучше, чем когда-либо потом" {Там же.}.
В Эбердине Байрон поступает в так называемую Грамматическую школу, в которой было пять классов. Когда Байрон окончил третий, пришло известие из Англии, что умер его двоюродный дед. "Мальчику из Эбердина", как называл его умерший дед Уильям Байрон, переходили по наследству титул лорда и родовое поместье Байронов - Ньюстедское аббатство, находившееся в Ноттингемском графстве. Поместье и замок были запущены, денег для их восстановления не было (от деда остались одни долги), и мать Байрона вскоре сдала Ньюстедское аббатство в аренду, а сама с сыном поселилась неподалеку от Ньюстеда, в Саутвелле.
Изменения, происшедшие в судьбе юного Байрона, вызвали в нем противоречивые чувства, и несколько позднее в своих стихах он раскрыл их. Ньюстед с его прошлым пробуждал в нем интерес к истории страны, к предкам, принимавшим участие в знаменитых сражениях. В его ранних стихах, посвященных Ньюстедскому аббатству, слышится гордость, что он, Байрон, потомок прославленного древнего рода, чьи сыновья верно служили своей родине, ему хочется достойно продолжить их дела.
Он, как вы, будет жить и погибнет, как воин,
И посмертная слава его осенит.
("При отъезде из Ньюстедского аббатства")
И в то же время юношу тяготит новый для него образ жизни среди титулованных особ, являвшихся рабами условностей:
Судьба! возьми назад свои щедроты
И титул, что в веках звучит!
Жить меж рабов - мне нет охоты,
Их руки пожимать мне стыд!
("Хочу я быть ребенком вольным...")
Детство и отрочество поэта были омрачены не только нуждой, от которой более всего страдала его мать, прилагавшая большие усилия, чтобы найти средства для воспитания сына в соответствии с его аристократическим происхождением, но еще и тем, что от рождения он был хромым. Приспособления, которые придумывали доктора для исправления хромоты, приносили ему мучения, а хромота все равно оставалась... и осталась на всю жизнь. Мать Байрона, обладавшая неуравновешенным характером, порой в пылу ссоры упрекала сына физическим недостатком, и это было, вероятно, особенно тяжело для него, во всяком случае, эти сцены оставили глубокий след в его памяти.
В 1801 году Байрон поступил в школу закрытого типа, в Харроу, где обучались дети знатных и богатых семей. Их готовили к карьере политиков и дипломатов, к парламентской деятельности. Так, в одном классе с Байроном учился Роберт Пиль (1788-1850), ставший впоследствии министром внутренних дел, а затем и премьер-министром Англии.
В Харроу Байрон попал в атмосферу религиозного ханжества, угодничества перед власть имущими, которая создавалась и поддерживалась в школе всем ее статутом. Многое в школе приводило Байрона в сильное негодование, его возмущали ложь и несправедливость, царившие там, и это в самой непосредственной форме запечатлено в его письмах из Харроу. Он не раз просит миссис Байрон взять его из школы.
В одном из писем Байрон с горечью пишет матери, что наставники часто говорят ему о его бедности: "...меня клеймят без причины, и я презираю все злобные потуги его (ректора. - Р. У.) и его брата. Его брат Мартин... постоянно напоминает мне о моих стесненных обстоятельствах... это делается, быть может, с хорошими намерениями, но в весьма неприятной форме...
Я могу пробить себе дорогу в мире, и я это сделаю или погибну. Многие начинали жизнь ни с чем, а кончали великими людьми. Неужели я, обладая достаточным, пусть и небольшим, состоянием, стану бездействовать? Нет, я пробью себе дорогу к Вершинам Славы, но только не бесчестьем..." {Дневники. Письма, с. 9.}. "Пустяком" считает Байрон насмешки над его бедностью по сравнению с беспричинными оскорблениями, наносимыми ему его наставниками. Юный Байрон не понимал, что наставников раздражало не только то, что он выделялся на фоне общей массы учащихся необычайной широтой знаний, но и его нетерпимость ко всякой несправедливости, готовность сразу же встать на сторону беззащитного и защищать последовательно и до конца. Байрон притягивал внимание учеников, к нему тянулись, добивались дружбы с ним. Благодаря сердечным отношениям с товарищами у Байрона в Харроу были светлые и радостные дни. Вспоминая об этом, он пишет: "Школьная дружба была для меня страстью" {Дневники. Письма, с. 271.}.