Павсаний, как звали этого гипасписта* из горной Орестиды, был симпатичным и зрелым мужчиной, с ладным сложением и волевым характером. Он терпеливо ждал, пока Александр не спросит: чего ему надобно? Но наследник очень изменился за время своего домашнего ареста и стал хладнокровнее к окружающим. В конце концов гипаспист, не выдержав продолжительного молчания, нарушил правило этикета и сам заговорил с юношей: - Александр, разрешите обратиться к вам за советом. - Тот молчал, и мужчину вновь одолели сомнения, но отступать было уже поздно. - Со мной приключилась беда... то есть я потерпел жестокую обиду от одного человека, который, как я полагаю, ненавистен и вам. - Престолонаследник бросил на него удивленный взгляд и снова приковал свое внимание к книге, которую держал в руке.

______________ * Гипасписты - (букв. щитоносцы) пехотные отряды македонской армии, составлявшие царскую гвардию и входившие в фалангу.

Павсаний приободрился, поняв, что царевич слушает его. Это побудило его рассказать о своих злоключениях и обиде, нанесенной ему Атталом, который, будучи гомосексуалистом, вместе с друзьями надругался над ним. При этом он говорил, что царица Клеопатра выгораживала своего опекуна, и он, пожаловавшись даже Филиппу, не нашел у него справедливости.

Александр безмолвно выслушал ламентации офицера, и когда тот умолк, ожидая ответа на свой вопрос: что же ему делать? - юноша прочитал ему строфу из "Медеи":

"Всем отомстить - отцу, невесте, жениху!"

Это было единственное, что сказал царевич, затем он вновь углубился в чтение книги.

На следующий день Александр снова встретил Павсания, но на сей раз его высказывание обнадежило офицера: "Ищи справедливости у своей истинной царицы".

Конечно же, гипаспист понял, что царский сын говорил о своей матери эпирейской княжне. Павсаний, послушавшись его совета, испросил разрешения на отпуск, якобы для поездки в Орестиду, но сам отправился в Эпир.

Спустя неделю после состоявшегося разговора Клеопатра разрешилась от бремени, произведя на свет девочку, которой Филипп дал гордое имя - Европа. Насколько он был обрадован рождением дочери, настолько же Александр был огорчен этим.

"Сегодня у него родилась дочь, - думал наследник. - А что будет, если эта миловидная стерва вскоре родит ему и сына... законнорожденного сына... его сына... и тогда кто знает, что станется с обещанным мне престолом?" такие мысли точили разум юного царевича, и он лишился от этого покоя.

Филипп по-прежнему относился к нему холодно. С их последней встречи прошло более четырех месяцев, а он так и не пожелал его видеть. И во всем этом Александр винил новую любовь царя - расчетливую Клеопатру. Но что-то предпринять ради собственного благополучия он был не в силах. Страсть отца нарушила его покой и изранила сердце. Александр чувствовал себя отверженным и покинутым всеми. Впервые он ощутил одиночество, чувство, которое властвует над всеми смертными.... Но грядущая череда перемен обещала ему свободу!

Накануне свадьбы царя Эпира с Клеопатрой, дочерью Филиппа, в Македонию начали прибывать посланцы из всех областей страны, греческих городов, Иллирии и Фракии. Среди приглашенных был и коринфянин Демарт. По прибытии он попросил аудиенции у царя, и Филипп принял его. После обмена приветствиями гость любезно обратился к правителю: - Прискорбную новость услышал я, царь. - И что же сотворилось в Элладе? - поинтересовался Филипп. - Все говорят, что распри творятся в твоем доме. Если ты, гегемон Эллады, не можешь позаботиться о мире у себя в доме, то чего же ждать подвластным тебе артеям? - Он прав, Филипп, - вмешался в их разговор Антипатр, находившийся также в зале. - Ты слишком сурово поступаешь с Александром. Да, я знаю, он горячий и вспыльчивый, непослушный и своевольный, но он твой наследник! Что подумают гости, когда не увидят его на свадебном пиршестве сестры?

Эти слова заставили царя задуматься. - Вы правы, я поступил опрометчиво и необдуманно. И я благодарен вам за то, что вы помогли мне осознать свою неправоту.

Царь немедленно послал за Александром, и между отцом и сыном было заключено перемирие.

Наступил день свадьбы. Великолепнейшие празднества должны были провести по случаю свадьбы в Эги - престольном городе Аргеадов, где планировалось показать блеск и могущество династии и царивший там мир и порядок.

Торжества продолжались несколько дней. После пира, с замечательными выступлениями эллинских актеров, пожеланиями гостей и преподношением новобрачным золотых венков, на утро следующего дня намечались игры в театре.

Свадебная процессия с наступлением утра двинулась в направлении театра. Празднично возбужденная толпа сопровождала это шествие. Участники этой процессии несли двенадцать кумиров, изображающих эллинских богов, в их числе была и тринадцатая статуя, принадлежавшая божественному царю - Филиппу Македонскому.

Царь шел между наследником и женихом. Их окружала царская стража, а за ними следовали придворное общество и гости из соседних стран. Шествие со всей помпезностью достигло театра. Филипп миновал ворота под радостные и ликующие аплодисменты собравшихся.

Строй стражников нарушился при входе в театр на несколько минут, и один из них приблизился к царю ближе положенного. Александр обернулся и заметил его лицо, - это был Павсаний. Внезапно в воздухе сверкнул меч, и царевич, увидев это, отвернулся, чтобы не впасть в искушение предотвратить выпад убийцы. Клинок меча подобно молнии поразил Филиппа.

Действия убийцы были столь четкими и хорошо спланированными, что изначально никто из охраны ничего не заметил. Паника наступила, когда царь, схватившись за грудь, повалился на землю со смертельной раной.

Чувство сожаления овладело Александром. Он присел возле Филиппа и обхватил его руками. Царь, съежившись от боли, едва сознавал происходящее вокруг него. Боль была настолько пронзительной, что взгляд государя помутился. По лицу его прошла судорога. Он моргнул несколько раз, пытаясь прояснить свой взор. Сквозь рассеявшуюся пелену он увидел лицо Александра. Глаза его выражали лишь сожаление и укор, а не тревогу и растерянность. И тут-то царю стало ясно, кто стоял за его убийством. Злость придала ему силы, и он крепко сжал руку наследника, за которую держал. Губы его сжались, дрогнули, и он негромко выговорил: ...эпирейская ведьма.... Сделал свой последний вдох и ослабел.... Рука его упала, и тело обмякло. Филипп угас с открытыми глазами. И это свидетельствовало о том, что умер он, не испив последнего глотка из кубка жизни.

Когда Аристотель, также присутствующий среди гостей, смог пробраться сквозь волнующуюся толпу к царю, тот был уже мертв.

У тела Филиппа собрались преданные ему военачальники и полководцы. Среди них был и Антипатр, являющийся другом Аристотеля. Видя огорченно-отрешенное состояние наследника, философ-врачеватель обратился к другу с просьбой помочь царевичу. И тот, взяв на себя инициативу, живо принялся отдавать приказы царской страже.

Первоочередной задачей было обеспечить безопасность наследника. Александра в окружении верных ему людей проводили в город, где он занял одну из крепостей.

Телохранители царя настигли убегающего убийцу и, встретив его сопротивление, убили его. Антипатр, один из могущественных приближенных Филиппа, оценив ситуацию, принял решение выступить перед собравшейся толпой с речью, чтобы заявить о собственных позициях и призвать народ поддержать Александра. Вероятно, речь Антипатра произвела на толпу должное действие, и всеобщего волнения и смут не последовало.

Следствие по делу убийства Филиппа Македонского выявило много виновных в этом преступлении. Павсания стали считать лишь исполнителем убийства, которого поддерживали могущественные друзья. Кто же был подстрекателем этого униженного в достоинстве гипасписта? Кто подтолкнул его оборвать нить жизни автократора* Филиппа II?

______________ * Автократор - правитель, обладающий неограниченной властью, наделенный чрезвычайными полномочиями.