Теперь, когда осталось только два противника, он вдруг преисполнился самоуверенности, и удар в затылок получился скользящим: солдат с криком обернулся и был уложен замертво ударом в висок. Факелоносец, зачарованный светом собственного факела, за все время ни разу не обернулся.

И все-таки Форзон решил не рисковать и сперва освободить пленников: по крайней мере, Энн сможет убежать, если ему на сей раз не повезет. Он забрался в повозку через задний бортик, прополз мимо неподвижного тела мужчины и приставил лезвие ножа к веревочным путам, стягивающим запястья Энн.

Она не вздрогнула, не выказала никакого удивления, но медленно отклонилась назад и, повернув голову, спросила:

– Ты кто?

– Форзон, - шепнул он ей прямо в ухо.

– Форзон?..

Он перерезал путы на ее руках, нащупал и разрезал веревку на щиколотках. Потом он занялся спутником Энн. Дыхание мужчины было таким слабым, что Форзон чуть было не принял его за труп. Когда он разрезал веревки, Энн приложила губы к его уху и произнесла:

– Поторопись!

Форзон спрыгнул с повозки и догнал факелоносца, чтобы нанести последний удар. Солдат упал, выронив рассыпающий искры факел, и животное, безучастно тянувшее повозку, немедленно остановилось. В ушах зазвенело от внезапной тишины.

– Не дай ему погаснуть! - вскрикнула Энн.

Быстро подобрав факел, он воткнул его ручкой в землю и сноровисто связал свою последнюю жертву. Энн уже включила коммуникатор, появившийся из какого-то потайного отделения повозки.

– Это шесть-два-семь, - быстро сказала она. - У меня аврал.

– Слушаю, шесть-два-семь, - раздался голос в ответ.

– Пакет получен. Требуется экстренная медицинская помощь.

– Что с пакетом?

– С ним - ничего.

– Понятно. Я тут один. Насколько серьезно…

– Вопрос жизни и смерти, - перебила она. - Завтрашняя ночь не подойдет.

– Укажи место приземления. Я вылетаю.

Из двойного дна тележки появился набор медицинских принадлежностей и большая фляга с водой. Энн разрезала окровавленную одежду своего спутника, тщательно промыла и продезинфицировала очень дурно выглядящую рану на боку и наложила плотную повязку.

– Это все, что мы можем здесь сделать. Ему необходимо переливание крови.

– Что с ним случилось?

– Ткнули копьем.

Энн отошла от повозки, уперла руки в бока и критически огляделась, нетерпеливо притоптывая ногой. Она вела себя точь-в-точь как многоопытная сельская матрона средних лет, каковой и казалась. Форзон, бережно хранивший в душе образ хрупкой женственности, явленный ему на базе, взирал на нее с немым изумлением.

– Надо вернуться назад. Нельзя сажать машину рядом с жилищем. Действительно, в какой-то сотне шагов впереди тускло светилось окошко фермерского дома. Всецело поглощенный преследованием повозки, Форзон и не заметил, как очутился в густо населенном аграрном районе.

– Надеюсь, солдаты еще не развязались, пылая жаждой мести, - заметил он.

– Придется их освободить.

– Но…

– По прибрежной дороге мало ездят, - пояснила она. - Если мы не отпустим этих людей, их могут вообще не найти. А если найдут, то беднягам обеспечено путешествие в деревню одноруких. Знаешь, у короля Роввы нет недостатка в жертвах и без помощи Команды Б.

– Ну, если ты так считаешь…

– Не волнуйся, они со всех ног помчатся на юг, чтобы отсидеться в джунглях, пока их прегрешения не будут забыты. Мы держим там специального агента, который помогает беглецам. - Она подошла к запряженному в повозку монстру и похлопала его по спине. - Этот зверь называется эск. Ночью он не сдвинется с места, если впереди него нету света.

Они развернули повозку на 180 градусов. Форзон развязал факелоносца, который все еще был без чувств, взял факел и, подняв его над головой, зашагал впереди эска, указывая дорогу. Они без труда нашли и освободили остальных пострадавших. Двое солдат уже пришли в себя и после нескольких куррианских слов, вполголоса произнесенных Энн, вскочили на ноги и быстро скрылись в темноте.

Добравшись до обрыва над морем, они быстро разгрузили повозку. Форзон загнал ее подальше в лес и выпряг животное: утром эск наверняка выйдет на дорогу и достанется кому-нибудь из крестьян. Вернувшись, он увидел, что планер приземлился на пляже, все веши, девушка и раненый уже на борту, и ждут только его. Пилот стартовал, едва он успел залезть в кабину, и повел машину низко над морем, следуя очертаниям береговой линии.

– Как тебе удалось бежать? - внезапно резко спросила Энн.

– Меня не поймали, - коротко ответил Форзон. Она взглянула на него с явным недоверием.

– Тебя обучили ларнорскому языку. Ты был одет в рясу ларнорского жреца, а жрецами с Ларнора на Курре пугают детей. Тебя снабдили типичным ларнорским носом. Даже если бы в округе не оказалось солдат, ты не мог продержаться и часа. Откуда у тебя крестьянская одежда?

– Я выменял ее на балахон.

– Что-что?

– Прошу прощения, на рясу.

– Это невозможно, - холодно отрезала она. - Ни один куррианец даже не прикоснется к такой вещи. За подобное кощунство могут отрубить уже не руку, и крестьяне прекрасно об этом знают. Как ты добыл одежду?

– Я уже ответил на твой вопрос, - мрачно сказал Форзон. - Может, тебе известно, что случилось с координатором?

– То есть как… С Раштадтом?!

Форзон кивнул.

– Столько всего произошло, что я о нем почти позабыл. Мы были вместе, когда на нас напали солдаты, и больше я Раштадта не видел. Сперва мне пришло в голову, что это он завел меня в западню… но теперь я уже не так уверен. Кстати, координатор тоже был одет жрецом.

– Я не видела никаких следов его пребывания на Курре, - ледяным голосом произнесла Энн. - Как и все прочие агенты.

– Очень странно!

– Должно быть, он променял свою рясу на униформу и присоединился к королевской армии, - саркастически предположила она. - Где ты достал одежду?

Он не ответил, а она больше ничего не спросила. Форзон незаметно задремал и проснулся, когда еле слышное стрекотание двигателя изменило тон. Внизу он увидел узкий, далеко выдающийся в море мыс. На нем мигнул огонек, машина снизила скорость, зависла - и вертикально упала вниз. В последний момент земля расступилась, чтобы принять ее.