Все тем же тихим и спокойным голосом Джером предложил привезти дворецкого, но Вулф отклонил его предложение, даже не поблагодарив. Потом он взглянул на часы, висевшие на стене - они показывали уже без четверти три, обвел взглядом присутствующих и сказал:

- Итак, получается, что я зря трачу время. Мы не можем, господа, сидеть тут всю ночь, давайте расходиться. - Он посмотрел на миссис Уиттен. - За исключением вас, мадам. Вы, разумеется, ночуете здесь. У нас есть комната с удобной...

Прозвучало одновременно пять протестов, выраженных разным тоном и с разными оттенками. Громче всех протестовал Мортимер, ему вторила Ева. Вулф закрыл глаза, пережидая шторм, и открыл их, когда стало более или менее тихо.

- Послушайте, - раздраженно сказал он, - не считайте меня болваном. Иногда бывает, что детектив, расследующий убийство и попадающий в тупик, некоторое время пассивно выжидает дальнейшего развития событий, надеясь напасть на новый след. Что ж, вполне допустимый метод. Но только в тех случаях, когда результатом такого развития не оказывается еще одно убийство, Если все вы не верите, что кто-то намерен устранить миссис Уиттен, я на подобный риск пойти не могу. Ее бы уже не было в живых, если бы нож не скользнул по ребрам. Я согласен самостоятельно вести расследование, не привлекая полицию или районную прокуратуру, но при одном условии: впредь до уточнения некоторых деталей миссис Уиттен должна оставаться под крышей этого дома. Она может уйти в любое время, как только решит, что лучше иметь дело с полицией, чем со мной.

- Если хотите знать мое мнение, так уж куда приятнее иметь дело с полицией, чем с вами! - злобно воскликнула Ева.

- К тому же вы - самый настоящий шантажист, - добавил Барр, - и вас следовало бы привлечь к уголовной ответственности.

- Мама вместе с нами поедет домой, а вы можете сообщить в полицию что вам угодно! - внес свою лепту Мортимер.

- Но если мама останется, я останусь тоже, - решительно заявила Фиби.

Миссис Уиттен глубоко вздохнула - наверное, уже в тысячный раз. В течение вечера я не раз опасался, что она вот-вот упадет в обморок, однако сейчас, заметив ее пристальный сверкающий взгляд, устремленный на Вулфа, я понял, что энергии у нее хоть отбавляй.

- Вы, кажется, собирались переговорить со мной с глазу на глаз о мисс Олвинг? - обратилась она к Вулфу.

- Да, мадам, собирался.

- Можно перенести это на утро? Сейчас я просто не в силах слушать и говорить. - Она сжала в кулаки лежавшие на коленях руки, но тут же спохватилась, разжала их и повернулась к младшей дочери. - Фиби, тебе придется съездить домой и привезти наши ночные вещи... Мистер Вулф, а двоим можно переночевать в вашей комнате?

- Вполне. Там две кровати.

- Тогда со мной останется моя дочь Фиби. Думаю, вам не следует беспокоиться - она меня не убьет. Завтра вам придется извинить меня - в четыре часа состоятся похороны моего супруга.

- Мама, - проговорил Джером, - позволь мне сейчас же отвезти тебя домой.

Миссис Уиттен не удостоила его ответом.

- Нужно подниматься по лестнице? - спросила она у Вулфа.

- Нет, что вы! - ответил Вулф. - К вашим услугам лифт...

ГЛАВА 8

У нас в доме есть две свободные комнаты - одна на втором этаже, рядом со спальней Вулфа, выходящая окнами на юг, другая на третьем, рядом с моей, окнами на улицу. Вот в эту комнату - достаточно просторную, обставленную лучше остальных, с двухспальными кроватями и ванной - мы и поместили миссис Уиттен и Фиби. Я объяснил им, как при необходимости найти меня, например, в случае пожара...

Проснулся я от какого-то шума и не сразу понял, приснился ли он мне, или слышу его наяву. Я решил было предоставить событиям развертываться своим чередом, но шум повторился, - звали, оказывается, именно меня.

- Мистер Гудвин!

Открыв глаза, увидел интересную молодую женщину с каштановыми волосами, в легком голубом халате. В окна падало достаточно света, и я мог хорошо ее рассмотреть. Это была Фиби.

- Извините, я не постучала. Мне не хотелось никого беспокоить, заговорила она.

- Вы побеспокоили меня, - я свесил ноги и уселся на край кровати. - А ради чего?

- Я голодна.

- Боже! - воскликнул я и взглянул на часы. - До завтрака осталось три часа, Фриц сам принесет его в вашу комнату. А вообще-то вы совсем не похожи на оголодавшую.

- Я не могу спать и я хочу есть!

- Ну и ешьте! Кухня на том же... - начал было я, но спохватился.

К этому времени я уже окончательно проснулся и сообразил, что, во-первых, она все же гостья, а, во-вторых, я все же детектив. Сунув ноги в туфли и буркнув "Пошли", я направился к двери. Уже на лестнице мне пришло в голову, что не мешало бы поверх пижамы накинуть халат, но возвращаться не хотелось, да к тому же и без халата было жарко.

- Что вам дать? - спросил я, распахивая дверцу холодильника.

- Я просто хочу есть. Хлеб, мясо, молоко - что угодно.

Мы достали ветчину, салями, сыр, паштет, огурцы, молоко, хлеб. Она вызвалась нарезать ветчину и, надо сказать, сделала это неплохо. Я не видел причины отказываться от такой компании, а потому охотно сел вместе с ней за стол. Еще при первой встрече я обратил внимание на ее чудесные зубы, а теперь, глядя, как она управляется с мясом, убедился, насколько надежно они ей служат.

За едой мы вели неторопливую беседу.

- Когда вы позвали меня, я, едва открыв глаза, сразу подумал, что либо вас потянуло ко мне в комнату, как мотылька на пламя, либо вам надо было что-то мне сообщить. Признаться, был даже несколько разочарован, когда вы заявили, что просто хотите есть. Тем не менее... - я сделал широкий жест, не забыв прихватить по пути ломтик салями.

- Положим, я совсем не мотылек, - заметила она. - Да и вы в помятой пижаме и с всклокоченной шевелюрой вовсе не похожи на пылающий огонь. И все же вы правы: я действительно хочу кое-что вам сказать, и проголодалась я весьма кстати - это хороший предлог для разговора.

- Пижама... К середине недели она не может быть не помятой, как ни старайся... Так что же вы хотели мне сообщить?

Она не торопясь разжевала ломтик сыра, запила молоком и лишь после этого взглянула на меня.

- Пожалуй, будет лучше, если вы сначала объясните мне кое-что. Ну, например, почему вы думаете, что Пампа не убивал Флойда Уиттена?