- Он прав, - сказал Энди. - Я тоже отметил это обстоятельство. Дезориентация, вот как это называется.
- Сказал бы я, как это называется... - процедил Дортмундер. - Короче, я объяснил, почему не желаю идти под воду. Там не отличишь верха от низа, там пни, сквозь которые никак не пройдешь. Но даже если и пройдешь сам, то уж фоб сквозь них никак не протащить.
- Может, было бы легче пройти по железной дороге? - предложил Уолли.
Все присутствующие уставились на него. Смущенный всеобщим вниманием, Уолли зарделся, будто малиновый сироп, который он подносил ко рту. Что, впрочем, отнюдь не придало его лицу сходства с малиной, скорее - с перезрелым помидором.
- Железная дорога? - спросил Джон. - Уолли, в Паткинс-Корнерз не ходят поезда.
- Ну да, конечно, - промямлил Уолли, дернув головой и роняя ягоды из ложки. - Но ведь линия-то сохранилась.
- Ты точно знаешь, Уолли? - спросил Энди, внезапно напрягшись.
- Конечно, - ответил тот. - Я сам вводил эти данные в компьютер. Там проходила ветка "ДЭУ"...
- ДЭУ? - в один голос произнесли Мэй и Энди.
- Компания "Дадсон, Эндикотт и Уэстерн", - объяснил Уолли.
- Ну вот, пожалуйста! - сказал Энди. - Мы найдем старую насыпь, там нет никаких пней, и нам ничто не помешает.
- Может быть, по ней удастся попасть прямо в город. Скажи, Уолли, эта дорога проходит сквозь Паткинс-Корнерз? - спросил Тайни.
- Железнодорожная станция находилась напротив библиотеки, - сообщил Том. - Рельсы проходили за зданием станции, а с фасада его огибала Олбани-роуд.
- Так значит, мы можем войти прямо в город, - добавил Энди.
- Если только мы сумеем хоть что-то рассмотреть, а это невозможно, заметил Джон. - И только в том случае, если я соглашусь еще раз спуститься под воду, на что вы даже не надейтесь. И только если нам удастся найти старую железнодорожную насыпь, о чем вы даже не мечтайте.
- Ну, это очень просто, - нерешительно произнес Уолли и вновь покраснел под пристальным взглядом пяти пар глаз. - Ведь там остались рельсы.
На сей раз в качестве оппонента выступил Энди.
- Это бессмысленно, - сказал он.
- И тем не менее так оно и есть, - настаивал Уолли.
- Уолли, - сказал Энди, - оттуда вывезли все постройки, которые еще можно было использовать. Спилили все деревья до единого. И ты утверждаешь, что там остались рельсы? Сотни... да что я говорю - тысячи фунтов прекрасной стали? Брошенной на дне водохранилища?
- Тут особый случай, - ответил Уолли. - Все это произошло из-за экологических объединений и защитников окружающей среды. Если бы в старые времена Нью-Йорку потребовалось новое водохранилище, власти просто реквизировали бы долину, эвакуировали население и построили дамбу. Ну а теперь, когда развелось множество обществ самого разного толка, выступающих с протестами, власти вынуждены идти на уступки. И вот возникло движение за сохранение железных дорог, поскольку многие люди желали возрождения железнодорожного транспорта из-за пробок на шоссе, загрязнения окружающей среды и...
- Не увлекайся, Уолли, - вставил Энди.
Уолли совсем стушевался. Его ноги, не достававшие до пола, задергались.
- В общем, был достигнут компромисс, - продолжал он. - Общественное движение потребовало прекратить разрывать железнодорожные линии и устраивать на их месте жилые районы, чтобы в будущем по этим рельсам можно было вновь пустить поезда.
- Под водой? - осведомился Джон.
- Дело в том, что под водой оказался только данный конкретный участок, - пояснил Уолли. - В ходе полномасштабных переговоров затрагивались всевозможные вопросы, строительные проекты и многое другое. Было достигнуто соглашение о том, что защитники закроют глаза на строительство водохранилища и нескольких других объектов, а правительство, в свою очередь, оставит в неприкосновенности железнодорожную линию на всем ее протяжении от города Эндикотт, что на севере штата, и до самого Вермонта. Вот так она там и осталась.
- Включая и подводный отрезок, - негромко произнесла Мэй.
- В согласительных документах записано, что линия должна быть сохранена целиком, - сказал ей Уолли. - Мне кажется, при подписании соглашения никто и не вспомнил о том участке дороги, который остался под водой. А потом никто не решился нарушить договоренность.
- Подумать только, - заметил Джон, - а ведь мой офицер-надзиратель как его там? Стинг, что ли? - еще хотел, чтобы я приносил пользу обществу.
- Именно поэтому я предпочитаю динамит, - сказал Том. - Эти жалкие людишки понимают лишь один язык - язык силы.
Воцарилось неловкое молчание, но возразить Тому не решился никто. После недолгой паузы Энди сказал:
- Все-таки стоит попробовать более простой способ. Мы спускаемся вниз...
- Ха! - воскликнул Джон.
- ...и идем между рельсами, - продолжал Энди. - Уж так-то мы никогда не заблудимся.
- Чепуха! - сказал Джон.
- Я понимаю, что ты имеешь в виду, Джон, - прокомментировал Энди. Если мы ничего не видим, то и идти не можем. Но в книге про "Нормандию"...
- Я ее найду! - вмешался Уолли, подпрыгивая на стуле. - Я ее достану, эту книгу!
- ...если книга подскажет решение, - продолжал Энди, - то, глядишь, у нас появится еще одна возможность.
Джон провел краем ложки по розетке, собирая остатки мороженого. Маленькую гостиную наполнил резкий скрежет металла по фарфору.
- Джон, ты угробил на эту затею немало времени и сил, - сказала Мэй. Ты научился обращаться с аквалангом. Не воспользоваться этим умением было бы просто глупо.
- Неужели ты хочешь, - заговорил Джон, глядя на Мэй, - чтобы я опять спустился под воду? И это при том, что в последний раз я едва унес оттуда ноги? Мэй, ты хочешь, чтобы я вновь отправился в это гиблое место?
- Разумеется, нет, - ответила Мэй. - Не хочу, если не будет найден безопасный способ. Я не хочу тебя терять, Джон, и не желаю, чтобы ты рисковал жизнью из-за этого.
- Так вот, я уже ею рискнул, - сказал Джон. - Рискнул, сам не зная, до какой степени. Но больше это не повторится.
- Я лишь прошу тебя подойти к делу без предубеждения, обдумать возможности, просчитать варианты. Ну, а если не выйдет - что ж, тогда пусть Том поступает по-своему.
- Бабах! - вскричал Том.