- Твои действия скорее будут деликатными, Юра. Правда, придется сыграть роль, но иначе нельзя.

- Хорошо, объясни в чем дело, сценарий.

- Ты знаешь, Божив, это от нас не уйдет, это мы обязательно выполним в конце моего посещения.

- Как скажешь.

Мы немного помолчали...

- Сергей, - первым заговорил Божив, - я тебе должен кое-что сказать о твоем учителе.

- О Корщикове? - переспросил я.

- Иване, - определился Юра.

- И что же?

- Совершенно случайно я узнал, что он тебе помогал.

- Та-ак, - задумался я, - а что тебя в этом обеспокоило?

- Насколько я понял из твоих дневников, Иван обладает не меньшей астральной силой, нежели Магистр, Остап Моисеевич.

- Это верно, и я начинаю понимать, что ты хочешь этим сказать, ты имеешь в виду, почему он мне не поможет освободиться от летаргии?

- Разве для него сложно?

- Для него труда нет, но это сложность моя, я ее сложил. А вот насчет того, что я был под постоянным присмотром Ивана, я не ожидал узнать.

- Так ты ничего не знал? - удивился Божив.

- Нет, я в самом деле ничего не знал, - сказал я и немного призадумался, проговорил вслух, словно для самого себя, - это нехорошо, Иван... получается неправда... Да-а... Но почему?

- Сергей!

- Что? - тут же опомнился я.

- Не исключено, что тело этого кооператорщика скоро начнут разыскивать.

- Я в этом не сомневаюсь... Его семья, товарищи по фирме, вскорости они и в самом деле заподозрят исчезновение, потому я сегодня и здесь.

- Нет. И это тоже, но... есть еще и другие обстоятельства.

- Какие же?

- Скажи, ты был у Наташи?

- А ты откуда знаешь?

- "Сказка о любви".

- Вот оно что... Наташа догадалась?

- Нет, совершенно случайно ее прочел один товарищ твоей мамы, друг ее детства, он криминалист, Алексей Константинович...

- Понятно.

- Свеженаписанная рукопись была датирована прошедшими годами.

Заострилось молчание...

- Наташа тоже знает? - обратился я к другу.

- Она не знает... С ней вообще творятся непонятности.

- В каком смысле?

- Если бы не обстоятельства времени, я бы вообще мог сказать, что она бредит одержимо печалью разлуки с тобою. Меня это заинтересовало.

- Что ты имеешь в виду под обстоятельствами времени? осведомился я.

- Небольшая загвоздка вышла, и, честно говоря, я сам виноват; поспешил, необдуманно поступил: Наташа приходила сюда, в кинотеатр, совсем недавно, и в это же самое время, как выяснилось, она была дома. Здесь, в кабинете, она почему-то ожидала встретить тебя и выглядела, мягко говоря, в растерянном ужасе, если не сказать безумно, и эти обстоятельства уже известны твоей маме.

- Спасибо, Юра, я постараюсь со всем этим разобраться. Конечно же, тебе было бы лучше не выставлять Наташу перед мамой...

- Извини, но я сам испугался и потому поспешил.

Теперь снова на некоторое время мы замолчали...

- Кое-что я у тебя хотел уточнить, Сережа, - сказал Божив. Я отзывчиво посмотрел другу в глаза.

- Скажи, Созерцатель... кто это?

- В двух словах будет сложно объяснить даже то, что мне известно о нем, поверь, не все пока доступно и мне, но прежде... откуда ты об этом узнал?

- Магистр сказал, что по разрешению Созерцателя было не допущено помешать Ивану тебе помочь.

- Так, еще одно то, о чем я не знал. Хорошо, с этим я тоже сам разберусь... - сказал я, немного подумал и повторил:

- Созерцатель, - и я оживился, - это некое существо, насколько я понимаю, обладающее мощным источником Космического Сознания, ему подчинены все и все, но, в отличие от Бога, он является как личность... Пожалуй, больше сказать я пока не могу, разве что добавить последнее: Созерцатель ни на чьей стороне.

- Знаешь, Сережа, - резко вдруг поменял тему разговора Божив, - мне кажется, хорошо было бы, если бы ты навестил Наташу и постарался объясниться. Думаю, что я смогу тебе в этом помочь. Это меня тоже мучило и озадачивало, и потому в несколько минут я и Юра оговорили вопрос и некоторые детали моего посещения Наташи. Вскоре приблизилось самое главное, наступило время прощаться.

- Теперь, - сказал я, и в моем голосе прозвучали нотки итога, интонация окончания, - нам пора завершать, ты сейчас, Юра, снимешь телефонную трубку и вызовешь "скорую помощь". Божив слушал меня внимательно, - объяснишь врачу, что с посетителем кинотеатра, то бишь со мной, случилась неприятность, подозрение на помешательство. Остальное беру я на себя, постараюсь оправдать предполагаемое директором кинотеатра.

- Ясно, - печально отозвался Божив.

Пожар

Только что спеленутого в рубашку для буйных сумасшедших председателя кооператива утащили из кинотеатра на носилках в машину "скорой помощи": огрызнулась захлопнутая дверца медицинского автомобиля, на секунду буксанув на месте от резкого газа, взвились колеса на своих осях и, перешептываясь с асфальтом, унесли в кузове здравоохранения очередную жертву на лечение.

Божив еще оставался стоять на ступеньках, прочно задумчивый с виду, а внутри его сосредоточенность суетилась, и ей трудно было остановиться, каждое мгновение все новые чувства Юрия Сергеевича отказывали ей в приеме.

Молниеносное изменение произошло в болевых точках психики Божива, ущемленные случившимся, они наперебой напоминали о себе.

Солнце уже отвисало на небе за полдень, но его откровенная жара продолжалась, и жесткий свет его впивался в глаза.

... Неожиданно из-за кинотеатра стремительно подрулил к Юрию Сергеевичу мотоцикл с коляской, в седле сидел Дубинин, он тут же умертвил мотор, отключив зажигание, и Божив не видел, как из-за того же угла, откуда только что объявился участковый милиционер, пришпоривая три колеса, выглядывала в пол-лица Марина Ивановна.

- Так, Юрий Сергеевич, что здесь происходит? - бойко заговорил Василий Васильевич, спрыгивая с подножки мотоцикла на асфальт. - От сообщников избавляемся или как? Что молчите?

- Извините, но вы еще не уступили мне место для ответа, - определилися Божив.

- Кого забрали, почему?

- А я откуда знаю.

- Как же так, не знаете?

- Нет, не знаю.

- А разве этот толстячок, которого увезли, не ваш товарищ? Взбунтовался, хотел вас выдать?

- Ну вот, видите, вы сами все знаете...

- У меня служба такая: глаза и уши по всему поселку расставлены, и каждый шорох таких, как вы, Юрий Сергеевич, в особую тетрадку записан.

- Ну ладно, хватит театральных подмостков. Во-первых, толстячка в товарищах никогда не имел - для меня он случайный посетитель, а во-вторых, мне уже начинает надоедать ваша назойливая подозрительность, а в третьих, вам знакомо такое понятие, как "презумпция невиновности".

Дубинин немного помолчал, словно припоминая, что же такое "презумпция".

- Я же все равно выясню, кто это был и зачем, - сказал он, - чистосердечное признание смягчит обстоятельства вашего дела.

- Постойте, какого дела?

- Вашего, товарищ Божив.

- Ошибаетесь, Василий Васильевич, пока ничего не доказано, это ваше дело, а не мое.

Участковый злобно запнулся, подыскивая необходимые слова, а Божив тем временем было собрался возвратиться к себе в кабинет и сделал уже пару шагов по направлению к входной двери.

- Вы что же думаете, вы уходите, а я остаюсь? - окликнул Божива участковый.

- Мы вместе проследуем к вам в кабинет.

Теперь Божив сидел за своим рабочим столом и равнодушно смотрел в лицо Дубинину.

- Будьте добры, я подожду, - говорил тот, - напишите мне объяснительную записочку по поводу сегодняшнего происшествия, связанного, как вы изволили выразиться, со случайным посетителем.

Неторопливо, небрежным почерком Божив письменно объяснил участковому недавнее событие, и Дубинин внимательно освоил их, прочитывая и перечитывая слова, останавливаясь призадуматься на запятых и точках.

- Хорошо, - скоро сказал он, - я присовокуплю это к делу, - но я не сомневаюсь, что вы подписали себе еще лишние годики.