Глава Третья

Глава Третья

Илай

Харлен сказал нам с Нортом, что в городе появилась хорошенькая новенькая девушка, но мне нужно было увидеть все своими глазами. Он не ошибся - она не просто хорошенькая. Она прекрасна.

Это одно из немногих мест, где я нахожусь с людьми; я редко выхожу из дома. Но это место - старую больницу - мы купили несколько лет назад и сейчас ремонтируем. Норт хочет, чтобы это была гостиница, но Харлен хочет, чтобы это было место для тусовок. Место для проведения вечеринок, куда люди могут приезжать и оставаться. Они спорят об этом ежедневно, но если бы они объединили усилия, то могли бы сделать и то, и другое. Я не буду высказывать свое мнение - я редко это делаю после несчастного случая много лет назад, когда мне я повредил голосовые связки.

Я не знаю, почему я позволил Лили услышать мой голос. Никто в городе не слышал, чтобы я разговаривал с того дня, как я чуть не умер - все равно они все нас ненавидят, так какой в этом смысл? Мы сеяли хаос с самого детства. На Пайн-стрит, был дом для мальчиков, где мы все выросли. Им управлял старик Дженкинс, и он часто возил нас работать на ферму - там со мной произошел несчастный случай.

Лили - привлекательная девушка, и к нам в Мейпл-Холлоу уже давно никто не приезжал. Последним был племянник Салли Роуленд, Вэйлен, и он не в моем вкусе - слишком симпатичный, на мой взгляд. Я качаюсь в обе стороны, но мне нравится, когда мужчины выглядят сурово.

Я не должен был преследовать хорошенькую девушку так далеко, но я хотел рассмотреть ее поближе, не пугая ее. И каждый раз, когда она оглядывалась на меня, я мог бы поклясться, что ее большие голубые глаза словно умоляли меня догнать ее. Я никогда не собирался сжимать в кулаке ее роскошные светлые волосы, но ее запах взывал ко мне. Норт всегда говорил, что возбуждение женщины можно почувствовать по запаху, но, конечно, только если твое лицо спрятано у нее между ног.

Ее глаза округлились, как блюдца, когда я прошептал ей на ухо:

— Таким красивым девушкам, как ты, не следует находиться в подобном месте.

Ее ответ потряс меня еще больше. Были ли у нее фантазии на этот счет? Когда я начал обратный отсчет, она бросилась бежать. Но преимущество ей не поможет; я знаю это место как свои пять пальцев.

Пересекая комнату, я вижу, как она ныряет в дверь, ту, что ведет наружу. Я не могу сдержать ухмылки. Она направляется на кладбище, а это мое самое любимое место. Я быстро бегу, чтобы сократить расстояние, которое она создала, но она продолжает двигаться, и я продолжаю преследовать ее по разросшейся траве, которую Норт заставлял меня косить. Шутка, потому что это самое веселое, что у меня было за долгое время.

Она прячется за деревом. Хотя я мог бы снять маску и подкрасться к ней, разве это было бы весело? Когда я подхожу ближе, она пытается отодвинуться, но я почти вдвое больше ее - Лили такая крошечная. Я снова обхватываю рукой ее шелковистые волосы и тяну ее назад, затем прижимаю лицом к дереву. Она вырывается из моих объятий, но я кладу руку ей на затылок и перемещаю свое тело так, чтобы оно плотно прижималось к ее телу. Я использую другую руку, чтобы прощупать почву, проводя ею вдоль ее бока. Она дрожит от моих прикосновений, и я провожу рукой вниз, пока не достигаю верха ее джинсов. Лили откидывается назад, сильно прижимаясь задницей к моему члену.

Глубокое рычание вырывается из моей груди.

— Если ты продолжишь это делать, я трахну тебя прямо об это дерево.

— О нет, пожалуйста, не надо! — Ее слова говорят об одном, но тон намекает на другое, когда она снова прижимается ко мне.

Я расстегиваю пуговицу на ее джинсах и распускаю ее волосы. Достаточно стянув с нее джинсы, я вытаскиваю свой твердый член из спортивных штанов и провожу кончиком по ее заднице. Ощущение ее мягкой, бархатистой кожи рядом со мной приводит к тому, что преякулят размазывается по ее щелке.

Она не сопротивляется, и я опускаю свой кончик ниже, ниже... туда. Ее влажность теплая и гостеприимная. Черт возьми. Харлен только сказал убедиться, что я знаю имя девушки, прежде чем трахну ее, а не то, что они должны знать мое.

Я толкаюсь вперед, и мои глаза закатываются. Ее тугая, влажная пизда обнимает меня, как будто создана для меня. Мне нужно больше, поэтому я медленно отодвигаюсь назад, наслаждаясь этим ощущением.

— Ты слышишь звуки, которые издает твое тело? Не похоже, чтобы ты была так уж напугана.

Обхватив рукой ее шею спереди, я поднимаю ее вертикально, все еще находясь по самые яйца глубоко в ее киске.

— Я хочу, чтобы ты кричала, боролась со мной.

— Пошел ты, — кипит она, снова тыча локтем в мой пресс.

— Нет, детка, я собираюсь трахнуть тебя, — говорю я, выходя из нее. — Я хочу, чтобы ты убежала поглубже в темноту, где только мертвые могут услышать твой крик. — Она поворачивается и моргает мне, и я делаю шаг вперед, немного подтягивая ее джинсы. — Если тебе снова нужен мой член, беги!

Она пробирается сквозь надгробия. Все они старые и разваливаются; некоторым из них больше ста лет. Она движется с изрядной скоростью, но ей со мной не сравниться - кроме того, она хочет, чтобы ее поймали. Она мечется и плетется, и когда она обходит одно особенно большое надгробие, я подхожу с другой стороны, бросаясь к ней всем телом. Она падает на землю и на этот раз действительно сопротивляется, брыкаясь и крича, и я смеюсь над ее слабой попыткой защититься.

— Тебе нужно придумать что-нибудь получше, — насмехаюсь я, наклоняясь вперед и прижимая ее тело лицом вниз к своему. Я снова опускаю заднюю часть ее джинсов, прежде чем вынуть свой член, и нахожу ее влагалище таким влажным для меня, что оно практически фонтанирует.

Вонзаясь глубоко в нее, я ухмыляюсь под своей маской, когда она кричит, затем она двигает верхней половиной тела достаточно, чтобы протянуть руку назад и поцарапать мои руки ногтями, глубоко вонзая их. Смешок вибрирует глубоко в моей груди, когда я возвращаюсь в положение коленопреклонения между ее ног и перемещаю руку на верхнюю часть ее спины, вдавливая ее в грязь. Просунув другую руку под ее бедра, я высоко поднимаю ее задницу, затем сильно опускаю ладонь на ее нежную кожу - раз, два, три - и шлепки эхом отдаются в темноте.

— О черт! Пожалуйста! — кричит она в грязь.

Я снова вонзаюсь в нее, и она вскрикивает, затем переходит на хриплые стоны, которые подчеркивают мои резкие толчки.

— Здесь нет никого, кто мог бы спасти тебя. Старик Джо мертв уже шестьдесят лет, — прохрипел я, зная каждую из этих могил наизусть.

Ферма находится на другой стороне кладбища, и я провел все свое детство, оттирая эти надгробия в наказание за то, что напортачил. Это стало для меня временем одиночества.

Я ускоряю темп, и ее тело напрягается подо мной, ее жаждущая пизда сжимает мой член, как тиски. Ее крик раздается вокруг нас, когда влага стекает по моим яйцам, и одного ее запаха достаточно, чтобы заставить меня кончить вместе с ощущением ее оргазма. Я хватаю ее за бедра и притягиваю обратно к себе, мои бедра двигаются сами по себе, пока я заканчиваю свое освобождение.

Вырываясь, я встаю и отстраняюсь, зная, что позже, когда я возьму свой член в руку, я смогу почувствовать ее запах.

— В следующий раз не попадайся, - рычу я, — потому что двое лучше, чем один.

С этими словами я снимаю маску и ухожу. Мэйпл-Холлоу в полной безопасности, и она вполне сможет самостоятельно добраться до города. Ей явно не нужен джентльмен, и даже если бы я был им, я бы не пошел в этот город.