ГЛАВА 3

— Ставлю сто фунтов (прим. ~ 13000 руб.) на то, что ты или Дюбуа ударите друг друга до конца месяца, — заявил Адиль. — Уилсон, ты принимаешь это пари?

— Абсолютно нет, — сухо сказал Ноа. — Оставьте меня в стороне с вашими ставками. Они никогда не заканчиваются хорошо.

— Я понятия не имею, что ты имеешь в виду, и мне обидно, что ты так меня провожаешь на лето. — Адиль схватился за грудь. — Когда я буду лететь домой, я вспомню твои слова. Они будут ранить.

— Хорошо. Может, в следующем сезоне ты перестанешь мутить дерьмо.

— Разве так разговаривают с товарищем по команде? Какой пример ты подаешь своей дочери?

— Да, так, и моей дочери здесь нет, — сказал Ноа.

Я покачал головой.

Ноа, Адиль и я были в «Разъяренном кабане», нашем любимом пабе, на последней встрече перед их отлетом домой в США и Марокко, соответственно. Это было на следующий день после нашего катастрофического поражения с «Холчестером», но они уже слышали всё о том, как тренер заставил Винсента и меня тренироваться вместе летом.

Я пригласил их, надеясь на сочувствие и отвлечение, но я должен был знать лучше. Адиль считал мою ситуацию смешной, а Ноа держался, как скала.

Придурки.

— Я закажу нам еще по одной порции, — сказал я. — Сейчас вернусь.

Адиль перешел к подколам Ноа по поводу его несуществующей личной жизни, а Ноа был слишком занят, игнорируя его, чтобы сделать что-то большее, чем кивнуть в ответ на мои слова.

Я направился к бару. Я получил несколько сердитых взглядов и ехидных ворчаний, но никто открыто не подталкивал к конфронтации.

Футболисты не зря любили «Разъяренного кабана», где подавали крепкие напитки, дешевую еду и никакой ерунды. Там была строгая политика: никаких камер, никаких автографов и никаких драк, которую обеспечивали вышибалы-тройняшки размером с горы и самый подлый владелец по эту сторону Темзы.

Последнего человека, нарушившего его правила, вышвырнули за задницу (в буквальном смысле) и забанили пожизненно.

Я сделал заказ в баре и оглядел паб. Группа женщин откровенно пялилась на меня из угла и хихикали друг другу в ладошки, пока проходившая мимо пара невольно оглянулась. Девушка открыла рот, но не успела ничего сказать, как ее парень утащил ее и бросил на меня через плечо взгляд полный презрения.

Я воспринял все это спокойно. Взгляды и шепоты пришли вместе с территорией, и, по крайней мере, здесь не было папарацци, которые надеялись заставить меня сделать ошибку.

— Вот, пожалуйста. — Мак, владелец, протолкнул через стойку две пинты (для меня и Ноа) и одну колу (для Адиля). — В этот раз, черт возьми, не пролей.

— Да ладно, Мак, ты все еще злишься из-за прошлой недели? Мы на самом деле не сломали музыкальный автомат.

«Разъяренный кабан» был одним из немногих пабов, где имелся музыкальный автомат, и Мак этим очень гордился.

Он уставился на меня, его седое лицо исказила гримаса. Ему было наплевать на знаменитостей, и он был готов выругать кинозвезду так же, как и среднестатистического парня. Вот почему мы его любили.

Я ухмыльнулся.

— Не разливать. Понял.

Я удержал три стакана обеими руками, повернулся и тут же вылил содержимое одного из них на человека позади меня.

В свою защиту могу сказать, что ее не было там секунду назад, и она стояла так близко, что я не смог бы вовремя увернуться от нее, если бы у меня не было глаз на затылке.

— Господи Иисусе! — взорвался Мак позади меня, в то время как девушка разразилась целой серией ругательств, достаточно красочных, чтобы заставить покраснеть даже моряка.

Я бы никогда не подумал, что кто-то столь хрупкий на вид может связать эти особые слова таким особым образом. Это было впечатляюще.

— Чёрт, извини. — Я поставил стаканы, схватил горсть салфеток и попытался помочь ей промокнуть рубашку. — Я тебя не видел.

— Я так и подумала. Я... — Она подняла глаза, и выражение, мелькнувшее на ее лице, было бы комичным, если бы не было направлено на меня. — Ты.

Мои брови поползли вверх. Я привык вызывать у противоположного пола разные реакции, но ужас обычно не входил в их число.

— Мы уже встречались? — спросил я. — «Ты» прозвучало немного лично.

Я был почти уверен, что нет. Если бы наши пути пересеклись, я бы ее запомнил.

Она была объективно, однозначно ошеломляющей. Блестящие черные волосы, кремовая кожа, светло-серые глаза, обрамленные густыми ресницами – она выглядела как классическая голливудская звезда в духе Авы Гарднер и Хеди Ламарр.

Однако дело было не только во внешности. Я встречал много красивых женщин в своей сфере деятельности, но в этой девушке было что-то... даже в заляпанной пивом рубашке и джинсах она излучала элегантность, которую нельзя было купить или выучить. С этим нужно было родиться.

— Нет, не встречались, — сказала она. — Но я знаю, кто ты. — Ее тон показал, что это не очень приятная встреча.

Интересно. Может, она была фанаткой «Холчестера».

Надеюсь, что нет.

— Ну, тогда это немного несправедливо, что ты знаешь мое имя, а я не знаю твоего, — поддразнил я.

Я не встречался. Если я хотел стать величайшим футболистом в мире, я не мог тратить время и энергию на серьезные отношения. Многие утверждали, что я уже был величайшим футболистом, но я еще не выиграл чемпионат мира, и пока я этого не сделаю, я не мог претендовать на этот титул.

Тем не менее, нет ничего плохого в небольшом флирте, или большом флирте, если речь идет о этой загадочной девушке.

— Жизнь не всегда справедлива, — сказала она, выглядя удивленной.

Стоящая рядом женщина что-то пробормотала себе под нос. Это звучало подозрительно, как: «Он скоро поймет», но я не был уверен.

Честно говоря, я был настолько очарован, что до этого момента не осознавал, что она была с подругой.

— В таком случае, я соглашусь на твой номер. — Я кивнул на ее рубашку. — Я должен тебе новый топ.

— О, ты согласишься на мой номер? — В ее глазах загорелся огонек веселья.

— Да. Это будет анонимно, если хочешь. Никакого имени, только номер... чтобы я мог купить тебе новую рубашку или оплатить химчистку, конечно.

— Конечно. Я уверена, что это все, для чего ты будешь использовать этот номер.

Я пожал плечами, улыбка играла в уголках моего рта. Я не чувствовал себя таким беззаботным со вчерашнего матча. В конце концов, пойти в паб было хорошей идеей.

— Я не могу гарантировать, что в будущем ничего не изменится, но сейчас мои намерения чисты. — Я поднял руку. — Я обещаю.

Я действительно собирался купить ей новый топ, так что я не лгал. Технически.

— Как бы я ни верила в обещания игроков... — Ее акцент на последнем слове ясно дал понять, что она не говорила о моей должности. — Я вынуждена уважительно отказаться. Я могу позволить себе химчистку, и мне не нравится раздавать личную информацию незнакомцам. — Она приподняла бровь. — Постарайся больше не проливать пиво на ничего не подозревающих прохожих. Это пустая трата хорошего эля.

Я ошеломленно смотрел, как она уходит. Ее подруга последовала за ней, наполовину посмеиваясь, наполовину украдкой поглядывая на меня по пути к выходу.

Что, черт возьми, только что произошло?

Я не мог вспомнить, когда меня в последний раз отвергали. Удивительно, но я не был расстроен этим; я был... заинтригован.

Иисус. Парень, который мог получить любую девушку, которую хотел, был очарован той единственной девушкой, которая не была впечатлена. Я была ходячим клише.

— Уф. Отвергнут жестко. — Голос Адиля вывел меня из ступора. Я даже не заметил, как он и Ноа приблизились. Он схватил свою газировку со стойки и ухмыльнулся мне. — Она, должно быть, посмотрела вчерашний матч и тоже подумала, что ты играл дерьмово.

— Заткнись. — Но я не обращал на него внимания.

Я был слишком сосредоточен на мелькании темных волос и синих джинсов, когда она исчезла за дверью.

Я никогда раньше не видел Таинственную девушку, но по какой-то причине у меня было предчувствие, что это не последняя наша встреча.

* * *

Следующую неделю я провел, наслаждаясь относительной свободой. Я тусовался с друзьями, смотрел повторы старых шоу и катался на своих любимых спортивных машинах. Футбол меня зажигал, но вождение успокаивало, и я собрал завидную коллекцию роскошных автомобилей, которые использовал для повседневных дел или гонок.

Однако для своего первого занятия в Королевской Академии Балета я выбрал невзрачную машину. Папарацци были проблемой, и мне не нужен был ярко-красный «Феррари», объявляющий о каждом моем шаге.

Когда я прибыл в КАБ, я почувствовал укол удовлетворения от отсутствия «Ламборгини» Винсента. Он не водил подставные машины, поэтому я знал, что его здесь еще нет.

Я припарковался недалеко от входа, мои мысли метались между ужасной тренировкой и девушкой, с которой я столкнулся на прошлой неделе.

Я не знал, почему я все еще думал о ней. Мы обменялись всего парой слов, и я не знал о ней ничего, кроме того, что она могла сама заплатить за свою химчистку и что ей не нравилось «раздавать личную информацию незнакомцам».

При этом воспоминании мой рот перекосила усмешка.

Я не желал многого за пределами футбола, но я бы отдал одну из своих машин, чтобы снова ее увидеть.

Может быть.

Возможно.

Определенно.

Может, и хорошо, что она не дала мне своего имени и номера. Мне не нужно было такое большое отвлечение в жизни.

Я вошел в КАБ, отметился у секретарши, с блеском в глазах, на стойке регистрации и, следуя ее указаниям, направился в учебную студию.

Расположенная в особняке, который выглядел как декорации к фильмам эпохи Регентства, Королевская Академия Балета была очень далека от потных, утилитарных площадок учебного центра «Блэккасла». Там были картины балерин, фотографии балерин, бронзовые статуи балерин... в общем, балерины были повсюду.

Думаю, тонкость не была их сильной стороной.

С другой стороны, на всех поверхностях стадиона «Блэккасл» были отпечатаны логотипы нашей команды, так что мне не стоит бросать камни.