Я моргнула, ошарашенная дважды за пять минут. Это должен был быть рекорд.

Я считала странным, что «Блэккасл» требует от своих игроков оставаться в Лондоне в межсезонье, но, учитывая их вчерашнюю игру, я решила, что это какое-то особое исключение.

Развитие двух игроков было одновременно облегчением и беспокойством.

— Я предполагаю, что мой брат – один из двух игроков, — сказала я. В противном случае Лавиния отрицала бы конфликт интересов. — Кто другой?

Последовала короткая пауза, прежде чем она ответила.

— Ашер Донован.

У меня свело живот.

— Ашер Донован?

Я не смогла бы сдержать свой всплеск, даже если бы попыталась.

— Вы хотите, чтобы я тренировала Винсента и Ашера на частных уроках все лето? Они поубивают друг друга!

Я потеряла счет тому, сколько раз мне приходилось слушать тирады Винсента об Ашере, а в интернете постоянно шли споры о том, кто из них лучший игрок. Я считала, что сравнения несправедливы, учитывая, что они играли на разных позициях, но людям нравилось сталкивать их друг с другом.

Все началось много лет назад, когда невинный онлайн-опрос «Матч» попросил людей выбрать лучшего перспективного футболиста. Ашер выиграл у Винсента с разницей в одно очко, что привело моего брата в ярость. С тех пор их соперничество обострилось и охватило то, кто больше заработает (Ашер), у кого будет больше спонсорских брендов (Винсент) и кто выиграет больше всех «Золотые мячи» (Ашер, хотя они получили равное количество номинаций). Это достигло апогея на последнем чемпионате мира, когда красная карточка Ашера превратила их вражду в нечто еще более ожесточенное.

— Часть твоей работы – следить за тем, чтобы они не убили друг друга. — Лицо Лавинии немного смягчилось. — Я понимаю, что с моей стороны несправедливо сообщать тебе об этом так поздно, но, когда Фрэнк связался со мной, мы договорились держать соглашение в тайне как можно дольше, чтобы предотвратить утечку информации. — Фрэнк был менеджером «Блэккасл». — Он также не брал на себя обязательств по своему решению до вчерашнего матча.

Я понимала логику, но это не означало, что мне это должно было нравиться. На самом деле, чем больше я об этом думала, тем сильнее у меня скручивало живот.

Легко было понять, почему Фрэнк Армстронг выделил моего брата и Ашера. Их враждебность вызвала множество проблем и привела к тому, что «Блэккасл» проиграл лигу в этом году. Отношения между ними были напряженными даже в хорошие дни, и Фрэнк, очевидно, хотел, чтобы они все уладили, заставив их тренироваться вместе.

Все это было бы хорошо, но, к сожалению, это означало, что я оказалась посередине.

Ашер Донован. Из всех людей в мире, другим игроком должен был быть он. Он был любимцем большинства женщин-знаменитостей, и он мог бы быть и моим, если бы не моя преданность Винсенту, мое строгое правило «Никаких футболистов» и его сомнительная репутация.

Ашера обычно считали величайшим футболистом мира. Нападающий, который играл так же впечатляюще, как и выглядел, спаситель, чьи голы не раз возвращали его команду с грани поражения. Но при всем его таланте на поле, он погряз в противоречиях за его пределами. Автокатастрофы, вечеринки, огромное количество женщин – всё это таблоидная пища, которую публика поглощала, как сладости на детском празднике.

Я никогда не встречала этого человека, но если у других игроков был комплекс бога, то я могу только представить, насколько он был силен.

— Могу ли я что-нибудь сказать, чтобы выйти из этой ситуации? — спросила я с надеждой.

Брови Лавинии поднялись еще.

Я сдержала вздох. Я так и думала.

— Занятия начинаются в следующий понедельник, — сказала она. — Ты уже тренировала футболистов по кросс-тренировкам, так что небольших изменений в твоих предыдущих режимах должно быть достаточно. Я также посмотрела твое летнее расписание и скорректировала его соответствующим образом. Есть еще вопросы?

Это был тонкий намек.

— Нет, — сказала я. — К понедельнику у меня будет готов окончательный план тренировок.

— Хорошо. — Лавиния вернулась к своим бумагам. — Спасибо, Скарлетт.

Ладно, это был явный намек.

Когда я вышла из ее кабинета, Карина уже ждала меня с сумкой в ​​руке. Было шесть тридцать пять, что означало, что официально рабочий день закончился.

Она поморщилась, увидев меня.

— Так плохо?

Она могла читать мои выражения лучше, чем кто-либо другой.

— Я расскажу тебе об этом за выпивкой, — сказала я. — Мне это нужно. Очень нужно.