Глава 6

Сидар детской лопаткой копала сугроб, но никуда не продвинулась. Конечно, она знала механизм строительства снежной пещеры, чтобы согреться в морозную погоду. Она ходила на проклятые занятия. Выкопайте яму, выкопайте дренажный туннель, не забудьте про вентиляционные отверстия, бла-бла-бла. И она даже повторяла слова Дарина в своей голове снова и снова как мантру: «Это легко, как построить гнездо». Как будто люди строят гнезда на регулярной основе.

Но все их усилия были напрасны, потому что ветер и новый снег делали невозможным найти то убежище, в котором они нуждались.

Она опиралась на лопату и смотрела, как работает Дарин.

Он был силён, его мускулы, вероятно, огромны под всей этой зимней одеждой. И быстро, выкопав две ямы за время, когда она осилила только одну, он даже не вздрогнул. На самом деле, как и она. Просто разочарована тем, что это заняло так много времени. Небо было такого темного оттенка серого, что она знала, что у них осталось всего несколько минут света. Когда стемнеет, Дарин будет в опасности.

Он нормальный. Он замёрзнет.

Её грудь забилась первым настоящим страхом, который она испытывала за долгое время, кроме своих снов. Не вызванный адреналином, но мыслью потерять этого мужчину из-за её глупого и эгоистичного решения.

Она могла бы решить их проблему. У неё была сила манипулировать снегом, чтобы выполнить её приказ. Милый маленький трюк, которому она научилась, когда ей было двенадцать. Но никто, с кем она поделился этим, не посчитали, что это мило.

И именно это принесло ей сны, поэтому она старалась никогда этого не делать.

Сидар вздрогнула. Её способности походили на маяк для тьмы. Что, если она использует свою силу, чтобы построить их пещеру, а затем тьма найдёт её сегодня вечером? Что, если наступит время, когда она потеряется в ней? Она чувствовала, что это становится более интенсивным со дня её рождения, даже если это по большей части оставило её одну.

— Чем ты зарабатываешь на жизнь? — спросил Дарин. Казалось, он пытался отвлечь её внимание от их неприятностей. Это было мило.

— Я богата, — ответила она, бесполезно копая белую землю.

— Насколько богаты?

— Очень-очень богата.

— Хм. Трастовый фонд? — В его голосе звучало какое-то раздражение, как будто он был разочарован. Но она не хотела разочаровывать его. Мысль об этом заставила её желудок сжаться.

— Как раз активировался, когда мне исполнилось двадцать пять в прошлом месяце. Но я была богата до этого. Также заработала сама очень много, — гордо добавила она.

— Как?

Она перестала копать и улыбнулась ему.

— Я изобретатель.

Он насмешливо выгнул бровь.

— Серьёзно, изобретатель?

— Ну, что-то вроде того. Я изобрела спрей-лак для ногтей. Ты когда-нибудь слышал об этом?

Он покачал головой.

— Это так удобно. Ты просто распыляешь его на ногти, ждешь несколько минут, а затем моешь руки, чтобы удалить излишки лака с кожи. Практически мгновенный маникюр. Очень популярен среди занятых женщин. А также в прошлом году мы запустили подводку для глаз и блеск для губ. Они оба отлично продаются. И в следующем году у нас будет больше инновационных продуктов. Команда прогнозирует большие цифры для нашего второго квартала...

Она отошла, поняв, что докучает ему бесполезным деловым юмором. Она знала, на что это было похоже. Её отец делал это часто.

— Продолжай.

— О, это всё. Не хочу утомлять тебя деталями.

Мужской взгляд впился в неё. Было ощущение, словно он обернулся вокруг её души.

— Мне не скучно, — пробормотал Дарин. — Мне нравится слышать, как ты говоришь так страстно.

Сидар почувствовала, что её лицо покраснело, и обрадовалась тусклому свету, поэтому он не увидит её лица. Но его слова согрели её до бесконечности. Никто не любил слушать её разговоры. Ей говорили об этом миллион раз, и она поняла, что это слишком плохо для них. Потому что боссы должны говорить. Это необходимость.

Но Дарину нравилось слушать её.

Это заставило порхать бабочек у неё в животе. Впервые у Сидар были бабочки.

Она вернулась к копанию. И разговору.

— Я люблю своё дело, люблю. Это даёт мне столько, сколько я вкладываю. Но это не то, что я хочу делать вечно, — призналась она.

— О да? Чего ты хочешь?

Она действительно это делает? Рассказывает другому человеку её тайную мечту? Она никогда не делилась этим ни с кем раньше.

— Я хочу уехать из города, в странный маленький городок, где все знают твоё имя. Но не из-за того, кто ты есть. Они знают твоё имя, потому что знают всех, а ты — только один из них. И я хочу иметь кофейню. Ту, куда люди приходят и согреваются, или просто болтают ни о чём. Где они чувствуют себя комфортно, чтобы быть собой. Где я могу быть собой. Я хочу простой жизни.

— Простая жизнь, — повторил он, сгребая очередной груз снега. — Похоже, ты ищешь Кадьяк.

— Ммм. Может быть.

Он бросил лопату, полную снега, в груду, которую они пытались построить, но она отскочила и ударила его по лицу.

— Городская девушка хочет поселиться в деревне, а?

— Да.

— Ну, ты звучишь, как тип женщины, которая может сделать желаемое явью. Так что... сделай это.

— Ты думаешь, что это так просто?

— Возможно, нет. Но я думаю, что, если ты хочешь этого достаточно сильно, у тебя может быть что угодно.

Она остановилась, глядя на него, позволяя своим глазам бродить по его телу с головы до ног. Он был чертовски красив. Сильный. Не такой, как мужчины из города с их идеально уложенными волосами и восковыми бровями. Она хотела его. Даже если это было по неправильным причинам.

— Что угодно?

Его глаза вспыхнули темно-синим, а уголки рта были подняты вверх в сексуально-грешной ухмылке. Дарин смотрел на неё так, будто хотел съесть, и вдруг все её нервные окончания загорелись. Она прикусила губу, чтобы сдержать стон.

— Женщина, — прорычал он, — не смотри на меня так прямо сейчас. Это отвлекает меня, а я ещё не нашёл для тебя убежища.

— Но ты сказал что угодно.

Он облизнул губы, и она почувствовала это между ног.

— Спроси меня ещё раз, когда я спасу тебя, — тихо сказал он.

В этот момент поднялся ветер, и этот порыв усадил её на задницу и разрушил маленькую дыру, которую она построила. Дарин сохранил свою точку опоры, но его усилия были отброшены так же быстро, как и её.

Они будут обречены, если продолжат в том же духе. Копать лопатами бессмысленно. И она готова поспорить, что выжидала достаточно долго, чтобы использовать свою силу.

Она готова поспорить на жизнь Дарина.

И это было просто не то, на что она была готова ставить. Не тогда, когда могла исправить ситуацию для них менее чем за Нью-Йоркскую минуту.

Что он подумает о ней?

Напугают ли мужчину её способности?

Подумает ли он, как и все, что она уродец?

Будет ли он смотреть на неё так же, как несколько минут назад? Как будто она была свечой в тёмной ночи. Как будто была десертом, который нужно съесть. Как будто она... его?

Чёрт возьми, она очень на это надеялась. Потому что впервые за долгое время она не чувствовала себя одинокой. Она чувствовала желание. И уважение за что-то кроме её денег. Она чувствовала себя нужной. И желанной.

И эти чувства были драгоценны.

Более захватывающие, чем когда-либо.

Но она выбросит это, все эти хорошие чувства, пронизывающие её прямо сейчас, чтобы спасти его. Он не заслуживал смерти за её рискованное решение. И она не собиралась позволять ему. Даже если это стоило ей всего.

— Хватит, — фыркнула Сидар, откидывая лопату в сторону. — Это не работает.

— Это наш единственный вариант, — он продолжал черпать снег в кучу, половину из которой ветер уносил обратно.

— Нет, это не так.

Он выпрямился, опираясь на лопату, и уставился на неё.

— Я слушаю.

Сидар суетилась, пихая носок ботинка в снег.

— Я могу… делать вещи. Иногда. Если захочу.

Дарин нахмурился.

— Вещи?

— Странные вещи. Вещи, которые я не должна бы делать.

Он удивлённо приподнял брови.

— Что например?

О, он будет злиться на неё. Или почувствует отвращение. Или потрясение. Или скуку. Или же…

— Будет лучше, если я покажу тебе. Сделай шаг назад.

Его брови приподнялись ещё выше.

— Шаг назад? куда?

Сидар огляделась в поисках безопасного места.

— Вон туда. — Она указала на упавшие обломанные ели у дороги.

Дарин покачал головой.

— Ты хочешь, чтобы я стоял там, пока ты что-то делаешь?

— Да. Пожалуйста. — Она слышала нервозность в своём голосе. Но она должна это сделать.

Мужчина проворчал что-то, чего она не разобрала, и прошагал туда, куда она указала.

Сидар глубоко вздохнула, пытаясь успокоить нервы. Вот оно. Он узнает, что она странная, но они оба будут живы, в конце концов.

«Это того стоит», — подумала она.

Даже если это вызовет тьму, и демон придёт за ней. Она сможет пережить кошмары. Сидар всегда выживала. Она могла пережить что угодно.

Кроме причинения вреда Дарину. За исключением ответственности за это. Или, что ещё хуже, его смерть.

Внутри, глубоко внутри, она знала, что не переживёт этого.

И если захочет, когда всё закончится, сможет убежать домой, где все вокруг настороженно относятся к ней. Там, где у неё нет друзей, но процветал косметический бизнес, а мать и отец любили её, даже если беспокоились о ней и её причудах.

Ещё один вздох, и она приготовилась к тому, что грядёт. Она черпала энергию из какого-то места в глубине своего центра, где, казалось, был бесконечный колодец. Как будто это будет длиться вечно, никогда не иссякнет. Она убрала всё, что держала в руках, и положила руки перед собой. Она сжала пальцы, обрабатывая снег на расстоянии, даже не касаясь его.

Только касаясь его своим разумом.

Именно так она делала это раньше, и теперь это сработало.

Она собирала снег из воздуха, с земли, направляя его в форму, которая отвечала бы их потребностям. Сначала арочная крыша, затем дверь размером по пояс. Вентиляционные отверстия, как ее учили в классе выживания. За исключением того, что вместо лопаты она делала их убежище по-своему.