Я отпускаю её затылок, чтобы схватить за волосы. Грубо оттягиваю её голову назад, мои костяшки ударяются о зеркало позади неё, заставляя его зазвенеть на стене. Я встаю и убираю пальцы из её киски, подавляя желание засунуть их себе в рот. Ей нужно понять, насколько я серьёзен.

Я грубо стягиваю спортивные штаны, освобождая свой ноющий член, и двигаясь вперед. Смотря в её наполненные страстью тёмные глаза, я подталкиваю широкую головку сквозь её скользкую плоть. Я возвышаюсь над ней, напоминая ей, насколько она мала по сравнению со мной. Опускаясь губами к её губам, я замираю, ощущая её прерывистое дыхание, свидетельствующее о её реакции «бей или беги» на моё присутствие.

— Мы с тобой одно целое, детка. Две половины одного чертовски изломанного целого. А теперь будь хорошей девочкой и выкрикивай моё имя, пока я делаю нас снова единым, — выдавливаю я сквозь зубы, вбиваясь в неё до самого конца.

Её крик заглушается моим собственным, наполненным ослепляющим удовольствием, стоном. Я отстраняюсь, с трудом борясь с мышцами, которые умоляют остаться, прежде чем снова влиться в неё. Одна рука сжимает прядь её волос, а другая тянет её нижнюю часть спины ко мне, заставляя её выгибаться навстречу каждому толчку, пока я яростно её трахаю.

Я уже чувствую покалывание у основания позвоночника, но мне приходится сдерживаться. Мои яйца напряжены, готовы выстрелить, но я не позволяю этому случиться. Я хочу, чтобы она почувствовала каждую частичку нашей связи. Хочу, чтобы она поняла, что я — единственный, кто действительно её понимает. Кто она на самом деле. Мы одно целое, просто в разных оболочках.

— Ли! — вскрикивает она, когда её возбуждение и моя сперма покрывают мой член.

Её киска пульсирует вокруг меня, угрожая сломать меня, когда она сжимается ещё сильнее. Она на грани оргазма, ей нужен лишь небольшой толчок. Перемещаю руку с её спины на клитор и прижимаю большой палец к нему, давая ей тот самый толчок.

Её ногти вонзаются в мои руки, когда она взрывается вокруг меня. Я снова и снова толкаюсь в неё, теперь уже преследуя своё собственное освобождение. Её плоть заливает меня и сжимается в оргазме, вызывая у меня длинный, измученный стон, когда я начинаю кончать.

Густые, горячие струи спермы вырываются из меня и оседают глубоко внутри неё. Мой член пульсирует, пока оргазм разрывает меня на части. Мои бедра теряют всякий ритм, пока я продолжаю вбиваться в неё, гоняясь за эйфорией, которую я никогда не смогу создать без неё.

Наконец я замедляюсь, но не останавливаюсь полностью, не желая, чтобы этот момент заканчивался. Я смотрю вниз на Тейтум и отпускаю её волосы. Она опирается головой о зеркало, отчаянно пытаясь отдышаться. Её сердце бьётся так громко, что на мгновение мне кажется, что я слышу его.

— Я не потеряю тебя из-за него снова, — говорю я, касаясь её губ своими. Она тихо вздыхает, когда я снова прижимаюсь к её губам. Мой язык прорывается за барьер её губ, ищет убежища. Она такая чертовски сладкая на вкус, что я никогда не хочу прекращать её смаковать.

— Это последнее задание, а потом я буду свободна от него, обещаю, — шепчет она против моих губ.

Мои руки, нашедшие её бедра, напрягаются. Я точно знаю, что это не правда. Тейтум сильно обожгла Веранго. Такие, как он, не забывают такого. Я это знаю.

В конце этой миссии её будет ждать ещё одна. А потом ещё одна. Если она откажется, он выполнит своё обещание отправить её в тюрьму. Даже если она выполнит свою часть сделки, она никогда не будет по-настоящему свободна.

Я должен быть хорошим парнем и позволить ей верить в эту иллюзию. Могу сказать все те вещи, которые поддерживающий парень должен сказать своей девушке, когда она напугана. Но я не обычный парень, и она не обычная девушка. Она может выдержать больше, чем другие. Она справится с правдой.

Я отрываюсь от её губ и снова смотрю в её тёмные, как полночь, глаза. Снимая маску, хоть на мгновение, я позволяю ей увидеть всю тьму, скрытую внутри. Гнев, боль… тревогу. Я показываю всё это, надеясь, что она полностью выслушает меня. Её брови сходятся к центру, когда беспокойство затуманивает её взгляд.

— Он никогда не отпустит тебя, малышка, — шепчу я. Когда она начинает возражать, я прерываю её. — Ты знаешь это так же хорошо, как и я. Он никогда не перестанет охотиться за тобой, пока не будет устранён, — я ищу ответ в её глазах. — Пока я с ним не разберусь.

Румянец поднимается по её шее, пока она смотрит на меня. В одно мгновение её беспокойство превращается в праведный гнев.

— Ты не можешь просто "разобраться" с ним, Лиам. Ты сам окажешься в тюрьме, если это сделаешь. И какой смысл держать меня вне клетки, если ты сам в неё попадёшь? — эмоции заплетают её слова, но глаза остаются сухими.

Она может пытаться скрыть свои эмоции от меня, но в конце концов, они будут моими. Как и она вся.

— Ты думаешь, что, убрав меня, сможешь меня спрятать? Удержать от тебя? Не существует силы в этой вселенной, которая удержала бы меня от тебя. Даже если сама Смерть придёт за мной, это не остановит меня от того, чтобы снова найти тебя. В этой жизни или в следующей, Тейтум. Мы всегда найдём друг друга.

Даже когда её глаза смягчаются, я всё ещё вижу огонь, разгорающийся у неё внутри. Она думает, что я буду разрушен, если пойду за Веранго. Она не понимает, что я тоже хорош в своей работе. Я умею убивать незаметно, когда это необходимо. А это будет необходимо. Мне придётся собрать всю информацию и выбрать лучший способ нанести удар. Как лев, охотящийся на свою добычу, терпение — ключ к успеху. Я могу хотеть голову агента Брайса Веранго на пике, но мне нужно действовать умно. Или, по крайней мере, умнее его.

Это может не случиться сегодня или завтра. Это может не случиться даже после того, как мы разберёмся с Пелоси. Но Веранго будет устранён, так или иначе.

Тейт открывает рот, чтобы снова возразить, но её слова прерываются скрипом двери. Ручка поворачивается, и кто-то начинает открывать дверь рядом с нами. Я притягиваю её к себе и резко открываю верхний ящик комода. Мгновенно я хватаю пистолет, который держу там на случай необходимости, и направляю его на лицо незваного гостя. Я даже не пытаюсь понять, кто это, прежде чем засунуть ствол в нос нарушителя.

— Чёрт, — выдыхает Деклан, поднимая руки, показывая, что он безоружен. Но в этот момент мне всё равно. Он может быть моим братом, но это тот брат, который вошёл без приглашения, когда я всё ещё крепко держу член внутри своей девушки. Которая, к тому же, обнажена.

— Отвернись, — предупреждаю я, притягивая Тейт ближе к себе, пытаясь закрыть как можно больше её кожи. Я бы не хотел выковыривать глаза Деклана из его черепа ржавой гребаной ложкой.

Он не делает вид, что не слышит меня, и быстро отводит глаза.

— Черт возьми, чувак. Я думал, вы уже наконец закончили, — в его голосе звучит намёк на раздражение, которое я легко улавливаю. Впрочем, я не могу сказать, что виню его.

Мы с Тейтум занимались этим всю ночь. Я уже сбился со счёта, сколько раз я кончал внутрь и на неё. Я не оправдываюсь, мы просто наверстываем упущенное время. Но Тейтум не из тех, кто молчит или стесняется, когда дело касается секса. И я никогда не хотел бы подавлять все те маленькие звуки, которые она издаёт. Они для меня как симфония, а когда она кричит моё имя, это создаёт настоящий блядь шедевр.

— Вон, — рявкаю я сквозь стиснутые зубы. Я держу пистолет, направленный на него, пока он качает головой. Мой палец дёргается, сдерживая желание нажать на курок.

— Оуэн сказал, что хочет тебя видеть, — говорит он, явно играя с собственной жизнью, бросая короткий взгляд на Тейт. — Вас обоих.

Рычание, поднимающееся в моей груди, больше похоже на звериное, когда я качаю пистолетом в сторону двери, а затем снова направляю его на него.

— Позже, — яростно шиплю я.

Брови Деклана хмурятся, когда он смотрит на меня. Тёмное выражение мелькает в его фиолетовых глазах, заставляя мои инстинкты насторожиться. Что-то происходит. Или, что ещё хуже, уже произошло. Он прочищает горло, полностью поворачиваясь к нам, больше не заботясь о том, что я могу в него выстрелить.

— Пелоси звонил.