Что ж, я, действительно, задела их за живое. Во мне поднялось чувство гордости. Я всегда хотела расширять границы и выводить людей на эмоции. Все журналисты этого хотят.

Профессор объявил окончание лекции, и несколько студентов встали с мест и покинули класс с деловыми лицами. Нам, простым смертным, нужно было спешить, чтобы успеть к следующему занятию.

Ручка моей сумки, каким-то образом, обвилась вокруг ножки стула. Я наклонилась, приподняла стул и высвободила ее. В этот момент мою шею пронзила боль. А я-то думала, что это утром было больно. Попытки держать голову прямо не сравнятся с непрерывным покалыванием, из-за которого мне было страшно двигаться.

Когда мне удалось вернуться в вертикальное положение, я увидела в проходе Дейна.

— Привет, Уитни. Не знал, что ты тоже посещаешь эту пару. Не могу поверить, что никогда тебя не замечал.

Наверное, потому что ты был занят, спав на парте.

Ну, и потому что у меня не было этой пары до сегодняшнего дня, но это не важно.

— О, на самом деле не посещаю.

Полное замешательство, которое исказило его черты лица, почти заставило меня рассмеяться. Но потом я поняла, что мне нужно как-то оправдать свое присутствие здесь.

— Мне просто нужно поговорить с профессором. Насчет статьи в газете.

— О. Так ты пишешь не только про спорт?

Я неопределенно покачала головой.

— Что ж, профессор Си крутой, — Дейн наклонился вперед. — Если тебе понадобится помощь с математикой, дай мне знать. Я могу все устроить.

— Каким образом? — невинно спросила я.

— Зависит от того, что тебе нужно, — его взгляд опустился на часы, стоявшие в передней части комнаты. — Черт, мне пора. Увидимся позже.

В следующий раз, нужно разузнать об этом побольше, даже если это и связано с мошенничеством или выполнением работ за деньги. Я посмотрела на дверь, за которой он только что исчез.

Хотя, это было мило с его стороны… я мысленно отругала себя за лесть, которой поддалась на пару предательских секунд. Обман есть обман, а несправедливость — это, ну, нечестно. Если кто-то повел себя мило, это не оправдывает его другие поступки.

Отбросив все намеки на вежливость, я надела маску наглой репортерши и подошла прямо к столу профессора.

— Интересно, как вы будете оправдываться, прежде чем правда о том, сколько поблажек вы даете хоккеистам, выйдет в печать?