Глава 2

— У тебя есть семья? — спрашиваю я Оливера, пока мы поднимаемся и спускаемся по лестнице, прикрепляя светильники, чтобы люди не споткнулись, когда свет выключится.

— Да, есть отец. Мама умерла, когда я был совсем маленьким. Никогда её не знал.

Это ужасно, и мое сердце разрывается от боли. Интересно, близок ли он со своим отцом? Я бы сделала все, чтобы у меня были родители, с которыми я могла бы быть близка, родители, которым могла бы позвонить, когда что-то не так. Я бы все отдала, чтобы устраивать большие семейные барбекю, где все смеялись и шутили, а дети бегали повсюду. У меня этого никогда не было. И я могу понять всех, у кого этого не было.

— Мне очень жаль это слышать, — говорю я ему. — Ты и твой отец близки?

Он кивает.

— Да, мы очень хорошо ладим.

— Это хорошо. Чем ты зарабатываешь на жизнь?

Он завязывает кабельную стяжку вокруг шнура освещения и смотрит на меня. Когда он это делает, когда эти глаза встречаются с моими, мой желудок сжимается. Никогда не думала, что смогу испытать это чувство снова. Не после того, что сделал Терри. На самом деле я сомневалась, что когда-нибудь смогу снова доверять другому мужчине, но я пытаюсь, и это чувство, которое я испытываю, когда Оливер смотрит на меня, вселяет в меня надежду.

— Я ремонтирую мотоциклы. Четыре дня в неделю я работаю в мастерской, а остальное время провожу здесь, чиню всякую ерунду, помогаю Кенаю и Марли, когда им это нужно.

— Это достойно восхищения.

— Хорошее место, — он пожимает плечами. — Для хорошего дела. У меня всегда есть время для таких вещей.

Да, он мне нравится. В нем есть что-то такое настоящее и искреннее. То, чего я не встречала во многих мужчинах. Мне нравится, что ему не всё равно. Мне нравится, что он гордится тем, что делает.

— А вот и вы двое!

Мы оба оглядываемся, чтобы увидеть Марли, взбегающую по лестнице и выглядящую раскрасневшейся. Несомненно, вся эта история не дает ей покоя. Нелегко все это организовать, сколько бы помощников не было. Марли, несомненно, красива. Стальные серые глаза украшают нежное, красивое лицо. Её волосы цвета мёда излучают такую силу и красоту, что хочется быть рядом с ней все время. Она самая сильная из всех, кого я знаю. Пережить то, что ей пришлось испытать, а затем открыть это место вместе со своей сестрой Кейти – это самоотверженный поступок.

— Привет, Марли, — я улыбаюсь ей, пока поправляю несколько лампочек.

— Марли, — Оливер кивает в её сторону.

— Мы, наверное, будем заниматься этим всю ночь, чтобы все было готово к завтрашнему дню, — она вздыхает, проводя пальцами по волосам. — И я подумала, если мы с Кенаем организуем пиццу и напитки, вы, ребята, останетесь здесь, пока не закончим?

— Конечно, — говорю я без колебаний. — Я в деле.

— Мне больше нечем заняться, — говорит Оливер, пожимая плечами. — Я останусь.

— Боже, ребята, вы просто чудо. Спасибо вам большое.

— Что еще от нас требуется? — спрашиваю я, подключая еще один светильник. — Дай нам список, и мы займемся этим.

Она хлопает в ладоши.

— Просто украсьте все, что сможете. Кенай и Кейти сейчас занимаются едой и напитками, а я занимаюсь столами и стульями. Так что просто продолжайте украшать, и всё будет замечательно.

— Будет сделано, — говорит Оливер.

— Потрясающе, — она снова хлопает. — Ну, мне пора возвращаться вниз. Еще раз спасибо.

Она исчезает, а я поворачиваюсь к Оливеру.

— Похоже, нас ждет долгая ночь.

— Завтра вечером будет еще дольше, учитывая количество людей, которое они ожидают.

— Да, — я киваю. — Это будет большой праздник. Не против, если я сделаю небольшой телефонный звонок? Хочу предупредить свою лучшую подругу, что меня не будет дома допоздна. Мне нужно, чтобы кто-нибудь покормил моего хомяка.

Брови Оливера взлетели вверх.

— У тебя есть хомяк?

Я озорно улыбаюсь.

— Ну да.

Его губы подергиваются в улыбке, и мое сердце бешено колотится. Боже. Он великолепен.

— Не думал, что ты из тех, кто любит хомячков, но теперь, когда я думаю об этом, все становится понятно. Ты другая.

Я другая.

Не уверена, комплимент это или оскорбление.

— Ну, спасибо… Пожалуй.

Он издает фыркающий звук, который я бы назвала близким к смеху. Я улыбаюсь и достаю свой телефон, набираю номер Эрин и немного прохожу по коридору.

— Йоу, цыпочка, — говорит она после второго гудка.

— Привет. Слушай, я тут подумала, не могла бы ты покормить Бэтти за меня сегодня вечером. Меня не будет дома допоздна.

Я бросаю взгляд на Оливера, который наблюдает за мной. Покраснев, я иду дальше по коридору.

— О-о-о, — говорит Эрин. — Что за важное событие? Свидание?

Я тихонько смеюсь.

— Нет. Марли спросила, могу ли я остаться и помочь подготовить это место к завтрашнему вечеру. Оливер и я...

— Подожди секунду, — прерывает она меня. — Ты только что сказала, Оливер и ты...?

Я краснею.

— Да, — шепчу я. — Работаем вместе. Мы вроде как разговаривали всё утро.

— О, Боже! — кричит она. — Почему ты не написала мне сразу, как только он заговорил с тобой?

— Потому что я заперлась в чулане, а он меня спас, и только поэтому у меня хватило смелости поговорить с ним.

— Ох-х-х-х, — промурлыкала она. — Ты заперлась в шкафу, чтобы привлечь его внимание.

Я застонала.

— Я не делала этого специально.

— Конечно, как скажешь, — она смеется. — Расскажи мне больше. Он горячий вблизи? Милый? О чем вы говорили?

— Я не могу об этом говорить, — шепчу я. — Мне нужно возвращаться на работу, но я расскажу тебе, как только закончится вся эта хэллоуинская ерунда.

— Обязательно! — укоряет она. — Я хочу услышать каждую деталь. О-о-о, поцелуй его, когда будет темно и жутко. Сделай вид, что боишься.

Я закатываю глаза, хотя она и не видит.

— У меня много опыта. Мы уже взрослые женщины, нам не пятнадцать лет.

— Пфф, — фыркнула она. — Нам всего по двадцать пять, мы еще молоды, и никто не имеет столько самообладания, если рядом горячий парень. Сделай это, Джейд, ты не пожалеешь, когда он придет на выручку.

— Если повезет, то спасать придется не его.

Она смеется.

— Правда. Ладно, возвращайся к делам, а я покормлю этого сумасшедшего хомяка. Но мне нужны подробности!

— Хорошо, — смеюсь я. — Ты их получишь.

— До скорого, цыпочка.

Я вешаю трубку и снова присоединяюсь к Оливеру на лестнице. Как только я останавливаюсь, он говорит:

— Ты назвала своего хомячка Бэтти?

Я не могу сдержаться и разражаюсь смехом.

— Это долгая история.

Он поднимает брови.

— Ну, у нас длинная ночь. Рассказывай.

И я начинаю рассказ.

***

— Ребята, вы проделали невероятную работу! — говорит Марли, когда мы все опускаемся на диваны около восьми вечера.

— Спасибо, — говорю я усталым голосом, поджав под себя ноги. — Это была большая работа, но место выглядит невероятно.

Всё выглядит так, как и положено на Хэллоуин. Украшения, жуткие предметы повсюду – вырезанные тыквы, пауки, висящие призраки, скелеты в углах, летучие мыши, свисающие с вентиляторов, паутина и дымовая машина, готовая вот-вот зажужжать. Марли купила скатерти, гирлянды, чашки и тарелки на хэллоуинскую тематику. Даже еда, которую они принесли, вся в хэллоуинской тематике. Да, выглядит это просто фантастически.

Мероприятие только для взрослых, потому что мы будем подавать хэллоуинские коктейли, и вход будет платным. Все собранные деньги пойдут обратно в «Убежище». Мы собираем средства, чтобы расширить маленький задний дворик и сделать его больше, где сможем проводить больше мероприятий на свежем воздухе.

— Без вас, ребята, мы бы не справились, — говорит Кейти, садясь на диван и доставая телефон. — Будем надеяться, все пройдет успешно.

— Думаю, так и будет, — кивает Марли, улыбаясь сестре. — Люди любят Хэллоуин.

— Да, любят, — соглашаюсь я.

— Кенай и Оливер скоро вернутся с пиццей и пивом. Не могу дождаться. Мне не терпится выпить, — Марли вздыхает.

— Мне тоже, — соглашаюсь я.

— Мне втрое, — Кейти смеется.

(Прим. перев. – игра слов «too» и «two» очень похожи по звучанию, поэтому Кейти и ответила «втрое»)

— Итак, — говорит Марли после хихиканья, глядя на меня. — Вы с Оливером выглядели довольно общительными сегодня, пока украшали дом.

Мои щеки пылают.

— Мы просто разговаривали, — бормочу я.

— М-м-м-м... — Марли шевелит бровями. — Болтали, конечно...

— Он очень сексуальный, — замечает Кейти. — Могу понять, почему ты хочешь с ним поговорить.

Я вспыхиваю еще сильнее.

— Думаю, он хороший парень.

— Ты должна пригласить его на свидание, — говорит Марли. — Он тебе нравится?

— Я, ах... — я колеблюсь. — Ну, да, конечно, но я не...

— Ты стесняешься, — говорит Кейти. — Я понимаю это, у тебя было трудное время, так что не дави на психику. Не торопись. Если он тебе нравится, просто посмотри, что будет дальше.

— Именно, и, честно говоря, судя по тому, как он на тебя смотрел, полагаю, всё равно пригласит тебя на свидание, — Марли тепло улыбается и кивает. — Вы двое были бы очень милыми вместе. И он действительно хороший парень. Кенай так говорит.

И если честно, я доверяю мнению Кеная больше, чем чьему-либо еще. Оливер не ровесник Кеная, он, кажется, ближе к моему возрасту, но, судя по всему, в молодости некоторое время занимался ремонтом в здании Кеная. Оливер приглянулся Кенаю, и тот дал ему работу. Я не совсем понимаю, что это была за работа, но они уже давно сотрудничают и отлично ладят.

— Мы вернулись, — говорит Кенай.

Мы все поднимаем глаза и видим Кеная и Оливера, входящих в парадные двери. Кенай держит в руках коробки с пиццей, а Оливер – несколько пакетов, в которых, как я полагаю, куча напитков. Они присоединяются к нам на диване, расставляя всё вокруг. Мы все уминаем пиццу, голодные и измученные жаждой. Я беру пиво и кусок пиццы и откидываюсь назад, поглядывая на Оливера, который удивляет меня тем, что приходит и садится рядом со мной на диван со своей едой.

Я смотрю на Марли, и она вздергивает брови. Мои щеки пылают, и я сосредоточиваюсь на пицце, чтобы никто не видел, как я нервничаю.