ГЛАВА 16

Кинг

Я включаю громкую связь, затем кладу телефон на стол и продолжаю любоваться творчеством Саванны.

Из того, что я узнал, она начала с небольших выставок в местных галереях сразу после колледжа. И за десятилетие с тех пор она превратила свои работы в онлайн-сенсацию. У нее много подписчиков, и люди постоянно пишут ей, чтобы спросить, когда будет следующая распродажа.

Некоторые из этих продаж были строго онлайн, но через несколько недель у нее будет одна в одной из галерей, которой владеет ее подруга Мэнди. И, согласно веб-сайту Мэнди, на следующий день после показа в галерее будет онлайн-продажа всего, что не продастся.

Все это очень увлекательно.

Я не могу найти никаких доказательств того, что она продает художественные репродукции. Мне придется поговорить с ней об этом. Ее работы слишком потрясающие, чтобы ограничиваться только одной оригинальной работой. Большему количеству людей нужно, чтобы ее работы висели у них на стенах.

«Что?» — раздается в моем телефоне хриплый голос.

«Ты мне нужен здесь завтра».

Неро стонет: «И ты, черт возьми, не мог мне завтра сказать?»

Мой взгляд перемещается на время. «Упс».

«Ой, блядь, ты ёбнутый».

«Знаешь, сколько раз ты звонил и будил меня? Очень много». Я ни капельки не сожалею.

Неро напевает: «Это из-за той девушки, которую ты похитил?»

«Что ты сказал?» — спрашивает другой сонный голос.

«Ничего», — шепчет Неро. «Иди спать».

Я молчу, надеясь, что Пэйтон вырубится, потому что я не хочу, чтобы она узнала об этом. Не то чтобы она не узнала в конце концов но, если она узнает, что я задумал, она определенно попытается вмешаться. А учитывая, как она заставляет Неро прыгать под каждую ее мелодию, он согласится со всем, что она скажет.

«Эм», — его голос теперь приглушен, как будто он прикрыл рот рукой. «Что ты слушаешь?» Слишком поздно, я вспоминаю, что звуковая система в моем офисе играет микс Peaceful Retreat. «Я думал, ты пошел домой?»

«Да», — я нахожу нужную кнопку на пульте дистанционного управления и выключаю музыку.

«Это было дерьмо в стиле спа».

Я его игнорирую. «Будь здесь в час дня».

«Ты серьезно это слушаешь, когда остаешься один?»

«Завтра?» — выдавливаю я из себя, желая убедиться, что он сможет приехать.

«Да, хорошо. Но если ты попытаешься продать мне какие-нибудь масла, чтобы центрировать мою ауру, я тебя пристрелю».

Я вешаю трубку.

"Мудак."

Думаю, он скажет несколько вещей, когда приедет сюда. Но то дерьмо, которое я видел с тех пор, как он впервые встретил Пэйтон, заставляет мое похищение Саванны и принуждение ее выйти за меня замуж выглядеть безобидным.

Я сжимаю губы. Ладно, может, я и выиграл по ебанутой шкале того, как я встретил свою жену, но все равно, этот мужчина в основном преследовал Пэйтон. Что обычно было бы плохо. Кто мог предсказать, что она будет так одержима им?

Слишком взвинченный, чтобы спать, я вспоминаю свою историю с Неро, пока изучаю, что может понадобиться для домашней художественной студии.

Неро — единственный человек в этом мире, на которого я могу рассчитывать во всем. Конечно, у меня есть сестры, и они замечательные, но это не те, кого я позову, если мне нужно кого-то убить. И это не те, кого я позову после того, как кого-то убью, когда мне нужна помощь в уборке тела, потому что меня утащили в погоне за пышнотелой богиней.

Богиня, у которой впечатляющее количество виртуальных последователей, но которая мало общается с друзьями и семьей. Красивая женщина, чья жизнь могла бы переместиться из ее маленького дома, который, кажется, был куплен на наследство от ее бабушки и дедушки, в мой особняк, без чьего-либо ведома.

На мгновение я испытываю чувство вины, думая о том, что для меня будет означать брак, и что для нее будет означать связь с Альянсом, но это не меняет моего решения.

Прошло более пятнадцати лет с тех пор, как Неро и я скоординировали наше враждебное поглощение, уничтожив всех основных игроков как ирландской, так и русской мафии в Миннеаполисе. Местные итальянцы уже уехали и к тому времени уже завязывали, поэтому, убрав с дороги наших предыдущих работодателей, Неро и я сформировали Альянс. Мы не хорошие люди. Мы не делаем хороших вещей. Но в отличие от наших предшественников, нашему слову можно доверять, и мы не пересекаем границы, которые сами для себя установили. Конечно, эти границы немногочисленны и редки, но мы живем по ним. И другие люди умирают из-за них.

До недавнего времени даже мужчины в Альянсе не знали, что я являюсь частью организации, не говоря уже об одном из лидеров. Я не высовывался, оставался невидимым партнером более десятилетия. Я делал это по нескольким причинам. Во-первых, чтобы защитить свою семью. Во-вторых, так Неро было легче объединить людей под одним лидером. И в-третьих, нам было выгодно, чтобы я был снаружи. Как порядочный бизнесмен в обществе. Удивительно, чем люди поделятся с тобой, когда они думают, что твое богатство может перекинуться на них.

И все это работало. Долгое время.

Но со временем, когда я накопил больше богатства и власти, моя публичная карьера и финансовые инвестиции стали почти такими же опасными, как торговля оружием и отмывание денег. Эти два вида деятельности пересекаются больше, чем кто-либо хочет признать. И я увидел надпись на стене. Поэтому позволить преступному миру увидеть меня, позволить преступному миру понять, кто я на самом деле, было правильным решением.

Риск увеличился, но и защита тоже. И риск уже был. Богатый до чертиков, ты становишься мишенью, грязный ты или нет.

Не говоря уже о том, что Аспен уже влезла в некоторые семейные дела, став лакеем Неро, против моих желаний, когда ему нужна женская поддержка. И я никогда не скрывал от своей семьи то, что делаю. Это только подвергнет их риску. Им нужно знать, на что обращать внимание и как защитить себя.

Я барабаню пальцами по столу.

А завтра моя семья увеличится на одного человека.

* * *

Свет удивляет меня, когда я тихонько открываю дверь спальни. Но затем я вижу тело под одеялом и понимаю, что она просто легла спать при включенном свете.

Мои босые ноги не издают ни звука, когда я вхожу в комнату.

Я держу руку на дверной ручке, следя за тем, чтобы дверь закрылась за мной так же тихо.

Я просто зашёл сюда за чистой одеждой.

Я просто захожу сюда за чистой одеждой.

Я протягиваю руку и выключаю верхний свет.

Из ванной комнаты все еще идет свечение. Я следую за светом и запахами душа.

Пар давно рассеялся, но на стеклянной стене все еще остались капли воды.

Непрозрачное стекло останавливается на три четверти пути через душевое пространство, устраняя необходимость в двери. Мягкими шагами я обхожу конец стены и захожу в душ. Сосна и сандаловое дерево цепляются за воздух.

Саванна была здесь. Голая. Натирала мое мыло по всему телу.

Мое тело реагирует, вся кровь приливает к члену.

И тут я вижу это. Висит на душевой лейке. Ее красивая цветочная рубашка. Тихое кап-кап-кап, пока она висит там, чтобы высохнуть.

Подошвы моих ног тихо шлепают по влажному полу, когда я захожу в душ, готовый потянуться за предметом одежды, но тут другой предмет требует моего внимания.

Кружево.

Красные. Кружевные. Трусики.

Я срываю их с рычага регулировки температуры, прежде чем успеваю отговорить себя. Материал влажный от стирки, как и рубашка.

Я смотрю на них в течение долгой секунды. Решая, насколько извращенным ублюдком я хочу быть прямо сейчас. Затем я пожимаю плечами и подношу их к носу.

Вдыхая полной грудью, я наполняю легкие запахом собственного мыла и.. киски.

Моя хорошенькая маленькая, будущая жена, оставила здесь свои трусики, и они пахнут моим чертовым мылом и ее сладкой киской.

Иисус Христос.

Я принимаю еще одну дозу опьяняющей смеси, и мой член уже твердеет.

Уходи. Пора уходить, блядь.

Еще один вдох, и мой член пульсирует.

Я тянусь свободной рукой, чтобы расстегнуть штаны. Но одна рука не делает этого, поэтому я кладу трусики в рот, прикусываю материал, спускаю и снимаю штаны, а затем отбрасываю их.

Резинка моих боксеров легко растягивается, и я натягиваю их на бедра.

Сильнее прикусив кружево, я наклоняюсь и обхватываю яички одной рукой, а другой сжимаю всю длину.

Преякулят уже вытекает из моего кончика, и я чувствую себя более возбужденным, чем когда-либо. Такое чувство, будто прошли годы с тех пор, как я трахался, а не те несколько недель, которые на самом деле прошли.

Все еще слишком долго.

Трусики Саванны заглушают мой стон, когда я двигаю кулаком вверх и вниз по всей длине.

Но этого недостаточно.

Я отпускаю свой член и вытаскиваю трусики изо рта, подношу их к носу для последнего вдоха, прежде чем обернуть их вокруг своего напряженного члена.

Трение в самый раз. Достаточно жесткое для моей чувствительной кожи.

Мои пальцы сжимают мои яйца еще раз, затем скользят вверх, чтобы удержать основание моего члена. Сохраняя мой член неподвижным, я втираю запах Саванны вверх и вниз по всей длине.

Это развратно.

Грязно.

Отвратительно.

Но это не мешает мне закрыть глаза и представить себе женщину, спящую в моей кровати на спине, пока я зарываюсь лицом между ее ног. Пробуя ее на вкус ее киску.

Она пыталась накричать на меня. Вероятно, пыталась ударить меня. Но она сдавалась. А затем она кончала мне на лицо, дрожа под моим языком.

И эта женщина будет моей чертовой женой.

Я откидываю голову назад, ее сущность все еще наполняет мои чувства, пока я кончаю по всей стене.

* * *

Вымыв руки, сбросив трусики в душ и тихо смыв сперму в канализацию, я снимаю рубашку и иду к кровати в одних трусах-боксерах.

Я сказала Саванне, что эта ночь может быть проведена в одиночестве.

Но я солгал.