Направляю дуло на Стила.

— А значит, есть только один способ покончить со всем этим.

Всё ещё держа бокал, Стил разводит руки. Он нисколько не обеспокоен, скорее ему даже весело.

— Валяй. Вперёд. Честно, я не думаю, что тебе хватит духу сделать это. Ты всегда был трусом. Даже отец так считал. Чего не скажешь о его настоящем сыне… Трее, верно?

Мой палец начинает давить на спусковой крючок. Стил пытается задеть меня, вывести из себя, и я уже готов запустить пулю меж его глаз.

— Я оставлю тебя в живых. При одном условии.

Стил пожимает плечами.

— Ну, допустим, говори.

— Ты оставишь меня и моих друзей в покое. Никаких киллеров, никаких попыток меня найти. Мы сжигаем мосты и больше не вспоминаем об этом.

— О чём?

— О том, что мы когда-то были братьями.

Стил подходит к столу.

— Боюсь, я не могу согласиться с твоими условиями, Зейн.

— Почему?

— Потому что я не успокоюсь, пока ты не вернёшь мне всё, что отнял у меня. — Стил тянется к ящику стола и выхватывает оттуда пистолет быстрее, чем я успеваю сориентироваться. Он направляет оружие на меня и подходит ближе. — Как я уже сказал, мы по разные стороны баррикад.

У меня сводит живот. Ситуация кажется безвыходной. Либо он стреляет в меня, либо я в него. Только один из нас выйдет отсюда живым.

— Давай оба опустим оружие на счёт три? — предлагаю я. — Пусть я и не хочу быть с тобой одной семьёй, Стил, но и убивать тебя я тоже не хочу.

— Жаль, потому что я как раз не против тебя убить. — Он взводит курок. — Мне нужны сыворотка и формула, которые ты украл.

— Они никогда не были твоими, — шиплю я.

— Отец завещал компанию мне, а значит, они стали моими. — Стил подходит ближе. Пока ни один из нас не собирается отступать, так что мне сложно представить, чем всё это кончится. — На кону многомиллионная сделка. Мне нужна эта формула.

Я спрятал сыворотку и формулу в лагере «Зенита».

— Они сейчас не у меня.

— А где же?

— В безопасном месте.

Стил наклоняет голову вбок, разглядывая меня.

— Моё терпение на исходе…

Дверь за моей спиной распахивается, и раздаётся выстрел. На секунду я подумал, что мне конец. Но оказалось, что это Трей попал Стилу в плечо. Теперь он нависает над ним, готовясь закончить начатое.

— На твоём… месте… я бы этого не делал, — с трудом выдавливает Стил. Он с тихим свистом втягивает воздух сквозь зубы, а затем мычит от боли.

— Ой, ну что за ребячество, — притворно негодует Трей. — Это всего лишь царапина.

— Силовики… уже… едут…

— Ага. Когда они доберутся сюда, нас уже и след простынет, — ухмыляется Трей. Протягивает пистолет мне. — Оставить эту честь тебе?

Мотаю головой.

— Нет, давай просто оставим его здесь.

Трей снова направляет пистолет на Стила.

— Нет, я не могу. Не после всего, что он сделал.

— Трей, пожалуйста. — Замерев, Трей поднимает глаза на меня. — Пойдём отсюда.

Не убирая палец со спускового крючка, он обдумывает мою просьбу. Но затем всё же медленно опускает руку.

— Надеюсь, ты истечёшь кровью, — бросает он Стилу. — Хотя ты заслуживаешь куда более страшной смерти. — После чего обращается ко мне: — Нам надо спешить, брат. Бомба уже готова.

И подмигивает мне.

— Бомба? — вскрикивает Стил. — Ты серьёзно собрался взорвать компанию отца?

Обхватив рукой меня за плечи, Трей выводит меня из кабинета.

— Отдай формулу! — орёт Стил. — Зейн!

Мы закрываем за собой дверь, крики Стила заглушает толстое стекло.

— Спасибо, брат, ты пришёл как раз вовремя, — говорю Трею.

Трей с ухмылкой отвечает:

— Всегда пожалуйста.

Пускай я потерял одного брата, но теперь обрёл нового, намного лучше.

44

ТРЕЙ

Взрыв здания «Мэтч-360» представляет собой удивительный фейерверк в небе. Мне кажется, это наша самая блестящая работа.

Мы стоим у подножия холма в пустыне, смотрим, как бомбы разрывают здание изнутри. Земля содрогается с каждым взрывом. Мне кажется, Нэш немного перестарался, но кто я, чтобы критиковать? Основная задача выполнена, и мне этого достаточно.

Меня поразило, что Зейн согласился на этот план, ведь «Мэтч-360» — это наследие его отца и всё такое. Но он ни словом не выразил своего недовольства. Я заметил, как он пару раз вытер глаза, пока здание полыхало в огне, но, возможно, это было из-за едкого дыма.

Сиенна берёт его за руку, выражая поддержку. Подождав пару секунд, я присоединяюсь к ним с другой стороны и кладу руку на его плечи.

— Теперь у тебя новая семья, братец.

Зейн кивает.

— Я как будто смотрю, как всё моё детство превращается в дым.

Сжимаю его плечо.

— Пришла пора начать новую жизнь. Ты готов?

Зейн не сводит глаз с горящего здания и подъезжающих к нему пожарных машин.

— Да, — после паузы отвечает он. — Кажется, готов.

* * *

По пути обратно в лагерь «Зенит» мы заранее предупреждаем Пейдж по радиосвязи о нашем приезде. Но нам никто не отвечает. Сиенна продолжает пытаться примерно каждые десять минут, но в ответ лишь белый шум.

— Может, они ушли на охоту и оставили рацию в лагере? — предполагает Сиенна. Но мы оба знаем, что это невозможно. Джареда или кого-то другого оставили бы ответственным за радиосвязь, тем более зная, что мы всё ещё на миссии. Я сильнее сжимаю руль и прибавляю скорость.

Зейн первым замечает дым, когда до лагеря остаётся всего несколько миль.

— Это нормально? — спрашивает он. Дым поднимается в небо, словно призрачная рука, тянущаяся вверх.

— Нет. Это ненормально, — бормочу я. Из-за дымки всё небо стало серым. Это явно не от костра.

К тому же ни зенитовцы, ни граневцы не допустили бы такого большого, яркого пламени. Наша цель — спрятаться от властей. Огромный столп дыма, видимый с расстояния в несколько миль, явно тому противоречит.

Дыма становится всё больше по мере нашего приближения к лагерю. Через вентиляцию грузовика к нам проникают запахи жжённой травы и древесины. Сиенна закашливается.

Все молчат, пока я останавливаю грузовик между холмами и выпрыгиваю из него. Грузовика, на котором Трина и Грей должны были вернуться в лагерь, нет. Как и вообще какого-либо транспорта. Меня переполняет адреналин, я бегу со всех ног по песку к лагерю. Краем уха слышу, как за мной спешит Сиенна, её дыхание тяжёлое и отрывистое.

Дым здесь очень сильный: едкий запах ударяет в нос, от него слезятся глаза.

Спустившись на равнину, я наконец-то вижу лагерь. Точнее, то, что от него осталось. Огонь, вызванный упавшими бомбами, поглощает наш палаточный городок. Тела разбросаны по всему лагерю. Это зона боевых действий — самое жуткое зрелище, которое я когда-либо видел.

Нет. Нет-нет-нет-нет-нет.

За моей спиной кричит Сиенна — почти звериным воем, пронзающим небо. Слёзы текут по её щекам, она падает на колени, хватается за сердце, словно оно отказывается биться дальше. Я пытаюсь её обнять, но она отталкивает меня. Она снова закрылась от всего мира и не впускает меня.

— Твою мать, — выдыхает Чез, когда они с Зейном и Нэшем догоняют нас. Округлившимися глазами он осматривает место трагедии. — Этого не может быть, этого просто не может быть, — раз за разом повторяет он. — Где мои родители? Этого не может быть…

Кто-то издаёт длинную тираду ругательств. Оборачиваюсь. Нэш раскидывает обгоревшие столы и пинает упавшую палатку, хватает большой камень и швыряет его.

— Я убью их! — орёт он. — Я убью их всех до единого! — Он хватает с земли чуть расплавившийся пистолет, заряжает и отходит в сторону. — Мне нужно кого-то застрелить, — бормочет он сдавленным от переполняющих его эмоций голосом.

Тела так сильно обгорели, что их невозможно опознать. Но я всё равно осматриваю их. Мне нужно знать, сколько наших мы потеряли. Трина и Грей? Пейдж и Ашер? Они тоже мертвы?

Сжимая и разжимая кулаки, я прохожу мимо всё ещё горящего огня, обугленных звериных туш. От вони жжённой кожи меня тошнит.

Нахожу место, где стояли палатки Сиенны и её семьи. Остатки звериной кожи свисают с обгорелых прутьев. Вдруг я замечаю то, что заставляет меня резко остановиться. Все мысли пропадают.

Рыжие волосы и обгоревшие светлые кудряшки.

Нет. Господи, пожалуйста, только не это.

Медленно приближаюсь. Два тела: взрослый и ребёнок. Лежат лицами вниз.

Разворачиваюсь обратно. Нельзя, чтобы Сиенна их увидела.

Но она уже несётся ко мне, не сводя взгляда с палатки и тел на земле. Я успеваю поймать её, когда у неё подкашиваются колени. От её крика в моём сердце образуется дыра.

Я крепко держу её, прижимая к себе, и шепчу:

— Я здесь. Я рядом, держись.

Она всхлипывает в моих объятьях.

— Их больше нет, Трей! Их нет…

Прочищаю горло, пытаясь избавиться от кома в горле. Убираю волосы с её лба.

— Знаю, малышка. Мне очень жаль. Клянусь, я всё исправлю.

Она отскакивает от меня.

— Это невозможно исправить! — кричит она. — Ты что, не понимаешь? Они мертвы! — Она обводит руками лагерь. — Они все мертвы!

Смотрю на неё, чувствуя, как у самого щиплет глаза. Ей нужно выпустить пар. Пускай срывается на мне, если так ей станет легче.

Сиенна бьёт меня по груди, выплёскивая всю свою ярость. Я покорно принимаю. Она не успокаивается, продолжает рыдать.

— Мама… Эмили… Я больше никогда их не вижу. Я не могу… не могу…

Обхватываю её руками, чтобы остановить удары. Она дёргается ещё несколько секунд, но затем обмякает без сил. Тихо плача, она утыкается лицом в мою грудь. Я глажу её по волосам, продолжая нашёптывать успокаивающие слова, хоть и понимаю, что её утрату это не восполнит.

— Я с тобой. Я рядом. Я тебя не брошу. Обещаю.

Обнимая её одной рукой, отвожу её от сгоревших тел её матери и сестры. Ей не стоит их видеть, пусть в её памяти они останутся прежними.

В моей голове начинается тихое жужжание, постепенно нарастающее. Ветер усиливается, дым попадает в глаза. В какой-то момент я понимаю, что этот звук не в моей голове, а с неба над нами. Закашлявшись, поднимаю слезящиеся от дыма глаза.

Вертолёт.

Инстинкты кричат бежать, но это бесполезно. Здесь негде спрятаться. Отпускаю Сиенну и задвигаю её за спину, как будто это может хоть как-то её защитить. Твёрдо стою на месте, не сводя глаз с приземляющегося вертолёта.